Маленькая хозяйка большого дракона
Шрифт:
Гвидон заворчал недовольно, искренне возмущенный. То есть как это – ребенка одного бросить? Он даже представить себе подобного просто не мог!
– А! Я ж тебе сказку обещала, слушай. Я сама придумала. Жила была принцесса… Красивая, точно тебе говорю. И умная. И скромная, да. И был у нее дракон, такой огромный, крылатый… И жили они в замке, дружили. В шахматы играли. Ты, кстати, не пробовал? Интересная игра, только дорогущая. Я всё хотела плотника попросить выточить мне фигурки, да ведь в Малиновке и играть-то не с кем, ну да
Закрыла глаза, засопела. Заснула. Гвидон как мог, обвился вокруг нее, крыльями укрыл. Спи, девочка. Спи, моя принцесса. Сказка твоя не закончена еще. Потому что дракон должен обратиться в один из дней прекрасным юношей и… И много чего этот юноша хотел бы с тобой сделать, сладкая ты моя. И сделает обязательно… когда придумает, как ошейник снять.
9. Ошейник
—Так, маленький, мы сегодня идем с тобой в лес, за грибами, – заявила Дарьяна. – Только вдвоем, ты и я.
С самого утра она была бледной, нервной и что-то роняла. Ее понять можно: к вечеру должны были явиться родители Гриньки – разговаривать о свадьбе. Они вняли гласу разума и решили не засылать прямо сразу сватов, а пожелали просто переговорить, за что Дара была им несказанно благодарна. И волновалась, конечно. Напекла пирогов, наварила крутых киселей, вымыла весь дом так, что окна и пол сияли, побелила известкой крыльцо, даже заколотила щель в старом курятнике – чтобы только не подумали, что она плохая хозяйка. Вымела чистенько двор, насыпала свежей соломы в сарайчик к Гвидону.
Всё было идеально.
Кроме Дарьяны.
Она проснулась еще на рассвете и поняла, что умрет от нетерпения, если не займется каким нибудь делом. Готова была уже улицу вымести всю, аж до самых Погорелок.
В лес пойти – самое время. Грибов наберет, ягод. С драконом – это удобно. Разбудила этого соню пинками, едва ли не силой выволокла ворчащего зверя наружу, повесила на шею ему две огромные переметные сумки с корзинами и сама уселась верхом на спину – уже вполне привычно.
– Давай, поехали, шкура ленивая, – сквозь зубы процедила она. – Неча дома сидеть.
Гвидон заворчал. Он ночью ходил на охоту. Как всегда. Ничего сложного – засов на сарайчике не закрывался давным-давно, а дракона его хозяйка по-прежнему не докармливала. Всё-таки в животной ипостаси питаться ему нужно было куда более плотно, чем в человеческой. К тому же молодой дракон еще только растет. Лет так сто ему до полной зрелости еще, ну, как минимум. За кашу по утрам и чугунок картошки с зайчатиной на ужин он, конечно, был несказанно благодарен, но это был, скорее, десерт. Деликатес. Конфетка к чаю. А настоящую еду он мужественно добывал себе сам.
Пришел, как обычно, к рассвету, а теперь вот эта пигалица чего-то еще от него, бедного и сонного, хотела. Вот же дурная баба, не зря ее комарихой прозвали в деревне. Зудит и зудит над ухом. Но делать нечего, Гвидону приходится открыть свои глазки и уныло плестись в сторону леса, благо, эту дорогу он и в полусне найти может, можно было не просыпаться.
– Шо, опять по ночам бегал? – ворчала Дашка. – Ты не дракон, ты крыса какая-то. Спать нужно по ночам, а не прыгать по лесу аки блоха.
Нет, он понимал, что она догадывается о его ночных отлучках, но сегодня он добычи ей не принес, вот и откуда узнала?
– Да ладно, ты не виноват, – вздыхала она. – Это я вот такая дурная. Сама свадьбу затеяла, сама и решать буду.
От слова “свадьба” у Гвидона аж зубы свело. Что со всем этим делать, он пока не решил, но точно знал: не допустит. Нечего этому дурачку Гриньке тут ловить. Не для него эта ягодка созрела, все драконы известные собственники. Заворчал, а потом блаженно вздохнул, когда тонкие, но сильные пальчики почесали его прямо между пластин на шее.
– Стоять, приехали, – скомандовала Дарьяна, и он послушно опустился на землю, позволяя ей спрыгнуть со своей спины. – Ладно, ты поспи, я пока тут погуляю.
Он и рад был стараться. Плюхнулся на мягкий мох, опустил голову на сложенные лапы, вдохнул волшебный запах леса – такой вкусный, такой кружащий голову – и уснул мгновенно.
Проснулся, когда солнце уже было высоко.
Дашки нигде вокруг не было. Не понял – куда эта глупая вдруг подевалась? Вскочил, завертел головой, прислушался: зайцев слышит, птиц всяких, шишки падающие слышит, цокот белок, шум ветра в кронах. А Дашки – нет. Потянул носом воздух: духом человеческим вовсе даже не пахнет.
Лес. Дремучий и дикий. Болота, топи, глубокие ямы, непроходимые буреломы. Медведи и волки, чьи янтарные глаза он видел в тумане ночного леса очень часто. Это дракон им был страшен, а маленькая эта глупышка? Да ее даже зайцы могли искусать! Еще были змеи, козявки, и злобные лесные комары. А если она заблудилась? С ее ростом для этого было достаточно даже малинника.
Всяких “если” было гораздо больше, чем ему бы хотелось.
Так, не паникуем, Гвидон, не паникуем. Дракон ты или каким местом? Давай, нюхай. Очень жалко, что он не собака, на худой конец, можно было быть и зеленым драконом. У них, говорят, тоже чутье. А у морского дракона нос был, конечно, но так себе нюхал.
Но… запах этой женщины Гвидон не мог спутать ни с чем. Он к нему немного привык, но вот сейчас вдохнул воздух – и его снова накрыло. Мята, сосновые стружки и пирожки с малиной. М-м-м… пока она у околицы топталась, он ведь не утерпел, проглотил с десяток этих божественных пирожков. Ничего в жизни вкуснее не пробовал. И даже если поленом в лоб за это получит – оно того стоило!
Вот на запах пирожков он и пошел. Едва ощутимый, пропадающий за каждой лесной кочкой, но такой родной, такой домашний…