Маленькая польза
Шрифт:
– Мы не высохнем, если будем сидеть здесь, – сказал тихо Майкл.
– На тех деревьях люди, – пробормотал Саня, вкладывая в ножны меч и вновь поднимая Калашников. – Тридцать ярдов вверх, там и там. Это пулеметные гнезда.
– Двинули, – прорычал я, – пока они не заскучали и не решили, что это – Нормандия.
– С нами Бог, – сказал Майкл.
– Аминь, – сказал я, вытаскивая свой дробовик.
Глава 42
Майкл все предусмотрел. У него с собой была дюжина химических обогревательных пакетов – тех, что охотники носят под пальто. Он раздал их нам и мы, когда выбрались на берег, засунули
У Розанны, конечно, таких проблем не было. Завернувшись в крылья, как в плащ, ее демоническая форма, похоже, была невосприимчива к холоду, своими раздвоенными копытами она скользила по замершему, каменному склону холма не хуже горного козла, ее пушистый хвост резко поднимался и опускался, пока она поднималась. Впереди нее шел Саня, я следом за ней, а Майкл прикрывал тыл. Прогулка была недолгой, но напряженной. Весь городок принадлежал давно забытой компании, и был построен вокруг длинного здания, похожего на консервный завод, которое теперь разваливалось на куски в самом конце разрушенной улицы.
На подходе к холму мы наткнулись на дорогу, которой пользовались в течение последних нескольких дней. Кто-то отчистил ее от снега, обнажив каменные ступени, вырезанные в склоне холма и ведущие к вершине,. Чем ближе мы подходили к вершине, тем ярче свет костра освещал контур здания на вершине.
– Маяк, – пробормотал я, – Или то, что от него осталось.
В свои лучшие времена высота башни составляла,наверное, не менее пятидесяти футов, но сейчас футов двадцать как бы снесла чья-то гигантская рука. Побережье и острова всех Великих Озер были усеяны маяками, и, как возле всех подобных строений, вокруг них всегда витало множество самых разных слухов. Про этот я не слышал ничего, но когда я вглядывался в серые, истершиеся камни, у меня сложилось впечатление, что для того чтобы слухи начали распространяться, кто-то должен сначала пережить встречу с неизведанным, а уж потом рассказать об этом.
Весь этот жуткий остров создавал у меня такое впечатление, как будто бы я иду не по обычной земле, населенной призраками, а по очень древней земле призраков, по такому месту которое никогда не склонялось перед прогрессом и цивилизацией, наукой и разумом, которое не испытывает уважения к детям человеческого гения, как и к их предкам. Остров казался живым существом, которое узнало о моем присутствии способом, который я не мог даже приблизительно описать, и презирает меня.
Но это было не самое жуткое ощущение.
Самым жутким было то, что все это выглядело знакомым.
Поднимаясь по этой каменной лестнице, мои ноги двигались в определенном порядке, как будто бы они ходили по этому пути тысячи раз. Я слегка отклонился от пути на один шаг, не понимая, зачем, спустя мгновение, когда Майкл споткнулся, наступив на камень, который я пропустил, я понял, зачем. Я поймал себя на ведении обратного отсчета и когда отсчет закончился, мы поднялись на вершину холма.
Почему-то я знал, прежде, чем увидел, что одна из стен старого маяка будет сломана, открывая его внутренности, которые были пустыми, как внутренность ружейного ствола. Я знал, что маленький каменный домик, построенный напротив
… в дом.
Я также знал, что каким бы дьявольски странным это ни было, я не могу позволить всему этому отвлечь меня.
Никодимус и компания уже ожидали нас.
Слякотный дождь начал покрывать все вокруг тонким слоем льда, но костер, разведенный около пролома в стене башни, был достаточно большим, чтобы не обращать на него внимания. Языки пламени поднимались на десять-двенадцать футов и горели странным фиолетовым светом, а вездесущий лед создавал иллюзию фиолетового смерча, цепляющегося за все подряд.
Рядом с костром из камней был сложен трон. Естественно на нем восседал Никодимус. Справа от него стоял Тесса, впервые я видел ее полностью в своем человеческом обличии. Она выглядела как девочка-подросток, едва доросшая до получения водительских прав, и была одета во что-то черное и обтягивающее. Дейдра стояла на коленях у ног Никодимуса, и видя все троих вместе, я мог различить черты родителей у их ребенка. Особенно глаза. Они отражали в полной мере и холодный, точный расчет Никодимуса, и бессердечный эгоизм Тессы.
Магог присел у подножия кучи камней, огромный и похожий на обезьяну, в его глазах горела жажда крови. Динарианец, которого я отлупил серебряной рукой, лежал на земле позади Магога, его лицо пылало ненавистью, одна рука его дрожала, но остальное тело было неподвижно.
Мое сердце радостно забилось. Их все еще было шестеро. Ива еще держалась.
Я поднял руку. Мы остановились, а Розанна подошла и преклонила колени у правой руки Тессы.
– Ух, ты! – воскликнул я. – Какая неожиданная встреча. Вы здесь по делу или просто заблудились по пути на семейную вечеринку?
– В домике стрелки, – очень тихо пробормотал Саня.
– Позади башни в тенях чудища, – прошептал Майкл.
Я не стал смотреть. Если мои друзья говорили, что там есть плохие парни, значит, они действительно там есть – без вариантов.
– Добрый вечер, Дрезден, – сказал Никодимус, – Вы принесли товар?
Я позвенел мешочком Королевской Короны и стукнул по рукоятке меча Широ, нависавшим над моим плечом.
– Да. Но ты уже это знаешь, иначе Рози не стала бы тащить нас так далеко. Так что давай пропустим светскую беседу. Покажи мне девочку.
– Как Вам будет угодно, – сказал Никодимус. Он махнул рукой и тени – поправлюсь, его тень вдруг отступила от разрушенной башни маяка.
Красный свет заполнял это место, изливаясь из знаков и символов самого большого и замысловатого круга, который я когда-либо видел, а я видел сделанные из серебра, золота и драгоценных камней. Этот круг включал в себя все, виденное мной ранее, и еще там были гротескные фигурки, в основном издающие звук звенящих вилок и трубных колокольчиков; и свет, сфокусированный призмами и кристаллами и разложенный на множество цветов, вырисовывавший совершенные геометрические формы вокруг круга.