Маленькая хозяйка большого дракона
Шрифт:
Стараясь не дышать, не издавая даже намеков на звуки, дракон медленно полз, как удав, как самая натуральная хищная рептилия.
Мгновенный бросок, молниеносное движение челюстями – и желудок благодарно заурчал в ответ. Вкуса Гвидон ощутить не успел никакого. За пару часов рептилоид обнаружил прекрасное: в лесу зайцев была просто тьма. Зверьки были тупы, неповоротливы, мясисты и вкусны. Только вот шерсть вызывала изжогу.
К середине дня он уже мог вполне трезво подумать о том, чтобы принести Даре пару зверьков. И даже – поймать их, не проглотив за секунду.
Отобрал самых крупных и пахнущих аппетитно, поборол в себе навязчивое
Дашка сидела на завалинке возле своей убогой избушки, надутая и красная. Поди жалела уже, что такого ценного зверя прогнала. А вот тебе, хозяюшка, подарочек. Или, скорее, компенсация за твоих куриц. Всё по-честному: око за око, тушку за тушку.
Молча подошел, добычу свою выплюнул к ее ногам. В лицо заглянул – не плакала ли? Нет, такая не заплачет, скорее, других до слез доведет. Прямо как истинная драконица, даже – змеюка. Ядовитая, с острым языком.
– Шо, задница чешуйчатая, извиняться надумал? – строго спросила девица. – И шта мне твои дохлые зайцы? Яиц нанесут, не?
Гвидон мотнул головой, носом подталкивая зайцев ближе.
– Жри их сам! – отрезала вредная Дашка, да еще и отвернулась от него.
Вот мы значит как? Гордая? Ну так он тоже не собачка, а дракон. Причем голодный и не совсем еще в форме. Сама виновата, что ты дура и курицы у тебя были дуры. А будешь злиться – и остальных сожру.
Рыкнул недовольно, зубами зайцев этих злосчастных подхватил и прямо ей на коленки кинул. Развернулся величаво, в сарай свой зашел и хвостом дверь прикрыл. И лег, опуская голову на лапы.
Спустя пару часов из домика одуряюще запахло мясом. Гвидону хотелось взвыть. Конечно, он был относительно сыт – все же славно в лесу поохотился, но сырая зайчатина со шкурой и костями никак не могла сравниться вот с тем божественным блюдом из настоящей печи. Если уж простая каша, приготовленная Дашкиными маленькими ручками, его с ума свела, то мясо… с чем оно там… с овощами, наверное… с бульоном наваристым… с травками всякими… она так мстит ему, да? Издевается? У-у-у, змеюка!
Но Дарьяна и не думала издеваться, не умела она долго злиться. Наоборот, самый большой свой горшок взяла и накидала туда всё, что нашла в доме. И картошку, и морковь, и укроп, и лук, и сушеных грибов. Это ей одной много не нужно, а зверюга у нее здоровенная, поди ее прокорми. И то сказать – заслужил. Сначала она только про мясо подумала, а теперь и шкурку аккуратно сняла, понимая, что зайцы – добыча знатная. Мех этот был дорогим, охотиться крестьяне толком не умели. Да и дорогая больно штука – оружие. Если дракон будет их пару раз в неделю приносить – то сам себя прокормит, да еще и ее заодно. А шкурки она Гриньке продаст.
Размечталась. А хорошо было бы замужем за скорняком. Дракон, значит, охотится, Гринька будет меха обрабатывать. Глядишь, к зиме ей и шубку справит, и шапку, и сапожки меховые. И мясо всегда будет.
Нет, всё же брак – не самое убыточное дело, особенно вот с таким помощником. Сама себе шубу заячью Дарьяна ни за что бы не купила, ей и овчинного полушубка, еще с матери оставшегося, хватало. А коли родственница она теперь лучшего скорняка округи (и это она не про Гриньку, а про отца его, будущего тестя) – так святое дело невестке самую лучшую шубу пошить – до самых пят! И чтобы все видели, чья она жена!
Правда, Дарьянка, извлекая из печи тяжеленный чугунок, тут же припомнила, что Гринька едок не хуже дракона. И будет она с той шубой только и делать, что кормить своих работников, ни на что другое просто времени не останется.
Подумала и решила: Гринька никуда не сбежит, до осени времени много, а Гвидон – он тут, рядом. Надо с ним мириться, потому что скотинка преполезнейшая, хоть и дюже здоровая. И, кажется, вовсе и не дикая, почти что и разумная. Силой и упрямством с ним меряться – глупее не придумаешь. Лаской надо, терпением… Ну и едой, конечно. Едой любого мужика можно приручить, а дракон у нее как раз мужеского пола. Поэтому, отложив себе густой похлебки в миску, Дарьяна поставила чугунок стыть, а сама побежала к тетке – просить у нее старое деревянное блюдо, которое только по большим праздникам и доставалось из сундука. Слишком уж оно было неудобным, на стол просто так не поставишь. Ну в самом деле – не в корыто же дракону похлебку накладывать? А из ведра ему неудобно будет.
Когда Гвидону под нос Дашка подсунула здоровенную деревянную миску с супом, в котором щедро плавали большие куски мяса, дракон опешил даже. Это вот – ему? Да еще из настоящей тарелки? Да еще краюху хлеба Дашка предлагает? Определенно, жить можно! Принюхался, заурчал блаженно. Ел медленно, наслаждаясь каждым глотком, каждым кусочком. Да, это вам не дичь с шерстью! Это… просто праздник живота!
– Слушай сюды, вредитель, – строго говорила Дарьяна, видя, как новый ее питомец обедает – изящно и аккуратно, словно кот домашний. – Будешь зайцев еще приносить – я тебя хорошо кормить буду. Потому как добытчик – это совсем другое. Может, и сживемся мы с тобой, да, Гвидоша? Ты только куриц больше не жри. Ну хотя бы пока я денег не заработала, шоб яйца покупать. Кстати, а ты щи постные будешь? Завтра наварю, а то у меня капуста с прошлого года осталась в погребе, а уж скоро новая поспеет. Хотя… на зайчатине сделаю. А вот если еще принесешь – там уж и закоптить можно мясо будет. Вкусно – сначала засолим, а потом тушку над дымом повесим…
Гвидон громко сглотнул. Искусительница! Копченой зайчатины он еще не пробовал.
– Ты знаешь, я, пожалуй, Ваську попрошу закоптить, – неожиданно усмехнулась хитрая девица, смело почесав Гвидону шею. – А то будет как с курами. Тебе доверять нельзя, мой вечно голодный друг.
Гвидон мог только вздохнуть. Он не виноват – это всё ипостась животная. Скажи ему кто раньше, что он куриц таскать будет – не поверил бы. Но драконом быть – по-драконьи выть, вот так-то.
7. Дракон сельскохозяйственный
Дара осматривала свое новое приобретение критически. Обмен маленькой тележки-коляски на вот это, еще и с доплатой… Что ей двигало? Помутнение всех мозгов, не иначе.
Огромная шестиколесная телега под четверку ломовых лошадей возвышалась перед ней как гора какая-то. Она раньше таких и не видела, пока не заметила на прошлом рынке это помпезное сооружение. Теперь предстояло решить два очень сложных вопроса: можно ли в телегу запрягать дракона и как Гвидона на это все уговаривать.