Маленькая слабость Дракона Андреевича
Шрифт:
Резко дёргается, но я удерживаю.
Поймав мой шкодный взгляд, улыбается и, расслабившись, снова притягивает меня за плечи:
– Женские коллективы – это пиздец…
Вернувшись в гримёрку, где периодически оставляю свои вещи, вижу – все полки из моего трельяжа выворочены, и их содержимое лежит на полу.
В шкафчиках ничего ценного или особенного, но неприятно. Подхватываю ежедневник, ручку, одежду...
Здесь я не останусь. Если бы они предъявили мне в лицо – это одно дело, а так – только ощущение грязи и чужой слабости. Я не буду жить
Куда теперь?
«Женские коллективы…» – вспоминаю я Санин комментарий.
У нас так-то ещё и мальчики есть! – довольно щёлкнув пальцами этой идее, иду в мужскую гримёрку.
– Привет, ребята! – замираю в дверях, разглядывая их удивлённые лица.
Брутал и Сладкий, он же Гламурный. Работают они больше в сопровождении, чем в модельной теме. Но когда надо, хороши и там.
Крошечная гримёрка, как и обе женские, трёхместная.
– Принимайте новую соседку! – подмигиваю я растерянным парням и бросаю вещи на свободный трельяж. Забив на растерянность парней, скидываю вещи и отправляюсь в душ.
– Детка, забеги… – бросает мне Крис, выглянув из кабинета.
Киваю. Заканчиваю разговор по телефону. Захожу.
– Всё в порядке? – пытливо смотрит на меня Крис.
Ожников уже нажаловался?
– Да, – киваю я сдержанно.
Не хочу, чтобы темы моих личных конфликтов как-то доходили до начальства. Надо покусать Чеширского...
Её взгляд теплеет и расслабляется. Замечаю, что на привычных местах в её кабинете нет фотографий.
– Что с коллажами? – теперь я вглядываюсь в неё пытливо.
– Устарели, – хищно ухмыляется она. – Закажу Аронову новые. Посвежее...
Она хочет меня на эти стены? Облизывая губы, улыбаюсь ей в ответ. Хочу радовать её и таким способом!
– Поиграем?…
– Поиграем…
Рыжие кудри Крис собраны наверх. И открытая шея притягивает меня. Обхожу кресло, ведя пальцем по её плечам.
Крис прогибается. Наклоняюсь, нежно кусая сзади, чуть ниже линии роста волос. Вдыхаю горьковатый сладкий запах её Шанель.
Несдержанный горячий стон. Моя рука на её плече. Она целует мои пальцы.
– Поехали сегодня ко мне?
– Поехали…
– К Аронову хочешь?
Неделю не видела его.
– Хочу… «Что»?
– Исследуй его губы. Никаких глубоких поцелуев. Только дегустация… только нежности... Совсем немножечко…
– Разогретый греческий бог? – поднимаю я бровь.
– Да. И моя оголодавшая маленькая, хищная богиня!
Набирает Олега.
– Привет,
– Иди… – мне, беззвучно.
Выхожу. Моя голова кружится от предвкушения его губ. Делаю парочку глотков уже остывшего кофе из оставленной на ресепшене кружки Ожникова.
Бррр… Гадость!
Его концентрация превышена раза в три. Но бодрит, да.
Запиваю водой из кулера.
Ускоряюсь. Главное, успеть пролететь мимо его Цербера! Прицепится – испортит весь эффект!
– Привет, Татьяна!
– Занят! – отрезает она.
– Знаю! – как ни в чём не бывало пролетаю мимо, к двери.
Возмущённо привстаёт из-за стола. Не успеет…
– Нас не беспокоить! – тоном Олега, но с капелькой игривости.
Ну нравится мне выбешивать её!
Открываю дверь – в спину волна возмущения, я почти слышу её психованное, раздраженное "АААА!!!" Захлопываю за собой. Поворот замка...
Олег в своём кресле. Голова откинута назад, глаза закрыты. Я вижу его шею и кадык. Он сглатывает под моим взглядом, и кадык двигается. Шикарный вид. Мне хочется его придушить. И расстегнуть ещё одну верхнюю пуговицу его рубашки.
Медленно подхожу ближе, наслаждаясь фактом того, что с каждым моим шагом его дыхание ускоряется. Это так вкусно – ощущать то, что внутри такого мужчины, понимая, что это разбужено тобой. И я не тороплюсь, позволяя этому медленно расцветать. Смакую каждый новый оттенок его чувств, которые давят мне в грудь.
Наши колени касаются, развожу своим его бёдра. Позволяет. Медленно открывает глаза. Недоверчиво прищуривается.
– Привет… – шепчу ему.
Не хочу сегодня его колоть и жечь, мне легко и весело, горячо и сладко.
Хочу отдать это ему.
Сажусь на колени, обнимаю за шею. Расслабляюсь. Его руки скользят по моей спине. Нет… Только я!
– Руки… – шепчу ему. – На подлокотники.
– Окей… – в его голосе улыбка.
Меня так тащит от его запаха, что хочется тереться об него, как кошке о ковёр с пролитой на него валерианой. И я, прогибаясь, делаю это… Ласкаюсь лицом о его чуть колючие щеки. Слышу, как скрипит кожа кресла под его пальцами, и наши губы отыскивают друг друга.
«Только дегустация», – вспоминаю я.
Это хорошо… Это тоже очень сладко… Эта его вкусная, послушная неудовлетворённость...
И его пальцы опять оказываются на моей спине. Он давит, прижимая ближе и желая взять больше.
– Тссс… – шепчу я. – Руки на место… Расслабься… Я сама…
Он вдавливается в меня снизу, я съехала уже куда-то между его ног и чувствую его эрекцию. Закрывает глаза, расслабляется.
И мне снова, как вдребезги пьяной кошке, хочется уже не только облизывать эти послушные губы, которые поймали нужную волну и ритмично отвечают моим, но и кусать, впиваясь в него глубже. Я мурлыкаю для него… Лижу его губы, как котенок пролитое молоко. Мои пальцы скользят по его шее, затылку, ноготки слегка впиваются в кожу. Сдерживаю все свои порывы.