Малыш
Шрифт:
— И не забудь, мальчуган, что все мои деньги в твоем распоряжении… Я все равно не знаю, что с ними делать… да, кроме того, страшно неудобно таскать их все время с собой…
— Всегда?…
— Конечно… они у меня в поясе!
— Почему ты их никуда не поместишь, Грип?
— Я их и помещу… у тебя… Согласен?…
— Посмотрим позднее… если торговля пойдет хорошо… Сейчас нам не так важны деньги, как определить, куда их лучше вложить без особого риска, но с пользой.
— Не бойся, мальчуган!… Говорю тебе, ты разбогатеешь, точно!… У тебя будут сотни и тысячи фунтов.
— Когда отплывает «Вулкан», Грип?
— Через недельку.
— А когда вернешься?
— Не раньше чем через пару месяцев; мы пойдем в Бостон и Балтимор… [231] и еще куда-то, даже не знаю, куда… да, в общем, туда, где можно взять какой-нибудь груз…
— И доставить его сюда!… — закончил Малыш с завистливым вздохом.
Наконец друзья расстались. Грип направился к докам, а Малыш с Бобом и Бёком, перейдя Лиффи, вернулись в квартал Святого Патрика.
[231] Бостон, Балтимор — города и крупные порты на атлантическом побережье США.
Сколько же бедности, сколько нищеты увидели они по пути, сколько несчастных, доведенных до животного состояния джином и виски!
Увы! Напрасно архиепископ Джон еще в 1186 году на церковном Соборе, проходившем в столице Ирландии, яростно обрушился на повальное пьянство соотечественников! И семь веков спустя Пэдди продолжали предаваться этой пагубной привычке сверх всякой меры, и ни одному архиепископу, ни одному Собору в целом мире не одолеть этого ужасного порока!
Глава XI
МАГАЗИН «ДЛЯ ТОЩИХ КОШЕЛЬКОВ»
Нашему герою было тогда одиннадцать с половиной лет, а Бобу — семь. Даже если сложить годы, до узаконенного совершеннолетия друзья все равно не дотягивали. Для того чтобы вообразить себе, как Малыш будет заниматься предпринимательством и откроет свое торговое предприятие, и в самом деле нужно было быть Грипом, то есть существом, любившим Малыша слепой любовью, нужна была исступленная и безрассудная вера старшего друга в его возможный быстрый успех, в последовательное расширение предприятия Малыша и, наконец, в фантастическое обогащение!
Как бы то ни было, но через два месяца после появления мальчуганов в столице Ирландии в районе квартала Святого Патрика появился магазинчик, который тотчас же привлек к себе внимание покупателей.
Но не вздумайте искать этот магазин на одной из захудалых улочек «Свободы», примыкающих к улице Святого Патрика. Малыш выбрал местечко поближе к Лиффи, на Бэдфорд-стрит, в квартале, где жители не столь богаты, чтобы предаваться излишествам, и ограничиваются самым необходимым. На товары повседневного спроса всегда найдутся покупатели, при условии, конечно, что они хорошего качества и продаются по разумным ценам. Это наш юный «патрон» почерпнул из «богатого коммерческого опыта», который он приобрел, колеся со своей тележкой по улицам Корка, а затем — по дорогам графств Манстер и Ленстер.
Нет, честное слово, у Малыша теперь был настоящий магазин, и Бёк состоял при нем в качестве преданного сторожевого пса, вместе того чтобы, подобно ослу, тупо таскать передвижную лавку за собой. Призывная вывеска над магазином гласила: «Для тощих кошельков» — Чрезвычайно заманчивое приглашение для большинства жителей квартала, а пониже: «Литтл Бой энд К°».
«Литтл Бой» — это был Малыш. А «энд» — Боб… ну и, само собой, Бёк.
Верхние этажи четырехэтажного дома на Бэдфорд-стрит были заняты квартирами. На втором этаже жил сам домовладелец, мистер О'Брайен, бывший торговец колониальными товарами, составивший себе приличное состояние и отошедший от дел. Это был крепкий шестидесятипятилетний холостяк, имевший репутацию порядочного человека и вполне ее оправдывавший. Мистер О'Брайен был несказанно удивлен, когда перед ним предстал мальчуган одиннадцати с половиной лет и попросил сдать ему в аренду один из магазинов первого этажа, пустовавший уже несколько месяцев. Домовладелец задал юному арендатору несколько вопросов. И как же был он поражен, выслушав взвешенные ответы Малыша, проявившего незаурядную практическую сметку! А уж когда мальчуган совершенно серьезно предложил заключить договор об аренде с обязательством внести вперед плату за год, бывший бакалейщик просто не мог не проникнуться к неожиданному визитеру искренней симпатией.
Не забывайте, что герой нашего романа — упаси вас Бог спутать с «героем романа»! — казался старше своих лет, поскольку был высок ростом и широк в плечах. Но при всем при том, даже если бы Малышу было лет четырнадцать — пятнадцать, разве он не был слишком юн, чтобы основать коммерческое предприятие, открыть настоящий магазин, пусть даже и под столь скромной вывеской, как «Для тощих кошельков»?
Тем не менее мистер О'Брайен поступил не так, как на его месте поступили бы многие другие, поддавшись первому порыву. И он не выставил немедленно за дверь аккуратно одетого мальчугана, который держался довольно уверенно и умел поддержать беседу, а выслушал его до конца. О'Брайена живо тронула история несчастного, всеми покинутого сироты, рассказ о тяжелой борьбе с нищетой, о лишениях, которые он испытал, о торговле газетами и брошюрами в Корке, о «разъездной торговле» по пути в столицу. Старый коммерсант сумел разглядеть в Малыше большие способности, рассуждения мальчугана показались ему столь здравыми и продуманными, подкрепленными столь неоспоримыми доводами, а в его прошлом — прошлом ребенка таких-то лет! — столь надежные гарантии будущего, что под конец он был совершенно покорен. И О'Брайен принял в Малыше большое участие: обещал при случае помогать советами и решил внимательно понаблюдать за первыми шагами своего юного квартиросъемщика.
Итак, подписав договор об аренде и уплатив за год вперед, Малыш стал обладателем патента на владение магазином на Бэдфорд-стрит.
Помещение на первом этаже, арендованное торговым домом «Литтл Бой энд К°», состояло из двух комнат, одна из них выходила на улицу, а другая — во двор. Первая была предназначена под магазин, а вторая должна была служить спальней. Кроме того, там еще были маленький чуланчик и кухня с плитой, которую нужно было топить коксом, — для кухарки, если Малыш когда-нибудь сподобится ею обзавестись. Пока у него таких планов не было, ибо это была бы бесполезная трата денег, ведь есть они будут, когда смогут, то есть когда в магазине не будет покупателей. А покупатель — главное действующее лицо.
А почему бы, собственно, покупателям и не посещать магазин, устроенный с таким старанием и заботой? Все здесь очень продуманно и сверкает чистотой. И конечно, большой выбор товаров. На деньги, оставшиеся после внесения арендной платы, наш юный коммерсант закупил за наличные у фабрикантов и оптовых торговцев немало полезных вещей и разложил все это на столах и полках магазина «Для тощих кошельков».
Кстати, с мебелью у друзей все было в полном порядке. Прежде всего на аукционе в том же квартале они весьма дешево купили прилавок и шесть стульев… Да-да, у них был самый настоящий прилавок с пронумерованными коробками и запирающимися на ключ ящиками, конторка для письма, перья, чернила и бухгалтерские книги. В спальне же из мебели стояли кровать, стол, шкаф для белья и одежды, короче, ничего лишнего, только самое необходимое. На все это ушло две трети наличного капитала в сто пятьдесят фунтов, с которым они прибыли в Дублин. Поэтому было решено ничего больше не покупать и оставить резервный капитал. Проданные товары всегда можно будет возмещать новыми по мере необходимости, так чтобы в магазине был всегда приличный выбор.
Само собой разумеется, что для ведения точной и регулярной бухгалтерской отчетности была необходима книга «ежедневных продаж» и, кроме того, конечно же «гроссбух» — подумать только, «гроссбух» у Малыша! — где будет подводиться баланс всем торговым операциям, так чтобы каждый вечер можно было проверить состояние кассы — кассы Малыша! Даже сам мистер О'Бодкинз из сиротского приюта не смог бы организовать все лучше!
Итак, что же, собственно, можно было приобрести в магазине «Литтл Бой»?… Ничего сверх того, что обычно продавалось в квартале. Однако если хозяин писчебумажного магазина мог предложить покупателю только писчебумажные принадлежности, торговец скобяным товаром — только скобяные изделия, жестянщик — изделия из жести, а книготорговец — печатную продукцию, то наш юный предприниматель решил торговать всем понемногу: письменными принадлежностями, хозяйственными товарами, книжками повышенного спроса, календарями, учебниками и т. п. Объявление, вывешенное в витрине, гласило, что в магазине «Для тощих кошельков» можно купить все недорого и по твердым ценам. Рядом с отделом тысячи мелочей находился отдел игрушек: здесь были кораблики, детские грабли, лопатки, мячи, ракетки, спортинвентарь для игры в крокет и теннис — словом, товары для покупателей любого возраста — от пяти до двенадцати лет, а не только для вполне взрослых джентльменов Соединенного Королевства. А уж как любил Боб этот отдел, как он ухаживал за ним! С каким тщанием он вытирал пыль с игрушек, хотя его так и подмывало поиграть с ними, особенно с корабликами, — всего по нескольку пенсов за штуку! Отметим, что Боб очень боялся ненароком испортить товар своего патрона, ибо тот часто говорил компаньону тоном, в котором не было и намека на шутку: