Мальчик глотает Вселенную
Шрифт:
Илай Белл – Тинкербелл [13] – Тинк.
– Эй, Тинк! У бутылочных ящиков. В обед.
Это переводилось так: «Тебе лучше подойти к большим желтым металлическим контейнерам для утилизации бутылок за сараем для инструментов садовника мистера Маккиннона в обеденное время, если ты заинтересован в продолжении своего скромного образования в Квинслендской государственной школе с обоими ушами». Я прождал полчаса у бутылочных ящиков и уже думал с ложной надеждой, что Даррен Данг может не прийти на наше импровизированное
13
Тинкербелл – Звенящий Колокольчик, имя феи. Тинк – значит «Динь».
– Если ты видел ниндзя, то ты видишь призраков, – прошипел он.
Это фраза из фильма «Октагон». Два месяца назад, во время урока физкультуры, я сказал Даррену Дангу, что, как и он, считаю кино с Чаком Норрисом о секретном тренировочном лагере для ниндзя-террористов лучшим фильмом в истории. Я солгал. «Трон» – вот лучший фильм, когда-либо снятый.
– Ха! – гоготнул Эрик Войт, подручный Даррена, похожий на куклу-неваляшку – пустоголовый толстый коротышка из семьи таких же пустоголовых коротышек-механиков, заправляющих в Дарре мастерской автомобильных трансмиссий и тонировки стекол через дорогу от кирпичного завода. – Наша феечка Тинкербелл просто нагадилась в свои волшебные штанишки!
– Обгадилась, – поправил я. – Правильно говорить – обгадилась в штанишки, Эрик. Ну или уж тогда – нагадила.
Даррен повернулся к ящикам и порылся руками в коллекции пустых бутылок из-под спиртного мистера Маккиннона.
– Сколько же бухает этот парень? – удивился он, выуживая бутылку из-под «Черного Дугласа» и высасывая полрюмки жидкости, остававшейся на дне. Он повторил то же самое с маленькой бутылочкой «Джека Дэниелса», а затем с бутылкой бурбона «Джим Бим».
– Будешь? – спросил он, предлагая мне остатки зеленого имбирного вина «Стоунз».
– Мне и так зашибись, – ответил я. – Зачем ты хотел со мной встретиться?
Даррен улыбнулся и снял большую холщовую спортивную сумку со своего правого плеча.
И сунул в нее руку.
– Закрой глаза, – сказал Даррен.
Такие просьбы от Даррена Данга всегда заканчиваются слезами или кровью. Но, как и в школе, если вы начали иметь дело с Дарреном Дангом, то нет никакого реалистичного способа избежать Даррена Данга.
– Зачем? – спросил я.
Эрик сильно толкнул меня в грудь:
– Просто закрой глаза, Белл-мудозвон!
Я зажмурился и инстинктивно прикрыл руками яйца.
– Открывай, – сказал Даррен.
И я открыл глаза, чтобы увидеть крупным планом большую бурую крысу. Ее два передних зуба нервно дрожали и ходили ходуном вверх и вниз, как отбойный молоток.
– Черт возьми, Даррен! – вскрикнул я.
Даррен и Эрик покатились со смеху.
– Нашел его в кладовой, – сказал Даррен.
Мама Даррена Данга, Бич Данг по прозвищу «Отвали-Сука», и его отчим, Кван Нгуен, держат супермаркет «Маленький Сайгон – Большая Свежесть» в конце Дарра-Стейшен-роуд – универсальный магазин с вьетнамскими импортными овощами, фруктами,
– Подержи его секунду, – сказал Даррен, всовывая крысу в мои сопротивляющиеся руки.
Крыса дрожала в моих ладонях, вялая от страха.
– Это Джабба, – добавил Даррен, вновь потянувшись в сумку. – Хватай его за хвост.
Я нерешительно взялся за крысиный хвост двумя пальцами.
Даррен вытащил из спортивной сумки мачете.
– Это что еще за хрень?
– Дедушкино мачете.
Мачете выглядело длиннее, чем правая рука Даррена. У него была коричневая деревянная ручка и большое широкое лезвие, заржавленное с боковых сторон, но смазанное маслом, серебристое и блестящее на режущей кромке.
– Нет, ты должен реально хорошенько ухватить его за хвост, иначе упустишь, – сказал Даррен. – По-настоящему сожми его кулаком.
– Держи его крепко, как свой член, Белл-мудозвон, а не то он улетит! – хохотнул Эрик.
Я крепко сжал хвост кулаком.
Даррен вытащил из сумки красную тряпку, похожую на большой шейный платок.
– Хорошо, теперь положи его на септик, но не отпускай, – сказал он.
– Может, Эрик подержит его? – спросил я.
– Его будешь держать ты, – ответил Даррен, и что-то мелькнуло в его глазах, что-то непредсказуемое.
Возле ящиков для бутылок находился бетонный подземный отстойник с тяжелой красной металлической крышкой. Я осторожно положил Джаббу на крышку, правой рукой сжимая его хвост.
– Не шевелись, Тинк, – велел Даррен.
Он свернул платок в повязку и завязал себе глаза, опустившись на колени, как японский воин, собирающийся вонзить клинок в свое сердце.
– Ох, Даррен, ради всего святого, не надо, серьезно, – сказал я.
– Не двигайся, Тинк! – рявкнул Эрик, стоя надо мной.
– Не волнуйся, я уже делал это дважды, – сообщил Даррен.
Джабба, бедная тупая крыса, был таким же застывшим от страха и кротким, как я. Он повернулся ко мне, стуча зубами, растерянный и испуганный.
Даррен ухватился за рукоятку мачете обеими руками и поднял его над головой медленно и методично. Внушительное отточенное лезвие инструмента на мгновение сверкнуло под солнцем, освещавшем эту адскую сцену.
– Погоди, Даррен, так ты отрубишь мне руку, – заикнулся было я.
– Чушь собачья! – сказал Эрик. – В нем кровь ниндзя. Он лучше видит твою руку у себя в голове, чем своими настоящими глазами.
Эрик на всякий случай положил мне ладонь на плечо, чтобы удержать на месте.
– Просто не делай никаких гребаных движений! – сказал он.
Даррен глубоко вдохнул. Выдохнул. Я бросил последний взгляд на Джаббу – его тело съежилось от страха, он был неподвижен, как будто думал, что если просто замрет, то мы забудем о его присутствии.
Мачете Даррена опустилось с быстрым и яростным свистом, и сверкающее смазанное лезвие лязгнуло по крышке септика, выбив короткую желтую искру в сантиметре от моего сжатого кулака.