Малолетка
Шрифт:
— Что делать будем?
На вопрос Демина ответил Герман.
— А ничего. Тебя, лысый чайник, и твою дочь мы отпускаем — вы нам ничего плохого не сделали. Езжайте в Америку, лечитесь, денег ведь у вас куча. А вот твой дружок, не знаю, как его, останется с нами и мы его угрохаем. Если он попробует силой тебя освободить, то погибнет твоя дочь. Она находится на улице в машине, и вам до нее не добраться. — Герман включил рацию и снова вызвал Фому.
— Как там девочка?
— Уже лучше, медичка сделала укол.
— Передай ей рацию, пусть поговорит с папой. — Герман протянул прибор Демину, и тот взял его дрожащими руками.
— Света, Светочка, — позвал он и вдруг услышал в эфире тоненький голосочек.
— Папа, ты где? Меня почему-то увезли из больницы, и мне стало хуже.
— Потерпи, милая, сейчас мы снова поедем в больницу. — На глазах у Виктора выступили слезы, горячий ком подкатил к горлу, и он больше не мог говорить.
— Вы подонки, варвары, — вмешался разгневанный Алексей, — как вы могли привезти сюда, среди ночи, смертельно больного ребенка. Да вы нелюди, вас давить надо, как тараканов.
— Мы варвары, а ты нет? — Озлобленный Герман вскочил с кресла. — Ты сколько моих людей убил? — У них, между прочим, тоже есть семьи, есть дети, и они тоже жить хотели.
— И водитель бетономешалки жить хотел и таксист, что заживо сгорели в адском пламени. И виновны в их гибели твои обморозки, — Леха, сжав кулаки, двинулся на Германа.
Клещ вскинул автомат и направил на Коновалова. Герман, не шелохнувшись, спокойно включил рацию и произнес:
— Фома, если через минуту я не выйду на связь, пристрели девчонку.
— Понял, — ответил Фома. Он надеялся, что до этого не дойдет, и Герман договорится с террористами, и такого оборота не ждал.
— Леша, не надо, — взмолился Демин. Он схватил друга за руку и попытался остановить.
Алексей сдержался.
— Отпустите его, а меня оставьте здесь, — вдруг произнес Демин.
— Нет, ты иди к дочери, а я останусь, — остановил его Коновалов.
— Тогда мы вдвоем останемся, — не унимался тот. — Я заварил эту кашу, я тебя подбил на этот захват и поэтому должен получить по заслугам. — Витек решительно сел в кресло.
— Витек, не дури, — прикрикнул Коновалов, — девочке нужна твоя помощь.
— Я решу так, — Герман встал с кресла и обратился к Демину. — Твоя дочь, так ты и должен уйти.
Герман поднес рацию к губам, нажал на кнопку, но сигнала не последовало. Он несколько раз включил и выключил рацию, но она не работала.
— Рация не работает, батарея села, — изумленно произнес он.
У Демина ноги подкосились, он вдруг понял, что бандит в машине может случайно пристрелить его дочь.
А в «Навигаторе» Фома поглядывал на часы, наблюдал, как секундная стрелка приближается к цифре четыре и как истекают последние мгновения отпущенной Германом минуты. Фома вынул пистолет с глушителем, проверил обойму и передернул затвор.
— Вставь новую батарею, — гаркнул Алексей.
— Нету, — выкрикнул Герман. Лицо его вытянулось от испуга, и он посмотрел на Клеща.
— Беги на улицу, останови его, Фома ее точно пристрелит, у него даже рука не дрогнет.
— Дверной замок сломан, — Клещ выпучил глаза на босса, — он сломал, — кивнул он на Коновалова, — я из здания не выйду.
Катя затаила дыхание.
— Что делать? — крикнул Витек.
Алексей мгновенно вспотел.
— Крикни в окно, — сообразил он, и Герман кинулся к окну, отворил его, просунул руку в решетку и махнул Дуболомову. Это было счастьем, что окна выходили во двор, прямо к машинам.
— Позови сюда Фому, быстро, — рявкнул босс, — у меня рация испортилась!
Дуболомов, поняв, что случилось ЧП, раз босс так взволнован, бегом кинулся к джипу «Навигатор». Тот стоял в отдалении, в самом конце припаркованных автомашин.
Фома вертел пистолет «глок» в пальцах и смотрел на Светлану, а та следила за каждым его движением, и на глазах у нее выступили слезы. Она чувствовала неладное. Сидевшая рядом молодая, красивая медсестра с ужасом наблюдала за манипуляциями бандита. Фома взглянул на часы и…
Секундная стрелка пересекла роковой рубеж — цифру четыре, и минута, отпущенная Светлане Деминой, истекла. Фома поднял ствол пистолета и направил его на девочку. Глаза Светланы расширились от ужаса, она всхлипнула и задрожала.
Гриня бежал изо всех сил, но до джипа было еще далеко. Когда он протискивался между двух близстоящих машин, то его широкий таз застрял в проходе и он потратил несколько секунд, чтобы продраться сквозь западню.
Алексей схватил со стола телефонную трубку и посмотрел на обескураженного Германа.
— У него же есть сотовый телефон, как ему позвонить?
— Семь, три, пять, пять, девять, один, два, один, шесть, — выпалил тот.
Пока он называл цифры, Леха судорожно тыкал пальцами в кнопки. В небольшой, легкой трубке слышались щелчки — работал электронный наборник.
Палец Фомы начал медленно давить на спусковой крючок, а медсестра вскрикнула и зажала рот руками.
Фома целился девочке между глаз и медленно додавливал курок…
Дуболомову до джипа оставалось несколько шагов, как вдруг…
В «Навигаторе», в кармане у Фомы, зазвонил сотовый телефон. Он спокойно отвел пистолет, вынул трубку и нажал на кнопку. В этот миг Гриня с силой отворил дверцу, протиснулся в салон и выпалил ему в лицо:
— ЧП! Тебя босс зовет! У него рация сломалась!
— А он мне по телефону звонит, — флегматично ответил тот и поднес трубку к уху:
— Да.
— Не надо стрелять, — выкрикнул Герман, — все улажено.
— А я и не думал стрелять, у меня и пистолет на предохранителе, — улыбнулся Фома, направил «глок» в потолок и несколько раз нажал на курок. Палец давил крючок до отказа, но ни выстрела, ни щелчка не последовало. — Я знал, что ты обо всем договоришься, — бандит улыбнулся, приблизился к Светлане и погладил ее по голове. — И потом, я в стариков, женщин и детей не стреляю, — ласково добавил он, — тем более в таких миленьких девочек, как ты.