Маленькая хозяйка большой кухни-2
Шрифт:
Можно было быстренько спустится и сделать вид, что хозяин только что пришел домой, но мы промешкали и не успели, а Эбенезер уже почти бегом ворвался в коридор.
Герцог облокотился о перила, я едва успела поправить чепец, а старик уже появился у подножия лестницы, держа вешалку, на которой висел мундир. Увидев нас, Эбенезер окаменел лицом и чопорно произнёс:
– Вы вернулись, милорд.
– Да, только что, - ответила я за милорда, а он потёр переносицу, глядя куда-то в сторону.
– Я не увидел
– Милорд пришёл, я открыла ему дверь, - сказала я, стараясь сгладить неловкость. – Теперь возвращаюсь обратно в кухню, где мне и положено находится.
Герцог кашлянул, и Эбенезер тут же с подозрением уставился на него.
– Всё в порядке, - успокоила я старика, спускаясь по ступеням, хотя сама совершенно не была спокойна – колени дрожали, а уши горели, и мне оставалось только надеяться, что не слишком горят щёки, потому что спрятать их под чепец возможности не было.
– Я освежил костюмы вашей светлости, - Эбенезер не обратил на меня внимания, глядя на герцога, как на врага. – Вытряс от пыли и начистил пуговицы мелом.
– Благодарю, - сдержанно ответил де Морвиль.
– Это ваш мундир, - произнёс слуга с поистине аристократическим высокомерием. – Сейчас я повешу его в вашу комнату, а потом принесу ваш камзол.
Он поднялся по лестнице, держа мундир, как боевой стяг, и герцог посторонился, давая дорогу, а когда Эбенезер скрылся в комнате, перегнулся через перила и сказал мне негромко:
– Надо срочно прикупить с десяток камзолов, и чтобы на них было по десятку пуговиц.
– Вы как будто недовольны, что ваш новый камердинер проявляет такое усердие, - меня разбирал смех – уж очень несчастным выглядел милорд де Морвиль.
Впрочем, и я подосадовала на Эбенезера. Мог принести мундир минут на пять попозже. Нет, я не собиралась терять голову, и не собиралась допускать, чтобы герцог её потерял, но уж нацеловаться мы бы успели…
– Он меня пугает, - пожаловался герцог, сбегая вниз, ко мне. – Он будто читает мысли.
– Раньше за ним таких волшебных способностей не замечалось, - сказала я, поправляя на де Морвиле воротничок рубашки. – Но ещё пара-тройка камзолов вашей светлости не помешает. Даже у моего дядюшки было пять перемен одежды. А уж милорду герцогу…
Я замолчала и отступила, спрятав руки за спину, потому что снова появился Эбенезер. Он прошёл мимо нас, мазнув по де Морвилю взглядом, и позвал меня:
– Могу попросить вас, леди, помочь мне?
– Да, конечно, - незаметно для слуги я улыбнулась герцогу и чуть пожала плечами, а потом отправилась помогать.
Моя помощь заключалась в том, что пришлось держать камзол, пока Эбенезер собирал тряпочки, куски мела и пылебойку. Разумеется, он вполне мог справиться с этим сам, но я прекрасно понимала, что он не хочет оставлять меня с герцогом наедине, и от этого было смешно и неловко, тем более что я чувствовала вину. До чего же дошла благородная девица Сесилия Лайон, если слуга бдит, охраняя её честь…
До самого обеда Эбенезер не отходил от меня и герцога ни на шаг, и вид у милорда де Морвиля становился всё более удручённым.
Обед, впрочем, герцога несколько примирил с присутствием Эбенезера. Я настояла, чтобы за стол мы сели все трое, категорически не разрешила Эбенезеру прислуживать за трапезой, и сама разложила по тарелкам салат и нарезала толстыми ломтями фаршированную говядину. После долгих препирательств и уговоров Эбенезер соизволил сесть за стол и заметно подобрел и расслабился, прикончив вторую порцию говядины.
Когда я подала сладкое, герцог достал из поясного кошелька кусочек твёрдого картона, к которому на витом шнурке крепилась серебристая печать с оттиском короны и грифона.
– Это пропуск во дворец, - сказал де Морвиль, протягивая его мне.
Я взяла картонку и обнаружила на ней имя Фанни Браунс и сегодняшнюю дату.
– Её величество ждёт вас завтра к семи часам, - герцог потёр подбородок, глядя в тарелку, и добавил: - Но мне это совсем не нравится.
– А мне нравится, - заверила я его. – Утром все важные господа сладко спят, и я ничем не рискую.
Эбенезер настороженно переводил взгляд с меня на герцога и обратно, но в разговор не вмешивался.
– И всё же риск слишком велик, - заметил герцог де Морвиль.
– Только так я смогу доказать их величествам, что семья Сен-Меран не замышляла против них ничего плохого, - возразила я. – И Сесилия Лайон тоже не замышляла.
Герцог помолчал, а потом достал из кармана чёрный бархатный футляр и передвинул его ко мне по столу:
– Тогда наденьте вот это, И прячьте волосы под чепец.
Эбенезер вытянул шею, пытаясь разглядеть, что было в футляре, но там лежали всего лишь очки. Простые очки в толстой роговой оправе. Я поднесла их к глазам и обнаружила, что стёкла в очках были обыкновенные, прозрачные, не для исправления близорукости или дальнозоркости.
Надев очки, я посмотрелась в новенький блестящий медный чайник. Теперь я была похожа на важную тётушку какого-нибудь аптекаря, а никак не на юную девицу, щеголявшую на королевском балу в жемчугах и белоснежном платье.
– Отличная маскировка, - признала я, убирая очки в футляр. – Теперь и бояться нечего, мне точно никто не узнает.
– Я буду сопровождать вас, - заявил Эбенезер.
– Не надо, я сама в силах добраться до дворца…
– Чтобы юная леди одна ходила по улицам?! – старик схватился за сердце. – Как хотите, а я иду с вами!