Мальтийское Эхо
Шрифт:
"Да, - подумал гроссмейстер, - Орден в опасности". Он прочел перевод пергамента еще раз. Сэр Старки сопровождал слова и фразы текста знаками вопроса и пометками. Чаще в тех местах, где текст на иссохшей и потрескавшейся коже был неразборчив, и смысл его неясен. Кое-где заметки выдавали собственные соображения Оливера.
Действительно, с большой вероятностью описание случая, изложенного на пергаменте, можно было связать с кораблекрушением судна у берегов Мальты, на котором был Св. Павел и историей со змеей. Но главным, притягивающем внимание своей таинственностью был рассказ о Черном Человеке. Он пришел, неверное, вместе со всей группой спасшихся. Черный плащ с капюшоном. Лица не видно. Когда люди начали носить хворост и складывать его для розжига костра, этот человек незаметно для всех достал какую-то Укладку золотистого цвета, проделал с ней несколько странных манипуляций, и вместе с хворостом бросил в огонь содержимое Укладки. Предок женщины-мальтийки поняв, что эти люди не пираты и не принесут ему вреда, на этот момент уже вышел из укрытия и наблюдал за всем, тоже подбрасывая хворост. Рассмотреть детали происходящего было невозможно из-за темноты. Но в свете луны он видел, как в момент бросания в костер каких-то светлых камушков, Черный Человек прошептал некие слова, а из костра раздалась короткое, на миг, но режущее слух шипение. Люди находились поодаль и ничего не расслышали. И Черный Человек не обратил внимание на наблюдающего за его действиями человека. Этот наблюдающий счел разумным снова удалиться в укрытие. Черный Человек будто испарился.
После чудесного случая со "змеей", когда все удалились от костра, этот Черный Человек опять возник будто из воздуха, достал из горячих углей камушки, положил в Укладку и вновь исчез!
И уже от себя Старки записал: змея была подложена, она из Укладки, из камушков. Змея - орудие Сатаны, этого Черного Человека.
Текст перевода впечатлил гроссмейстера, но до конца поверить выводам Оливера он не мог. Сколько пергаментов с рассказами о всяких чудесах бродит по свету! Некоторые он и раньше держал в руках. Писали на них люди, а Видят ли люди Реальность?!
"А что Оливер говорил про Византию? При чем здесь Византия?" - подумал ля Валетт. "Что за бумаги в папке, которую он принес?". Нет, надо эмоциям остыть! Правильней будет погулять часок, дождь прошел. Он неспешным шагом направился в сторону форта Святого Эльмо. Там полным ходом шло завершение строительства крепостных стен. Строительство города (своего города!) тоже не давало покоя. Город должен быть прекрасным! Но в первую очередь город-крпость!
Гроссмейстер и доверял Старки, и знал его прекрасную образованность, и удивительно острый аналитический ум. Но он глава могучего Ордена! Он опасался подпасть под чужое мнение, не имеет права. Ля Валетт любил дозировать информацию, терпеть не мог выслушивать чужие преждевременные выводы, а тем более советы. Он сам должен все обдумать. И без спешки! Думать он начал издалека, с истории Византии. Среди славных и благородных дел Ордена были и черные пятна. Стыдно, что госпитальеры участвовали в финальных позорных крестовых походах против Византии. Католики-христиане убивают православных христиан. Прельстились они и островом Родос, не обращая внимания, что он - часть владений православной Византии. И Папа дал добро! Да еще по совету одного генуэзского пирата! Вот и оказались "пиратами во Христе"! И как не прельститься: мягкий климат, плодородная земля, один из красивейших островов, остров роз в Эгейском море. Но ведь мусульман держать в постоянном напряжении было удобно из-за выгодного расположения острова. Орден был на Родосе 214 лет! Наверное мысли магистра перескочили на Родос потому, что земля на Мальте плохая, каменистая и малоплодородная. Приходилось даже с приезжих кораблей брать дань землей в мешках. Затем мысли перескочили на то, как рыцари укрепляли старые византийские стены на Родосе. Эти крепостные стены и фортификации были спроектированы остроумно: двойной ряд стен, крепкие двери. Мысли мешались и путались. Ля Валетт задумался о том, что на смену старинным катапультам начали приходить осадные орудия. В памяти всплыл и странный старик-грек, который бежал из падшего Константинополя на Родос и рассказывавший рыцарям легенду о незапертой двери.
И собственная история госпитальеров была полна легенд. Ля Валетт вспомнил одну: о рыцаре Дьедонне де Гозоне, ставшим в 1346 г. великим магистром. Этот рыцарь победил Дракона. А может быть, это была огромная змея или крокодил. Гозон отвлек чудовище гончими псами и отрубил ему голову.
Гроссмейстеру не удавалось удерживать мысли в строгом направлении. А может быть и не надо: мыслеобразы не бывают случайны и выстроятся в строгий логический ряд в определенный момент. Этот момент должен "обустроить" в голове и сердце сам магистр.
Он принялся анализировать те события, когда крестоносцы (не только госпитальеры) проигрывали то Тимуру (Тамерлану), то арабам и туркам. Уступили Смирну, Кипр, Родос. Рыцари всегда сильно уступали в численности противнику. Их сила была в надежных крепостях и галерах. И силе духа. В морских сражениях флот иоаннитов превосходил турецкий флот. У турок были парусники. У рыцарей - галеры. Галеры не зависели от ветра, были маневренные, особенно при штиле, быстро могли набирать скорость и менять направление хода. Великий магистр с любовью посмотрел вниз на красавицы-галеры, стоящие в бухтах вблизи строящихся фортов.
В 1480 году Родос попытался захватить Мехмед II. Ля Валетт сравнивал его с Александром Македонским: такой же бесстрашный гений полководца, та же глубочайшая образованность. И если Македонского направляла рука его учителя Аристотеля, то Мехмед II тоже, несомненно, обладал сакральными знаниями. И еще не знающей границ кровожадностью. Гений и злодей. Не так давно, в 1453, году он захватил Константинополь.
У турок новейшие мощные осадные орудия. 28 мая 1480 г. в крепости появился перебежчик, главный эксперт по артиллерии, немец "мастер Георг". Он ходил, изучал стены крепости, и внешние, но особенно тщательно (и это было подозрительно) внутренние. Несколько рыцарей неотступно следили за ним, и когда тот начал что-то "ковырять" в засове на небольшой двери во внутренней крепостной стене, его схватили. Немец признался, что он лазутчик. Допрашивать не стали и казнили на месте.
Ля Валетт появился на Родосе, когда туда была направлена значительная финансовая помощь от Европейских государств. Прибыла на остров и военная помощь. Все понимали, что турки не оставят иоаннитов в покое.
В июне 1522 года султан Сулейман Великолепный лично возглавил войско в 200 000 человек, прибывших на бортах 700 кораблей к берегам острова. 300 рыцарей полгода держали оборону против Османской империи! Мужество и героизм их были беспримерны, но не безграничны возможности людей. Султан предложил госпитальерам заключить мир. Условия были весьма великодушными для характера турок: все сдавшиеся рыцари с оружием, знаменами и пр. покидают остров. Без резни, без всяких препятствий?!
Гроссмейстер опять вспомнил два мистических по своему характеру факта. Первый касался случая, происшедшего в 1521 г. с великим магистром Филиппом Вилье де Лиль Адамом. Когда тот возвращался из Франции на Родос, случилась жуткая буря, и молния ударила в корабль. Из немногих оставшихся в живых был и де Лиль Адам, но меч, висевший у него на поясе, оказался расплавленным! И это произошло у Мальты. Помог Всевышний?!
Второму случаю ля Валетт был свидетелем. 1 января 1523 г. рыцари оставляли Родос, и когда де Лиль Адам взошел на борт флагманского корабля "Святая Анна", судно накрыла снежная буря! Как такое могло случиться там, где снега не бывает?! Никогда!
Магистр посмотрел в небо. Уже двенадцатый час, а небо все еще хмурилось. Но климат Мальты нравился гроссмейстеру своим нежарким летом, а дожди, тем более "африканские", были редки. Великий магистр вспомнил жаркий Триполи, где с 1546 по 1549 г.г. он был губернатором. Город плохо укрепленный и его пришлось в 1551 году уступить туркам.
Ля Валетт повернул обратно к своей резиденции. Тягостные и сумбурные размышления о Родосе и Триполи сменились мягкими и милыми о своем поместье в Тулузе. Став рыцарем, он ни разу не был там!
Всплыл в памяти образ одного аббата, духовного отца юного Жана. Его звали отец Бертран, он был настоятелем аббатства, находящегося недалеко от поместья. Десятилетний ля Валетт со своим другом и ровесникомГийомом дни напролет, бывало, проводили в беседах с отцом Бертраном и в библиотеке монастыря. Этот аббат, эти странные книги с Востока возбуждали и сердце и ум юношей. Высказывания отца Бертрана были часто дерзкие, противоречащие тем каноническим католическим проповедям на мессах в церквях Тулузы, куда по выходным направлялись жители города. Аббат утверждал, что церковь нуждается в реформации, что уже по всей Европе начал распространяться дух этой реформации.