Магия Воды
Шрифт:
— Сюрприз, ублюдки, — процедил Джосс.
— Возможно, это квалифицируют как крупнейший эпизод геноцида эльфийского народа в истории, — заметил старший Блум.
— Не квалифицируют, — уверенно ответил Джосс, — они все — комбатанты. На кораблях нет женщин и детей.
— Официально нет, — пожал плечами Кими, — но они ведь идут на парад… помнишь?
— Значит, они отвечают за возможные жертвы.
Эланиэль до последнего момента колебался — стоит ли лично принимать участие в десанте? С одной стороны, он имел полное право собрать все лавры и почет. Но с другой — его интуиция, «чуйка» бессмертного существа, по-настоящему
Он вздохнул, и посмотрел на звезды. В эти безлунные ночи, после праздника Середины Лета, они были особенно яркими. Человеческие барды поют, что эльфы своими острыми ушами способны слышать музыку сфер, и общаться с небесными светилами… Какая чушь! Эти шары плазмы, удаленные на немыслимое расстояние, вызывали в нем приступы смертной тоски, и только. Люди зачем-то очень туда хотят попасть. Вот и безумная королева затевала космический проект, хотела построить первую в мире станцию на орбите. Чего им не сидится на дне уютной атмосферы? Тем более с такими короткими жизнями! По расчетам ученых, ни один человек не в состоянии долететь даже до ближайшей звезды — просто умрет от старости. Другое дело эльф. Но провести пару сотен лет наедине с безбрежной пустотой!? Бр-р-р-р… Эланиеэль поежился. В воздухе словно плеснули чем-то холодным.
Эльф скосил взгляд на идущий рядом под тягой стихийного веретена шлюп драконоборца. Роскошная штучка. Говорят, внутреннему убранству может позавидовать яхта любого южного монарха, но самое главное — это магическое оснащение. Сторожевые артефакты и заклятия, способные пережить удар драконьего пламени. Системы наведения для жезла. Если верить слухам, эта посудина умеет даже летать! Эланиэль смотрел на корабль со смешанным чувством настороженности и легкой зависти. Таких ребят, как драконоборцы, лучше иметь в союзниках. Но еще лучше — навсегда избавить от них мир. Слишком независимы. Слишком себе на уме. Да и по прямому предназначению работают редко: драконов в мире почти не осталось. Зато охотно берутся за самую грязную работу во время госпереворотов и прочих социальных потрясений.
Стихийное веретено, которое переливалось на корме шлюпа, вдруг мигнуло пару раз, и погасло. Одну долгую секунду, которая могла бы спасти ему жизнь, Эланиэль не придавал этому факту особого значения. Просто не сразу вспомнил, что стихийное веретено — это все-же не банальный магический светильник. Прервать его работу можно только командой управляющего — и тогда оно красиво и торжественно плавно угасает, или же… Или же веретено вдруг попало в костный мир, где магии недостаточно для поддержания его работы. Такой редкий случай, курьез, был описан в одном из учебников по комбинаторной стихийной магии.
Приближающийся темный берег вдруг показался Эланиэлю неимоверно зловещим. Интуиция, которую он заглушил сознательным усилием воли, когда ступил на борт боевого корабля, вдруг вырвалась на свободу, и буквально кричала внутри, срываясь на визг: «Спасайся!»
И он подчинился. Поднял руки, формируя стихийную руну ветра. Он хотел подняться в воздух, зависнуть над флотилией, и отстать от нее на пару кабельтовых — чтобы наблюдать за развитием ситуации и, при необходимости, вмешаться.
С изумлением наблюдая за бегством драконоборца, Эланиэль не сразу уловил странный скрипучий звук, приближающийся со стороны бака. Где-то наверху завопил впередсмотрящий: мачта с «вороньим гнездом» на вершине, сделанная из прочнейшего корабельного самшита, вдруг подломилась, и начала стремительно падать. На какое-то время она повисла на такелаже, но и соседние мачты вдруг тоже осели, и начали падать в море.
Черный шлюп драконоборца вдруг разъехался на четыре неравные части, обнажив ровные, словно отполированные линии среза. Внутри действительно хватало роскошной мебели и дорогих материалов, глаза эльфа без труда могли это разглядеть даже в скудном звездном свете. Затем останки корабля с недовольным стоном и клокотанием начали погружаться в море.
Надстройка и корпус корабля, где находился Эланиэль, тоже запели печальным прощальным голосом. Нечто невидимое разрезало корабль на аккуратные части, словно тот был масляным тортом на детском празднике.
Эланиель отчаянно пытался сформировать хоть какое-то защитное заклинание, активировать хоть один амулет из того обширного арсенала, который он привык носить среди своей одежды и украшений. Тщетно. Словно магия вдруг усилием чьей-то зловещей воли просто отступила из этого проклятого края мира.
Из ближайшего люка надстройки, споткнувшись о высокий комингс, выбежал вестовой матрос в ночной робе. В его широко раскрытых глазах застыл бескрайний ужас. Заметив Эланиеэля, он ринулся к нему, на ходу причитая: «Господин! Спасите, господин! Они… Они все мертвы! Кишки наружу! Их просто разрезало! В гостевом отсеке обрушилась балка, а там жены господ офицеров! Помогите, госпо…»
Причитания несчастного вестового прервались на середине фразы. Потом его тело, разрезанное на две аккуратные половинки на уровне груди, упало на палубу, истекая фонтанами крови.
В последнее мгновение Эланиеэль успел заметить, как блестят в звездном свете тончайшие нити, что-то вроде очень большой по площади, но едва заметной паутины. Эта почти невидимая сеть была установлена прямо в море, и, если приглядеться — то можно было увидеть высокие черные мачты, на которых она была натянута. Сама сеть не двигалась; это корабли своим ходом на нее напирали, непоправимо калеча себя, и убивая экипаж. «Задний ход! — Завопил эльф во всю мощь легких, — овершаг! Все вдруг!»
Но его было некому услышать. Он попробовал спастись, прыгнув за борт, но не рассчитал направление, и упал в воду уже в виде нескольких брусков мяса.
Вся эльфийская эскадра, краса и гордость флота Эреборского княжества, почти двести отборных боевых единиц, погибла меньше, чем за минуту. Из тех, кто находился на борту, не уцелел никто. В буквальном смысле — весь личный состав, и неучтенные пассажиры были разрезаны на куски.
Благородной эльфийской крови в морскую воду попало столько, что даже в свете наступившего через несколько часов утра пенный прибой на крутом берегу Озерного Королевства был розового оттенка. И это вовсе не было оптической иллюзией от игры красок очень красивого восхода.