Маленький Сайгон
Шрифт:
Эдисон стоял перед ним, лицом к лицу.
— Что с тобой, черт побери, происходит?
— Мне негде работать.
— Но ты ни о чем не просил.
— Сейчас я прошу одного — чтобы мне позволили вернуться на старое место.
— Ты слез в Чикаго, Чак, а поезд продолжает следовать в Нью-Йорк.
Фрай отошел и уставился на зеркало бассейна.
— Кто такой Поль де Кор? Только не рассказывай мне, что он работает на гуманитарную службу. Он тайком фотографирует Бенни, приходит к Мину и сидит
Эдисон сердито посмотрел на Фрая.
— Я встретился с ним случайно, сын. Он друг Лючии. Ученый. А ты что имел в виду — фотографирует Бенни?
— Ты знаешь о медикаментах, которые Беннет отправляет во Вьетнам?
— Разумеется, да.
— Так вот, де Кор снимает это на пленку. И ты с ним поосторожней, вот что я хочу сказать. Я не знаю, кто этот человек, а ты тем более.
Эдисон покачал головой точно так же, как он делал это двадцать лет назад, когда Фрай впервые завел семейный автомобиль и выехал за ворота гаража. Он взглянул на часы.
— Не хочется пропускать главный бой. Тяжеловесов.
— А где мама?
— Она в последнюю минуту раздумала идти. Была не в настроении.
— А ты что здесь делаешь?
Эдисон посмотрел на него долгим холодным взглядом.
— Лючия — главный инвестор проекта «Парадизо», и здесь есть шанс обговорить нашу стратегию. Естественно, я сейчас предпочел бы не быть здесь, но мы условились об этой встрече месяц назад. У тебя что, есть в связи с этим какие-то проблемы?
— Ага. Ты сидишь на моем прежнем месте. Лучшее место в зале.
Эдисон развернулся и зашагал прочь, оставив за собой раскачивающуюся дверь.
В главном поединке нигерийский тяжеловес уступил в ближнем бою громадному детине из Сан-Диего. Нигериец покинул ринг в халате, разрисованном под тигра. Фрай был уверен, что в Нигерии никакие тигры не водятся. Он подождал, пока парень из Сан-Диего сделает круг почета, беззубо призывая в соперники Майка Тайсона. Да Майк Тайсон пошлет тебя в нокаут раньше, чем ты успеешь встать с табуретки, подумал Фрай. Он смотрел в бинокль, но схватка выглядела не так интересно, как Лючия, Берк, де Кор и Эдисон. Только после девятого раунда они встали и покинули зал по проходу между креслами. Отец шел сразу за Лючией, и Фрай подумал: он похож на собачонку.
— Ты успокоился после того, как прогулялся с отцом, — заметила Кристобель.
— Много ты понимаешь по части спокойствия.
— Очень романтично для первого свидания.
— Если тебе нужен роман, пойди купи на базаре.
— Ты умеешь быть грубияном, а я и не знала.
— Это наследственное. Пойдем, я хочу посмотреть, не появился ли Ролли Дин Мак в этом номере.
Они вошли в лифт и поднялись на восьмой этаж. Фрай провел ее за угол, потом — по длинному коридору.
— Сегодня тебе не повезло с этим Маком, — заметила Кристобель.
Они уже направились к лифту, как вдруг Фрай услышал смех Эдисона, раздавшийся на лестнице за их спиной. Фрай остановился и стал наблюдать из-за угла. Лючия Парсонс преодолела несколько последних ступенек, Эдисон шел за ней. Они подошли к номеру, который занимал «Элит Менеджмент». Лючия открыла дверь ключом. Потом взяла Эдисона под руку и провела в номер.
— Этого ты не ждал увидеть?
— Нет.
— Может быть, это совсем не то, на что ты подумал.
— За эти дни я и не такого нагляделся.
— Пойдем домой, Чак.
Они шли по пляжу близ старого голубого дома Кристобель. Луна висела над пальмами Хейслер-парка, черная вода была ровная и блестящая. На песке волны рассыпались фосфорно-лиловой пеной.
Кристобель взяла его за руку.
— Есть какой-нибудь еще способ найти этого типа Мака? — спросила она.
— Я думаю.
— Понимаю, что это не мое дело, но, может, тебе попробовать что-нибудь другое? Например, поступить в другую газету? Пусть этот Мак поступает как ему вздумается, а ты найди работу получше. Знаешь, это как перейти в высшую лигу.
— Я разослал резюме, но это без толку, если все издатели знают, что произошло. У меня был жалкий вид.
— А он работает только в этом месте? Я хотела спросить, нет ли у «Элит Менеджмент» какого-нибудь другого офиса?
— Есть, в Ньюпорте. Но он туда никогда не заходит. Девушка, которая там работает, обещала позвонить, когда он там появится.
Они шли к северу, в сторону Скалистого мыса. Фрай смотрел на плотный поток машин, следующих из города. Они взбирались на подъем по Приморскому шоссе.
— Если понадобится помощь, скажи, — попросила она. — Я наловчилась составлять резюме.
— Нет, но как они меня удивили!
— Твой отец и Лючия?
— Не столько Лючия, сколько… вообще все.
— Я заметила между вами дистанцию.
— Да еще какую! Кажется, за последние годы она стала гораздо больше. Говорить с ним — все равно что стараться докричаться до кого-нибудь через океан.
— Но ты со своей стороны сделал все, что мог?
— Думаю, мы могли быть ближе друг другу. Теснее общаться. Я давно уже отрезанный ломоть, утратил всякий контакт. Никогда не интересовался семейным бизнесом. Теперь все у отца и Беннета. Вероятно, папа воспринял это несколько более лично, чем я.
— Что ж, отцам, которые много трудятся, приятно, когда им помогают дети. Если бы у тебя было свое стоящее дело в жизни, то он, может быть, подумал бы, что… ты в нем не нуждаешься.