Малыш по договору. Подари мне счастье
Шрифт:
Видимо слышит, судя по тому, что давления на животе усиливается.
Закрываю глаза, мысленно молясь, чтобы он не делал то, о чём я сейчас думаю и в этот же момент прикрытые зрачки обжигает яркий свет фар, перемешанный со скрипом тормозящих колёс.
А в следующую секунду ощущение ножа на моём животе резко испаряется, равно как и хватка на горле.
Шумно выдохнув, распахиваю глаза и вижу затормозивший в метре от меня внедорожник и вылетающего из него Игоря. Слышу стремительно удаляющиеся шаги за спиной, по звуку явно похожие на бег, но обернуться уже не могу, потому что голова тут же начинает кружиться. Парковка у меня перед глазами плывёт, я стремительно теряю равновесие и буквально в последний момент успеваю подставить ладони, чтобы упасть не плашмя, а на четвереньки.
Правда долго находиться на асфальте мне не приходится, потому что в следующую секунду крепкие руки Воскресенского обхватывают мои плечи. Рывок, и Игорь дёргает меня наверх, помогая встать на ноги.
– Как ты? Алиса! Болит что-то?! Да не молчи ты, бл*ть! – рявкает, шальным взглядом осматривая меня с ног до головы.
И я хочу ему ответить. Правда. Но не могу. Просто даже слова из себя не могу выдавить от шока и подкатывающей к горлу истерики. Единственное на что меня хватает – это буквально упасть Игорю на грудь и тупо позорно разреветься.
Знаю, что со стороны выгляжу как самая последняя слабачка, но не могу по-другому. Мне это нужно. Хочу его почувствовать, иначе просто не смогу поверить в то, что он мне не мерещится. И боюсь, что в таком случае моя психика не выдержит, и при лучшем раскладе я просто упаду в обморок.
А сейчас утыкаюсь лбом в его футболку, судорожно втягиваю воздух через нос, ощущаю запах знакомого парфюма и, кажется, меня понемногу начинает отпускать. Ещё легче мне становится, когда чувствую, как руки Игоря проходятся по моей спине и волосам, успокоительно их поглаживая.
Жаль, что длится это не долго. Буквально несколько секунд, а потом его ладони сжимают мои щёки и Воскресенский заставляет меня задрать голову.
– Алиса, посмотри на меня, – сжимает не больно, но довольно ощутимо, словно пытаясь привести в чувства. – Ты его видела? Знаешь, кто это был?!
– Н-нет. Я… не в-видела. Он подошёл сзади… зажал мне рот… прист-тавил нож к горлу, а потом к ж-животу…
– Он тебя поранил? Да посмотри, ты, бл*ть на меня?! У тебя где-то болит?!
Не дожидаясь ответа, Воскресенский сам начинает разглядывать меня с ног до головы. Вначале хватает за руки, потом ощупывает горло, а в следующий момент задирает мне рубашку почти до самого бюстгальтера и раньше, чем я успеваю опомниться, горячая ладонь ложится на мой живот, и я чувствую давление его пальцев. Вначале на солнечном сплетении, а потом все ниже, пока они не доходят до точки под пупком, куда незнакомец приставлял нож и замирают там.
– Я не ранена. Он ничего не успел, – хватаю Игоря за запястье и пытаюсь оторвать от себя его руку, но он сам её убирает. Рывком одёргивает вниз край моей рубашки, хватает за локоть и ведёт к машине.
– Садись, – распахивает передо мной переднюю пассажирскую дверь и помогает забраться в салон.
– Там моя сумка осталась валяться… – кивком головы указываю на лежащую на полу сумку, которую незнакомец откинул ногой в сторону. Не знаю, как меня вообще хватило на то, чтобы о ней вспомнить, учитывая, что чувствую я себя так, будто мой мозг на части разорвался и мысли разбросало в разные стороны словно ошмётки от гранаты.
Дождавшись, пока я сяду, Воскресенский возвращается за сумкой и кладёт её мне на колени.
– Сиди тут, я скоро приду.
– В смысле?! Куда ты собрался?!
– Ублюдка этого найду! – рявкает так громко, что кажется от его голоса дрожат стёкла в машине.
– Не надо! Пожалуйста! Не ходи туда! – хватаю его за запястье раньше, чем он успевает захлопнуть мою дверь. – У него с собой был нож, вдруг он что-то тебе сделает?
– Это я ему что-то сделаю! Точнее кадык вырву как только найду эту суку!
– Нет! Не ходи! Я… боюсь оставаться здесь одна. Вдруг пока ты его ищешь, он сюда вернётся. Ну пожалуйста… Игорь!
Не знаю, что именно в итоге действует, мои слова о том, что незнакомец может вернуться или то, что я фактически впервые назвала Воскресенского по имени. Так или иначе, что-то из этого определённо срабатывает, потому что после этих слов он останавливается. Долго и внимательно смотрит мне в глаза, после чего всё же захлопывает мою дверь, обходит машину и садится за руль.
Не успеваю и слова сказать, как Игорь сам тянется к моему ремню безопасности, заводит мотор и резко дав по газам выезжает с парковки.
Немного расслабиться у меня получается только в тот момент, когда внедорожник Воскресенского вклинивается в поток машин на трассе. Судорожно выдохнув, откидываюсь на спинку сидения, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, боковым зрением улавливая, как Игорь вытаскивает из кармана военных штанов мобильный телефон.
– Куда ты звонишь?
– В клинику на пост охраны, – ответил, как отрезал, после чего я слышу отборный мат из которого с трудом но всё же улавливаю основную суть, в которой Воскресенский отдаёт приказ охране проверить камеры наблюдения. Договорив, кидает мобильный в бардачок и сжимает руль с такой силой, что я слышу скрип оплётки.
– А теперь чётко и по порядку. Я хочу знать как всё было! Что он от тебя хотел?!
– Я не знаю, что он хотел, – обхватываю себя за плечи потому что от этих воспоминаний меня потряхивает. – Я вышла на крыльцо… прошла пару метров, и он схватил меня сзади…
– Что он тебе говорил?!
– Я не помню… не помню точно…
– Надо, чтобы вспомнила. Мне нужны все детали. Любое слово, даже если тебе оно кажется не важным.