Маленькие сказки
Шрифт:
В это время на руку ей упала дождевая капля - погода как раз была серенькая.
– Папа, дождь идет. Ты это хотел сказать мне?
– Ну конечно, - ответил отец.
– И я сказал тебе это молча, не правда ли?
– Я, вероятно, догадалась бы, хотя не сразу, но дождевая капля помогла мне. Теперь зато я уж никогда не забуду. Ше-уа значит "дождь" или "дождь идет". Молодец, папа!
Таффи вскочила и стала кружиться около него.
– Подумай только: ты уйдешь утром, когда я еще буду спать, и нацарапаешь на закоптелой стене ше-уа. Я пойму, что скоро будет
Тегумай тоже принялся скакать. В те времена отцы не гнушались такими забавами.
– Чем дальше, тем лучше, - говорил Тегумай.
– Положим, я захочу сказать тебе, что дождя не будет, и ты можешь прийти к реке. Вспомни, как это по-тегумайски?
– Ше-уа-лас уа-мару ( дождь кончился, к реке приди). Сколько новых звуков! Я не придумаю, как их нарисовать.
– А я зато придумал!
– воскликнул Тегумай.
– Постой минуту, Таффи, я тебе покажу, и затем на сегодня уже довольно. Мы знаем, как изобразить ше-уа, остановка только за лас. Ла-ла- ла!
– твердил он, помахивая зубом акулы.
– На конце шипящая змея, а перед нею рот карпа - ас-ас-ас. Нам нужно только ла-ла, - сказала Таффи.
– Я знаю, но нам приходится выдумать ла-ла. И мы с тобою первые люди, которые за это берутся, Таффимай.
– Ну что же?
– заметила Таффи и зевнула, так как чувствовала себя немного утомленной.
– Лас значит "сломать" и еще "кончить", не правда ли?
– Да, разумеется, - сказал Тегумай.
– Уо-лас значит, что вся вода в чану вышла и мама не может готовить, а меня как нарочно нет, я от- правился на охоту.
– А ши-лас означает, что копье сломано. Если б я тогда додумалась до этого, то не стала бы делать дурацких рисунков с бобрами для чужака.
– Ла-ла-ла!
– повторял Тегумай, размахивая палкой, и морщил лоб.
– Вот еще досада!
– Ши я умею нарисовать, - продолжала Таффи.
– А потом я попробовала бы нарисовать сломанное копье.
И она нарисовала вот что. [ рис.14].
– Отлично!
– воскликнул Тегумай.
– Теперь у нас есть ла, и этот знак не похож на другие.
Он нарисовал вот что. [ рис.14^ [ рис.15].
– Нужно уа. Ах, это уже было. Остается только маре. М-м-м-м... Чтобы сказать м-м-м, надо закрыть рот. Давай нарисуем закрытый рот.
И она нарисовала вот что. [ рис.16].
– После него поставим разинутый рот карпа. Выйдет ма-ма-ма, - сказал Тегумай.
– А как же мы сделаем р-р-р, Таффи?
– Такой же острый, угловатый звук слышится, когда ты выдалбливаешь челнок, - сказала Таффи.
– Угловатый? Острый? Вот такой?
– спросил Тегумай и нацарапал
следующее. [ рис.17].
– Да, - ответила Таффи, - но не надо столько углов, довольно и двух.
– Я поставлю даже один, - сказал Тегумай.
– Для нашей игры чем проще знаки, тем лучше.
Он нарисовал вот что. [ рис.18].
– Теперь мы добились толку, - сказал Тегумай и подпрыгнул на одной ноге. [ рис.18] - Я возьму и нанижу все знаки подряд, как рыб на жердочку.
– Не поставить ли между словами палочки, чтобы
– Я сделаю между ними промежутки, - сказал Тегумай, но от волнения позабыл и нацарапал их без промежутков на куске свежей березовой коры. [ рис.19].
– Ше-уа-лас уа-маре, - произнесла Таффи, читая по складам.
– На сегодня довольно, - сказал Тегумай.
– Я вижу, что ты очень устала, Таффи. Но ты не смущайся. Мы уже завтра все окончим, а помнить о нас люди будут еще много-много лет после того, как срубят на дрова самые большие деревья, которые ты здесь видишь.
Они вернулись домой. Целый вечер Тегумай сидел по одну сторону очага, а Таффи по другую. Они рисовали уа, уо, ше иши на закоптелой стене и до тех пор шушукались и пересмеивались, пока мама не сказала:
– Право, Тегумай, ты ничем не отличаешься от Таффи.
– Не сердись, мамочка, - убеждала Таффи.
– У нас с папой секрет. Мы сами все тебе расскажем, когда настанет время, только, пожалуйста, сейчас не расспрашивай, а то я не выдержу и разболтаю.
Мама не стала расспрашивать. На следующий день Тегумай ушел ранехонько к реке придумывать новые знаки, а Таффи, когда встала, увидела слова уа-лас ( воды нет, вода кончилась), написанные мелом на стенке большого каменного чана, который стоял около входа в пещеру.
– Гм!
– ворчала Таффи.
– Эти картинки-звуки бывают иногда совсем некстати. Папа как будто пришел сюда и велел мне принести воды в чан, чтобы маме было на чем готовить.
Она пошла к ручью за пещерой и, набирая воду ведром из березовой коры, наносила полный чан. Затем она побежала к реке и дернула папу за левое ухо. Это ухо принадлежало ей, и она могла его дергать, когда была умницей.
– Ну, давай рисовать остальные звуки, - сказал папа. Они целый день провели за делом, отрываясь только, чтобы позавтракать и немного побегать. Когда они дошли до звука т, то Таффи заявила, что с этого звука начинаются их имена - ее, папино и мамино - и потому надо нарисовать семейную группу, где бы они все трое держались за руки. Это легко было нарисовать раз-другой, но когда пришлось повторить то же самое шесть-семь раз, то Таффи и папа справлялись все хуже и хуже, и, наконец, от рисунка остался один высокий, худой Тегумай, протягивающий руки жене и дочери. На картинках 20, 21 и 22 видно, как это постепенно делалось.
Многие другие рисунки были так замысловаты, что их трудно было выцарапывать, особенно натощак. Но по мере того, как их снова и снова царапали на березовой коре, они становились проще и яснее, и, наконец, Тегумай остался совсем доволен. Они повернули шипящую змею на другую сторону, чтобы получить г [ рис.23]. Очень часто у них попадалось е, и во избежание недоразумений они совсем загнули отломанную скорлупку яйца [рис.24].
Звук з получился из рисунка. изображающего священного для тегумайцев зверя - бобра [ рис.25, 26, 27, 28]. Некрасивый носовой звук н они хотели изобразить в виде носа и рисовали носы до тех пор, пока у них остались черточки, которые они продолжили вверх и вниз. [ рис.29].