Мальтийское Эхо
Шрифт:
Уже заходя в отель, историк профессионально отметил в уме: Каринтия - историческая область в Европе, часть земли Австрии, часть бывшей Югославии, часть Италии. Входила в империю Габсбургов.
У портьена "Reception" Вера быстро оформила все формальности, взяла ключ-карточку и они с Андреем поднялись на 4 этаж в номер.
– Не смотри на меня так тревожно. Да, у нас один номер на двоих. Мы уже здесь семейная пара, - она была весела.
– Я вполне безопасна для твоего морального облика. Кроме того, у нас разные комнаты и даже на разных уровнях (этажах) в номере. Давай посмотрим.
С этими словами молодая женщина, сбросив босоножки, по-хозяйски осмотрела прихожую: большой шкаф, ванная комната, тоже большая. В комнате первого уровня: диван, стол, два кресла, платяный шкаф, холодильник и телевизор. А также окно и балкон с видом на море.
Из прихожей на второй этаж шла спрятанная за дверью лестница в два пролета с поворотной площадкой. Комната значительно просторней, чем внизу: большая кровать, трельяж с двумя банкетками, тоже холодильник и телевизор, только меньше размерами. И небольшой платяной шкафчик. Также имелась туалетная комната, но без огромной круглой ванны как внизу, но с душевой кабинкой. И окно выходило на сторону моря.
– Я, с твоего разрешения, выбираю эту комнату, на втором этаже, - резво прощебетала Вера, не ожидая согласия Андрея.
– Ты умеешь высыпаться на диване? Он большой и раскладывается.
– Я полжизни сплю на диванах. Когда жена уехала в Штаты, я разменял нашу квартиру и теперь живу в маленькой "однушке" с диванчиком в два раза меньше. И в усадьбе мне достался диван. Это правильно - мужчина на диване склонен к размышлениям, а женщина на диване мечтает... о большой кровати.
– Умеешь ты выражаться афористично и с юмором. Я люблю таких мужчин, - у нее дрогнули ноздри, а глаза сверкнули и полуприкрылись.
– Давай-ка спустимся, дорогая. У тебя сейчас... мечтательный вид, - отшутился мужчина.
– Подними сюда, пожалуйста, мой чемодан.
Когда Андрей Петрович затащил чемодан наверх, женщина обследовала содержимое бара для напитков в холодильнике.
– Хочешь пить?
– она держала в руках бутылку с бледно-зеленой жидкостью.
– Это фирменный мальтийский лимонад. Он горьковатый. Его готовят из апельсинов и воды с добавкой полыни. У нас в России есть похожий - "Тархун".
– С удовольствием, - мужчина открыл бутылку и налил два стакана.
– Давай через полчасика встретимся внизу, в нашей прихожей. Я быстренько приму душ, пойдем погуляем и что-нибудь съедим.
– Через сорок минут. Меня соблазняет "барская" ванная внизу, - предложил в ответ Андрей.
– Хорошо.
Когда через означенное время женщина спустилась, в нос ей ударил запах шампуня.
– Ты что, вылил весь запас моющих и освежающих средств?
– Их тут не израсходовать за месяц, - буркнул мужчина.
Он стоял спиной у окна и что-то прятал, чем-то поспешно шуршал.
– Что ты делаешь?
– С "барством" не получилось. Положил вот на край ванны путеводитель и... хотел... ну, как в этих фильмах о красивой жизни...
– В этих фильмах на край ванной ставят свечи и бокалы с шампанским, - засмеялась женщина.
– Я советский ученый. Я кладу книги, - тоже засмеялся Андрей.
– Вот подсушиваю теперь.
Парочка вышла из гостиницы и побрела наугад вдоль побережья. Буквально через десять минут прогулки начался какой-то "парад" кафешек. Пять, десять... Больших и маленьких. Желудочный сок и случай остановили их у одной из них. Может быть, понравилось название "Каверн".
– Тебя привлекло название "Пещера"? Рассчитываешь там увидеть призрак апостола Павла?
– иронично спросила Вера.
– Кто знает, кто знает. Все связано, все закономерно, - задумчиво сказал мужчина.
– А вообще, так называлось кафе в Ливерпуле, где выступали "Битлз". А я их любил в молодые годы и сейчас люблю.
– "Let it be"!
– утвердительно отчеканила женщина.
Андрей удивленно вскинул брови.
– Да, я знаю творчество этой группы. И тоже люблю и этот альбом, и другие. Дело в том, что мой отец до поступления в училище носил длинные волосы, джинсы-клеш почему-то редкого цвета - зеленые. Он бегал на питерскую таможню и, имея там некоторые связи, менял у иностранных моряков русский "блошиный" антиквариат на пластинки. Я в детстве слушала его коллекцию. Даже бабуля сказала как-то, что их мелодии "открывают" смысл слов. А она ведь филолог и долго занималась напевным старославянским языком.
– Да, слово, его слог - это Знак и Смысл Высшего, - сказал Андрей, - и в нем мелодия.
– Только давайте без пафоса, без "музыки сфер".
Молодая женщина смотрела на стену, где расположились милые картинки: бухточки, парусники, на заднем плане небольшие виллы в тенистом садике на возвышении. Место Андрея располагалось в глубине закутка, стилизованного под грот, и взгляд его упирался во входную дверь кафе. В эту дверь туда-сюда сновала праздная молодежь. Это неприятное для него обстоятельство женщина прочитала на его лице:
– Ты устал от толп молодежи в своем университете?
– Признаться, да. Хоть и говорить об этом глупо. Ведь за три тысячи лет до нашей эры на глиняных сосудах и даже гробницах фараонов Древней Вавилонии и Древнего Египта частенько начертаны жалобы на молодое поколение. Мол, "ленивы, мало интересуются науками, непочтительны"... А что интересует моих студентов? Гаджеты, бизнес-планы...
– Ну, на тех глиняных "гаджетах" тоже в основном начертаны какие-то подсчеты. Ты ворчишь и преувеличиваешь.
– Без внутренней духовной зрелости все это пустое. Я учу историков, а они будут управлять социальной, образовательной и культурной политикой в муниципальных и государственных сферах, - Андрей сделал паузу и горько добавил, - я, видимо, через два-три года уволюсь из университета. На следующий семестр я взял всего лишь полставки. И действительно хочу... поменять жизнь... Чем буду заниматься - не знаю, но мои знания и умения пока не нужны. Мне скучно.
– Мне кажется, что ты пока не знаешь своих талантов и умений. Судьба сама тебя найдет. И у меня есть... долгосрочный план нашего сотрудничества. Поговорим об этом позже.