Мальчик как я
Шрифт:
«Первое фото в ваш семейный альбом. МХ»
Уотсон перевернул фотографию и похолодел. Если уж и в качестве трупа он себя признал, то вполоборота мог это сделать и подавно. Они обнимались с Холмсом на том самом продавленном диване внизу, в гостиной, отчаянно, вцепившись друг в друга, как он обнимался с Мэри, вернувшись из чёртова учебного похода, в котором его авианосец едва не пошёл ко дну, столкнувшись со своей же подводной лодкой. Вспомнилось «заядлый холостяк» из газетной статьи, так покоробившее…
За спиной скрипнула дверь. В проёме стоял Холмс, требовательно
– Я позабыл кое-что. Отдай те, пожалуйста. Мистер…
Тонкое умное лицо, холодные светлые глаза. Губы чуть подрагивают. Знает Здесь в газетах писали, что он цепляется к каждой мелочи. Как он неудачно стоит, в проходе, здесь прыгать из окна высоковато. Джон, сделав несколько мелких шажков, пересёк комнату по дуге, лицом к Холмсу, протянул ему фотографию, и тут же ударил другой рукой. Реакция у мужчины оказалась что надо, здесь он явно не был полудохлым торчком. После короткой схватки на краю лестницы, столкнув Холмса вниз, Джон прорвался и, перескочив через перила, чтобы срезать путь, выбежал на улицу.
– Стой! Вернись! Берегись Мориарти!
– донеслось ему вслед.
Привалившись к стене в каком-то переулке, Джон пытался выровнять дыхание. Нога пульсировала болью, отвлекая от какой-то смутной мысли. Что-то в этой драке было не так.
(не наш Лондон)
– Что ещё за… - инспектор Лестрейд откинулся в кресле и потёр уставшие глаза.
– Она меня преследует.
«Она» в данном случае означало работу.
Грег едва вырвался домой после двухдневного разбора полётов Генри Найта, устроившего пальбу в «Теско» и потратившего последний патрон на себя. Парень жил рядом с военной исследовательской базой, светился в новостях, в его крови обнаружили неизвестный наркотик, так что в неприятности кроме Ярда были втянуты дартмурские полицейские и военные.
Наконец после вкусного ужина Лестрейд улёгся под тёплый бок жены.
– Кстати, - сказала та сонно, - тебя письмо дожидается.
Грег протянул руку к тумбочке, вскрыл конверт без обратного адреса. Это был отчёт от Молли, вернее, не совсем отчёт, а некий обзор с рядом неприятных выводов.
«Якобы неполадка в работе программы… не ожидал от меня такой дотошности и поменял местами два образца… идентичные отпечатки… генетический анализ ряда прочих образцов показал и ещё может показать…»
Голова у Лестрейда уже не соображала, и он решил подумать об этом завтра.
(не наш Лондон)
– Нет, ну ты представляешь, - горячилась разрумянившаяся после вина Молли, в очередной раз хлопая Джима по руке.
– Кто-то, имеющий доступ к нашей базе, сливает информацию на сторону. Я читала в интернете, на этого Холмса заводили похожее дело, но брат его вытащил.
– Что за мир, - вздохнул Джим, подливая ей ещё и обнимая за плечи.
– Подробности дела, которое ведёшь, узнаёшь из газет, а не от коллег, и в то же время кто-то ворует информацию у тебя из-под носа.
– Джим, - Молли взглянула ему в глаза.
– Мне пока больше не с кем поделиться своими опасениями. Они такие… нечёткие. Похоже на разыгравшуюся фантазию. Могу я на тебя опереться Ты мне веришь Ты так много значишь для меня, и если ты сейчас…
– А ты мне веришь - переспросил Джим, не отводя глаз. – Молли, ты пришла по адресу. Я тоже не просто так появился на этой работе. Послушай, если бы я оказался совсем не тем человеком, кем меня привыкли считать окружающие, ты помогла бы мне Раз уж я значу для тебя так много.
– Да, - Молли замерла, почти не дыша.
– Тогда идём со мною.
Джим привёл её в свою небольшую квартирку, усадил на кухне и принялся колдовать над чаем.
– Великолепно, - раздался из коридора глубокий мужской голос, и хлопнула входная дверь.
– У нас теперь столько пальцев, что я могу сделать из них тебе великолепное ожерелье, - голос становился то тише, то громче, пока его обладатель выпутывался из пальто и шарфа, стягивал через голову свитер, заглядывал в комнату, разыскивая Джима.
– Ты будешь моим великим солнцеподобным вождём, ты выйдешь ко мне, обнажённый молодой полубог, украшенный лишь шрамами и боевыми трофеями, и возьмёшь меня, как добычу, прямо… О, привет, девочка. Ты первая или вторая
(не наш Лондон)
Утро не принесло радости Лестрейду. Выспаться не удалось, ещё одно тело обнаружилось в заколоченном особняке на Лористон-Гарден, женщину в розовом костюме буквально порезали на ремешки. Пришлось ни свет, ни заря тащиться туда, словно других инспекторов в Ярде не осталось. Хмурый спросонья Андерсон после необходимых процедур отправил тело в Бартс, потом Лестрейд полдня разбирался с родственниками расстрелянных Найтом покупателей, и где-то после обеда решил позвонить Молли. Заодно и спросить про странное письмо.
Только вот Молли не было. Она отправилась в отпуск с приятелем, Джимом из IT, на пару дней раньше, чем собиралась. Видимо, им там было хорошо, потому что телефон не брали ни тот, ни другая.
Лестрейд почесал в затылке, потребовал прислать, что было готово, из экспертиз по делу Холмса, стряхнул крошки с дела Найта (перекусывать пришлось на рабочем месте). Он почти не сомневался, что сегодняшним трупом они обязаны Холмсу. Каждое из его изощрённых убийств имело свой характер, но все были похожи, как полотна одного мастера. Поймав себя на такой ассоциации, Лестрейд едва не избавился от недавно проглоченного обеда.
Так.
Молли, странное письмо и дело Холмса. Да она не одно дело вела. Молли, ошибка в программе и одинаковые органы. Молли, утечка информации и отъезд в отпуск с Джимом. С Джимом из IT.Письмо по почте. И, о господи, два безымянных пальца Мэри Уотсон.
Спустя час выяснилось, что отчёт подчищен, а все пальцы, изъятые в холодильнике на Бейкер-стрит, исчезли.
Джон заметил за собой хвост через пару кварталов и с трудом оторвался от него. Гарри научил брата паре шпионских фокусов, хотя и шутил, что «на корабле тебя всё равно рано или поздно найдут». Интересно, как он там сейчас, старый пьяница Сердце защемило.