Маленькая польза
Шрифт:
Крыша провалилась в нескольких местах, и снег покрывал, наверно, треть пола, обеспечивая нечто, похожее на свет. В большинстве своем стены все еще стояли, но относительно пола у меня были очень серьезные сомнения. Здесь было много мест, где можно сломать ногу, провалившись на гнилых досках. Я старался двигаться вдоль стены и надеялся на лучшее.
На этот раз вражеские трудовые ресурсы сработали мне на пользу. Если бы Никодимус привел сюда только своих товарищей динарианцев, вокруг были бы только следы раздвоенных копыт, и гигантских богомолов,
Едва я присел и начал изображать мышь, как древнее, полугнившее дерево старого консервного завода задрожало подо мной, я ощутил вибрацию подошвами ног. Потом еще раз, и еще, ритмично, как медленные шаги.
Они сопровождались звуком движения Магога, такое тяжелое, кожистое шарканье по снегу, сопровождаемое равномерным сопением, как мехи кузнеца. Затем я услышал, как Магог внезапно остановился в снегу и удивленно фыркнул, а потом издал громкий рев вызова.
И голос, очень глубокий, звучный голос, сказал,
– Уйдите с этого места, существо. Моя ссора не с Вами.
Магог с завыванием ответил что-то на языке, которого я не понимал.
– Примите это, как есть, Старший, – сказал сильный голос, мягко и с уважением, – у меня тоже есть обязанность, от которой я не могу отклониться. Этой ночью мы не должны иметь разногласий. Отбудьте с миром, Старший, с Вашим вьючным животным.
Магог снова зарычал на том же иностранном языке.
Глубокий голос стал жестче.
– Я не ищу ссоры с Вами, Падший. Я прошу Вас, не принимайте миролюбивое намерение за слабость. Я не боюсь Вас. Прочь, или я Вас повергну.
Обезьяноподобный динарианец взвыл. Я услышал, как его когти шкрябнули, разрывая землю, и крупное тело помчалось вперед к источнику глубокого голоса.
Магогу, казалось, не хватило слов, чтобы дать достойный ответ.
Я не мог видеть то, что затем случилось. Была вспышка золотого и зеленого света, как солнечный свет, отраженный от новой весенней травы, и детонация в воздухе, звук, который был не то, что бы раскатом грома, не то, что бы взрывом огня. Это было даже не очень громко, но я ощутил это всей поверхностью моего тела так же, как и барабанными перепонками.
Стена консервного завода разрушилась внутрь, и Магог – точнее, то, что осталось от Магога, – влетел через нее. Он рухнул на пол приблизительно в двадцати футах от меня. Огромные куски отсутствовали спереди гориллоподобного тела, включая его бедра и большую часть передней половины его туловища. Но это не была рана. Пустые куски были как бы нарисованы нежным желто-зеленым жаром, который, казалось, запечатал кровь. Пока я таращился, Магог вздрогнул один раз, а затем обмяк. Крошечные ростки зелени в течение нескольких секунд распространились по трупу, развернулись листья,
Покрытие цветущих растений, казалось, пожирало тело гориллы и проявлялось смертное тело, что было под ним, – мускулистый молодой человек, все еще скромно покрытый завесой цветов. Он был совсем мертв, его глаза были безжизненны и пусты, и цветы росли в отверстии, где было его сердце. На нем был кожаный воротник с висящей небольшой резиновой рамкой, вроде собачьей бирки, в которой чернел знак динария. Он был совсем мальчишкой, едва ли старше Молли.
Снаружи раздался глубокий, звучный вздох. Потом тяжелый удар, от которого задрожала земля. И еще один.
Он приближался.
Мое сердце подпрыгнуло прямо мне в зубы. Конечно, я понятия не имел, кто был там, но все признаки кричали, что это был один из Сидхе. Они в самом деле использовали архаичные обороты речи – или, возможно, было более справедливо сказать, что они только так и разговаривали. Так или иначе, все указывало на то, что это был Самый Старший Брат Граффов, прибывший, чтобы рассчитаться с чемпионом Зимы в этом деле, и способ, которым он только что поверг одного из динарианцев, как будто тот был нахальным эльфом, не предвещал ничего для меня хорошего.
Я попятился назад, поскольку тот ужасный звук раздался снова, и половица под моей ногой сомнительно заскрипела.
Тут у меня возникла идея. Каждый следующий еще больше, и так далее. Если Самый Старший Графф был еще больше, чем последний, то возможно я мог бы использовать хрупкий настил против него – достаточно долго, чтобы добраться до лодку и отчалить от острова, в любом случае. Открытая вода была другим фантастическим нейтрализатором огромного несоответствия размеров. Устанавливание реалистических целей всегда было моим ключом к успеху. Я не мог выиграть борьбу с этим существом. Я только должен был прожить достаточно долго, чтобы убежать.
Я рискнул, выбрал самую твердо-выглядящую половицу, которую мог увидеть, и двинулся через комнату к дальней стороне здания, той, что ближе к воде, и повернулся, чтобы стоять лицом к отверстию в стене, через которое тело Магога влетело сюда.
Бум. Бум. Бум.
Я подготовил свое волю и вытащил мой защитный браслет, на случай, если он будет нужен. Я поднял свой посох и направил его туда, где, как я думал, окажется голова Самого Старшего Граффа, когда он войдет, чтобы он сразу понял, что я серьезен.
Бум. Бум. Бум.
Я прицелился посохом немного выше.
Бум. Бум.
Пот просачивался сквозь мои брови.
Бум. Бум.
Сколько еще этот парень будет идти?
Бум. Бум.
Это уже становится смешным.
Бум. Бум.
И Самый Старший Графф появился в отверстии.
Он был пять футов высотой. Пять и два, максимум.
Он носил одежду с капюшоном, откинутым так, что я мог ясно видеть его завитые, как у барана, рожки, разные козлиные особенности, длинную белую бороду, желтые глаза со зрачками в форме песочных часов.