Малец
Шрифт:
Потом кто-то ляпнул, что все это от того, что Ваське, дураку, счастье. Естественно, все понимали в чем истинный смысл этого выражения, но по своему переиначили, вроде как был дурак да Бог удачей его одарил и если быть к этому дураку ближе, то часть удачи тоже себе можно урвать. Вот теперь и приходится по нескольку часов в день сидеть в землянке и делать вид, что занимаюсь своими делами, между которыми продолжать скармливать болящей ударные дозы витаминов. Ну а так как детишек прибавилось и просто так они сидеть не желают, возобновил 'литературные чтения' в смысле сказки рассказываю поучительные.
Меня ждали, малышня забралась на полати, взрослые расселись по лавкам - партер и галерка, блин. Театр абсурда. Вздохнул, взял в руки шило и, производя ремонт своей обуви, все-таки всю зиму в них топтался, принялся за неспешный сказ про 'Золотую рыбку'. И как всегда приплел многого из того о чем не упоминалось в оригинале, надо же было как-то описать прелести жизни различных сословий. Допустим, построили тебе новую избу, должен соответствовать крепкому хозяину, хозяйство надо тянуть, не лениться, налоги выплачивать. А не выдержал, выклянчил себе дворянский статус, вместе с ним и ответственность, от которой голова кругом идет. Бежал от дворянских обязанностей в цари, тут уж вообще туши свет, только и успевай на все стороны воевать и политес держать...
...
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.
Закончил я сказку, завязывая последний узелок.
Народ загомонил, мужики хитро посматривали друг на друга, улыбались и подмигивали, кивая на жен, а женщины в свою очередь тоже бросали им едкие реплики. Луше всех настроение от сказки высказала жена старшего сына Голени:
– Бабка не от большого ума в царицы полезла, но от новой избы и корыта мне плохо бы не стало.
– Так ведь жадность человеческая пределов не имеет, - вздохнул я в ответ, - трудно понять, когда надо остановиться.
В завязавший спор о прелестях коммунистического будущего с золотой рыбкой я не ввязывался, знаю, чем это кончается. Кстати, вот и тема для следующей сказки, будем адаптировать 'По щучьему велению, по моему хотению', только сюжет сильно изменим - не будет Ивану счастья, пока сам не начнет делом его зарабатывать.
В этот момент в землянку ворвался Фома:
– Мужики, там казаки, цельное войско на дощаниках к кремлю идут. Слышал, с воеводы припас требовать будут.
Ага, слышал я про смутные времена, про восстание забайкальских казаков, только не помнил в каком году это произошло, получается в 1696. А потом вроде еще на Иркутск буряты летом нападут, а казаки их в слободу не пустят, так и будут кремль осаждать.
А что нам известно о восстании забайкальцев? А то, что времена были действительно смутные и казаки, уходя от Иркутска лояльностью к местному населению не прониклись, грабили почем зря. Может быть воеводу местные казаки защищать и не будут, но посад и слободу разорять не позволят, а вот тем селам, которые на пути вольницы окажутся завидовать не придется. Пойду-ка я покручусь среди забайкальских, послушаю, о чем народ кричит, тут важно руку на пульсе держать
Первые цветочки (Бунт)
После полудня слободу облетела новость, забайкальские пожаловали к воеводе требовать жалование, доигрался Савелов.
Казаки сразу собрались на сход чтобы решить - оказывать поддержку забайкальским или постоять в стороне, потому как призывы прибывших на дощаниках казаков иначе как подстрекательством к бунту не назовешь.
– Правильно забайкальские говорят, - разорялся долговязый казак, имеющий сродственников среди бунтующих, - совсем обнаглел воевода, пора с ним по-нашему разобраться.
– А 'по-нашему' это как?
– тут же встрял Брага.
– Петлю на шею, да на ворота, - рванул армяк выступающий.
– Это, что же, - прищурился старшИна, - человека царем назначенного без суда казнить? Так, то бунт против власти.
– Сколько можно челобитных писать? Толку все одно нет. Так что за шею оно вернее будет.
– Казаки, - взял слово Брага, хитро улыбаясь, - я тут вот слушаю этого человека и ничего понять не могу. Вроде бы и говорит чего, и даже слова какие глаголет, а понять никак не получается. Вот вы мне поясните, о чем он сейчас нам сказать хочет? Ежели он против власти чего удумал, то должны мы его на правеж в приказ, а коли он байки кажет, то пусть его.
– Точно, - загалдели вокруг люди, посмеиваясь, - никак не разберешь, чего он сказать хочет. То ли ворота с помощью веревки открыть, то ли шею почесать.
Поняв, что казаки не желают вести крамольные речи в круге, долговязый казак отступился, но тут же вышел другой:
– Подумайте о себе, казаки, много ли вам Савелов нынче платил? В этот год он вам вообще ничего платить не будет, по миру пойдете. А так пойдем всем обществом, побоится на пути встать, всё что положено отдаст.
– Так нечего у него там брать, - крикнули из круга, - давно все либо к братским ушло, либо к красноярским. Теперь красноярские тут всем верховодят, у себя всех ясачных повывели и к нам полезли.
– О том и говорим, братцы. Пора воеводе ответ держать.
– Не о том кричишь, - снова встрял Брага, - дошли до нас слухи, что де Антошка Бельский многих с собой поневоле в письменные крепости взял, а еще он хвалился иркутских побить. Что об этом нам скажешь?
– А то и скажу, что никого из иркутских он не тронет, а сказал то в запальчивости.
– Понятно, погорячился значит, - подвел итог казак, - но на первое не ответил.
– По письменной крепости не ведаю ничего, наветы думаю.
Тут уж все задумались, уж слишком нехорошо смотрелась вся эта буза, если учесть подписку забайкальских казаков. Получается, что многие не своей волей сюда приехали, с чужого голоса вынуждены кричать.
– Ну, вот что, - подвел итог Брага, - воеводу мы пока не слышали, поэтому бунтовать причины нет. А и услышим, при таком деле правды от него не добьёшься. И тут еще, пять дней назад наш гонец из Тобольска прибыл, новый воевода в кремль едет, потому думаю подождать надо, а пока пусть крикливые осадят.