Мальтийское эхо
Шрифт:
Наш герой свернул в тихую улочку, нашел кафешку, сел за столик на улице в тенечке, заказал «американо» и минералку и начал жадно читать брошюру.
Путеводитель был посвящен, конечно, не рыцарям, а истории, культуре Мальты, и, отчасти, туристическим радостям: отдых, покупки, еда. Но именно страницы, связанные с историей и культурой, насыщены интересным текстом со схемами, фотографиями. Эти страницы нужно зафиксировать в памяти прежде всего. Андрей Петрович привык за многие годы в своей профессии к необходимости системных знаний. Увлекательное чтение заняло час, после чего мужчина неспешно добрел до маленького сквера неподалеку, снова присел. Вспомнил, что еще в усадьбе Ирина «закачала» в планшет фильм о истории Ордена рыцарей — иоаннитов. Андрей убрал путеводитель в сумку, достал планшет.
«Рыцарей изначально, на заре 12 века, называли рыцарями — иоаннитами (покровителем их был Св. Иоанн Иерусалимский). Далее их называли чаще рыцари — госпитальеры, и покровитель приобрел имя Иоанна Крестителя. Уже затем в разное время рыцари Кипра, рыцари Родоса и уж потом Мальтийские по мере их переселения».
«Название «рыцари — госпитальеры» наиболее точно выражает суть их монашеского служения: лечение паломников, прибывавших в Иерусалим. Но затем рыцари стали и охранять паломников, носить оружие, строить флот».
«Госпитали на высочайшем уровне, все лучшее брали из европейской и особенно из сильной медицины Востока».
«Обеты, которые предусматривались для рыцарей, были воистину монашеские: послушание, благочестие, нестяжательство, личная бедность, безбрачие!»
«Короли и прочая европейская знать давали Ордену деньги, угодья, замки. По всей Европе создавались Приорства, командорства. Римский Папа признавал великого магистра свободным князем и духовным руководителем Ордена, Папа утверждал избранного нового магистра, и тот подчинялся только Папе».
Воображение Андрея рисовало яркие картины этого забытого прошлого. «Белый» шум, исходящий с улицы, абсолютно не мешал. Андрей со студенческих лет любил работать не в уединении. Хотя в последние 5 лет его одинокой жизни внешний покой был необходим для внутреннего. И мил сердцу!
Он настолько увлекся фильмом, что только привычка устанавливать будильник на сотовом телефоне вернула его в реальность. Пора к Казанскому собору. От долгого сидения разболелись колени и, не полагаясь на трость (которую чуть было не забыл), он сел в троллейбус, и проехал пару остановок.
Нагретый за полуденные часы асфальт теперь держал над своей поверхностью душный слой задымленного воздуха. От этого воздуха и долгого чтения и просмотра фильмаразболелась еще и голова, и хотелось быстрее укрыться в каком-нибудь прохладном местечке. И в размышлениях о том, что нужно обязательно купить светлую легкую соломенную шляпу, Андрей добрел до памятника герою Отечественной войны 1812 года, уныло встал в его тени, опиревшись на трость.
Посмотрел на часы: 16:55. Через 10 минут раздался звонок.
— Андрей Петрович, вы где? — звонила Вера Яновна.
— Да вот, у памятника фельдмаршалу.
— Какому фельдмаршалу? Барклаю — де — Толли?
Андрей поднял глаза и в ужасе узнал Кутузова!
— Кутузову… Извините… — ему было крайне стыдно. Мужчина, историк, доцент, пришел на «первое свидание».
— А, вот вижу, узнала по трости. Иду к вам.
К Андрею Петровичу легким, летящим шагом приблизилась стройная, худощавая молодая женщина. «Какая красавица!», — подумал Андрей и раскрыл глаза пошире. Головная боль вмиг прошла. «И светская львица, аристократка — это за версту видно».
— Я Вера, — она подала узкую ладошку, — а вас, Андрей Петрович, отныне я буду величать фельдмаршалом! — и засмеялась. — Ничего, не смущайтесь.
— Добрый день, Вера Яновна, я, наверное, зачитался и перегрелся. — Он повертел в руках путеводитель.
— Вот, молодец, купили, — она взяла в руки книжечку. — Отлично, у меня такая же. А про Сицилию?
— Не было. — Мужчина неприлично внимательно и вдохновлено всматривался в лицо Веры.
— Ничего, «Сицилия» у меня тоже есть. Просто удобнее иметь каждому. — бросила короткий и тоже внимательный взгляд на Андрея. — Что вы такое увидели на моем лице?
— Вы очень… — он запнулся, — очень похожи на одну женщину.
— Какую? Нет, продолжайте, пожалуйста, фельдмаршал. Мне интересно знать!
Похожесть сумок для дам является темой острой, а уж лица тем более. Большая опасность, Андрюша! Фу, медведь неуклюжий.
— Я недавно по телевизору смотрел «Игру в бисер», тема была «Ромео и Джульетта» Шекспира. Среди приглашенных литераторов была одна сотрудница журнала «Вопросы литературы», Елена. Мне… я…, мне запомнилось ее лицо.
— Понравилось, хотите сказать, — не отставала женщина. — Что понравилось?
— Да, — честно признался мужчина.
— Красивая? — напирала Вера.
— Очень необычное лицо, очень притягивающее.
— Очень любопытно. Раньше мужчины сравнивали мое лицо с ликом Марии Магдалины, английских королев Позднего Ренессанса, наконец. — Женщина рассмеялась. — «Вопросы литературы» тоже ничего. Я же бабулина внучка.
— Да, да, именно так… английских королев. — Довольно пылко подтвердил доцент истории.
— Хорошо, поскольку вы говорите о лице этой Елены Прекрасной с таким искренним чувством, я отнесу сравнение на счет комплимента. Хотя… хотя лучше было бы сказать в мой непосредственный адрес…
— Я еще успею, — он смутился вновь.
Вера взяла Андрея под руку.
— Я голодна, а вы?
Тот только что сообразил, что ничего не ел с самого утра.
— Давайте обойдем Казанский, там в двух шагах замечательный и модный ресторан «Рибай».
Парочка прошла мимо памятника Барклаю — де — Толли. Мужчина поднял голову: что-то смутно шевельнулось в сознании… Князь посмотрел вниз, кивнул. «Фу ты! Это от духоты, — подумал Андрей. — а может он подсказал мне нечто скрытое пока от яви?» «Да ладно, пустяки, — уже весело рассуждал он, — у одного фельдмаршала всегда есть что сказать другому».