Макароны по-флотски
Шрифт:
– А… так это про него в песне поётся: Бьётся в тесной печурке Лазо…?
– Ну да, бьётся.
– Не повезло парню… – глубокомысленно заметил Чилим. – Крутой перец был. Но не моряк… – это факт.
– Это да. Я, однако, смекаю, что здесь он, похоже, в лучших условиях сидел чем мы сейчас. Тогда ведь здесь всё новенькое, только что построенное было, – Костик обвел взглядом сырые обшарпанные стены, – а тут почти сто лет без ремонта прошло…
Со стен по облупившейся штукатурке медленно стекал конденсат. Разговор особо не клеился. Сидеть вот так, на трубах
– А не посмотреть ли нам телевизор? – вдруг предложил Чилим.
– А это как?
– Сейчас увидишь. Ты какую программу любишь?
– Ну, «Время», – не вспомнил ничего лучшего Костик.
– Ну, «Время» так «Время»…
Чилим подошел к сидевшим по другую сторону стола сапогам-узбекам и некоторое время что-то вполголоса им деловито объяснял. Для убедительности он периодически похлопывал одного из них, мордатого, по плечу своей увесистой ладонью. Узбек понимающе кивал. Видимо, договорившись, Чилим вернулся на место и присел на трубу рядом с Костиком: – Ну, брат, смотри…
– Программа «Время»! – объявил Чилим и хлопнул в ладоши.
Мордатый узбек с дальнего угла неуверенно спросил: – А чё делат-та?
– Я же тебе ясно объяснил. Садись на «баночку» и вещай! То есть блин, по-вашему – на стул.
Узбек отошел к стене, сел в полуприсед на воображаемую «баночку»: – Чё говорить-та?
– Ну что, что?! Тебе же русским языком сказали: программа «Время».
Узбек непонимающе смотрел на Чилима.
– Блин! – Чилим стал терять терпение. – Что там у вас в Узбекистане народ в основном делает?
– Хлопка убирает…
– Ну вот, а говоришь, что не знаешь. Давай, докладывай: Вести с полей…
Узбек улыбнулся. Он понял. И, набрав в грудь воздуха, стал монотонно декламировать.
– Слушай, люди идёт да… хлопка мешок собирай многа многа… Собирай – ба-а-лшой – куча… Неси машина… Да…
– Ну вот! Шаришь, боец! – похвалил солдата Чилим и подмигнул Костику. – Совсем другое дело!
Костик улыбнулся. А диктор уже вошел во вкус. И докладывал об успехах сельского хозяйства и, жестикулируя, как рыбак после рыбалки, показывал «оченя бо-о-лшая урожая этова года…» Даже второй, долговязый узбек, начал осторожно подхихикивать. Но через пару минут фантазия диктора начала иссякать, Он начал повторяться: … Ба-алшой куча…многа многа…
– Чего-то мне эта программа поднадоела, – зевнул Костик, обращаясь к Чилиму, – Закажи другую…
– Эй, джигит! Вторая программа! – крикнул Чилим.
Мордатый узбек с удовольствием воспользовался моментом, чтобы встать и разогнуть колени.
– Сьлюшай, Женя, а чё второй программа-то?
Чилим почесал голову. Тут он заметил подхихикивающего долговязого джигита.
– Дык это…, блин, как его – Узбекские танцы! – придумал Жека и, обращаясь к долговязому, добавил: Только, теперь, «длинный», это твой выход. Урок тебе – не смейся над товарищем.
Долговязый понял свою ошибку. Улыбка исчезла с его лица, но было уже поздно. Под одобрительные ритмичные хлопки Чилима, Костика и присоединившихся к ним через коридор ребят из соседней камеры «длинный» сначала нехотя, а потом, входя в ритм, начал отплясывать национальный танец, двигаясь вокруг стола.
– Ай, давай, давай! – подбадривала толпа.
Узбек ритмично цокал каблуками по серому цементному полу и в такт шагам, вскидывал и опускал руки.
– Атас! – крикнул кто-то из глубины коридора.
Но было уже поздно. Неожиданно, как из-под земли, напротив решетки камеры, вырос силуэт коменданта Полупидора.
– Развлекаетесь? – не предвещающим ничего хорошего голосом, спросил комендант.
Узбек замер с поднятыми руками, не закончив своего выразительного последнего «Па».
– Руки опусти, чурка, – толкнул его в бок Костик.
– Совсем оборзели, – проскрежетал Полупидор. – Ну, ничего, ничего. Не таких борзых обламывали… – Для начала вы у меня завтра на свинарнике, на чистке говна поразвлекаетесь!.. А потом с вами двумя… – Полупидор указал пальцем на Чилима и Костика, – …я отдельно поговорю. По душам. Чтоб дошло, как говорится, до ума, до сердца, а если надо, то и до печенок. Есть один способ…
Комендант развернулся и пошел в свою каморку в конце коридора.
– Ну, попали! – Костик с досадой пнул ногой ножку стола.
– Да, не ссы, братан, прорвёмся. Ни хрена эта половина пидора нам не сделает, – попытался успокоить кореша Чилим…
Утром, как Полупидор и обещал, Чилима с Костиком вместо обычной для годков овощебазы отправили на свинарник.
В караул в тот день заступили курсанты морского училища. Одному из них, рыжему, остроносому пареньку, вооруженному, как в старые добрые революционные времена Сергея Лазо, карабином СКС, досталось счастье сопровождать двух моряков на свинарник.
По прибытии на объект Чилим оглядел окрестности и с сожалением в голосе отметил, обращаясь к своему сокамернику:
– Эх-ма! У меня же тут, брат, дом в двух километрах отсюда. Пять минут на попутке. Может, смотаемся, а? – обратился он к насторожившемуся рыжему караульному.
– Э, не-е-е… Вы чё, ребята? – забеспокоился рыжий, крепко сжав тонкими пальцами карабин.
– Ладно, не дрейфь, паря, – сладко потянулся Чилим, разводя в стороны руки, – всё будет в ажуре. Где тут у вас эти свиноматки?
Однако ковыряние в навозе быстро надоело Чилиму. Мысль о близком отчем доме не давала ему покоя. Перекладывая из руки в руку лопату, он разрабатывал в уме план действий. Через полчаса после прибытия на свинарник Чилим заметил, что расслабившийся караульный очень неосмотрительно оставил свой карабин без присмотра прислоненным к стенке сарая. Долго не раздумывая, Чилим, кинув пару слов Костику, приступил к активным действиям. Пока Костик отвлекал внимание караульного, Жека осторожно вытащил из бесхозного карабина блестящий в масле затвор. Отойдя за угол, он надежно припрятал изъятую деталь под куском валявшегося на земле шифера. Вернувшись, Чилим, как бы ненароком, указал караульному: