Малый народ и революция (Сборник статей об истоках французской революции)
Шрифт:
Парламентарии не смогли не то что убедить третье сословие, но даже выступить перед ним. Они попытались, по крайней мере, перед тем как разойтись, встряхнуть оцепеневшее правительство и открыть ему глаза. Граф де Гиш и маркиз де Леви были отправлены в Версаль с протестом против упразднения сословий [24] . Но король на все их усилия смотрел
73
глазами своего интенданта Амело, смертельного врага дижонского парламента со времен дела больших бальяжей [25] . Г-н де ла Тур дю Пен-Гуверне, комендант провинции, об аресте которого несколько месяцев назад издал постановление тот же самый парламент, не служил им лучше. Их предупреждения не достигли цели. 5 января они учредили постоянный комитет в Дижоне и расстались, пав духом.
24
Вот фрагмент из этого обращения: «Если бы два первых сословия согласились, чтобы количество голосов в их объединении было равным количеству голосов депутатов третьего сословия для поголовного голосования на этих ассамблеях, то реально в государстве осталось бы только одно сословие; духовенство и дворянство более не должны были бы рассматриваться как два сословия, но как две корпорации, тем более опасные, что, действуя совместно с подобной системой, они, объединившись с третьим сословием, чтобы поддержать намерения, несовместимые с счастьем народа, без помех смогли бы потопить свою родину в пучине беспорядков, порожденных самой гибельной демократией, или, наоборот, устремиться вместе с ней к самому законченному деспотизму». (Bibl. nat., Lb 39, 903).
25
Известно, что король, доведенный до крайности обструкцией, которую устроили парламенты, пытался заменить их новыми судами, назначаемыми правительством.
IV
Едва одержав верх над парламентским дворянством, дижонские адвокаты были приятно удивлены, увидев, что их успех подтвержден самим королем. 1 января появилось знаменитое решение Совета от 27 декабря 1788 г.: король, вопреки всеобщим ожиданиям, вопреки мнению нотаблей, разрешил удвоить представительство третьего сословия. Этот безумный поступок поверг в недоумение всех, у кого
74
еще оставалась доля здравого смысла и проницательности: к чему удваивать голоса третьему сословию, если ему отказывали в поголовном голосовании? И как в этом отказать после такой уступки, когда отмахнулись от двух единственных причин того отказа — от уважения к законам и от решения нотаблей? Этот неожиданный подарок партия революционеров получила благодаря личным стараниям г-на Неккера. Вновь, на этот раз Неккер, открывал перед партией двери «за просто так». Впрочем, как всегда, когда двери достаточно открылись, его крупная и спокойная персона преградила путь. И, как всегда, поток захватчиков возложил на него лавровый венок и почтительнейше отставил в сторону; и он отступил перед силой с чувством выполненного долга. Понятно, почему королева в конце концов возненавидела этого почтенного человека.
Тем временем дижонские адвокаты, полные новой веры в свои силы, возобновили с того места, где остановились, кампанию, прерванную тремя неделями раньше атакой парламентариев.
План в основных чертах не изменился: в нем по-прежнему речь идет о наказе, который надо заставить подписать, и об ассамблеях, которые надо спровоцировать по всей провинции. Но насколько же продвинулась Революция за эти три недели, и к какому шагу побудило ее роковое решение короля!
Во-первых, наказ; для него составляют новую канву, более четкую, ясную, позволяющую лучше видеть истинную цель, состоящую в том, чтобы любой ценой помешать созвать, представить и проконсультировать третье сословие провинции в обычном порядке, до Генеральных штатов. Если депутаты от Бургундии в Национальную ассамблею будут
75
назначены штатами провинции, как этого требует закон страны, — все будет потеряно: дворяне и верхушка буржуазии окажутся в своих естественных условиях, им удастся вновь прибрать к рукам все движение, они проведут обширные реформы, которые уже предлагают, а партия, оказавшаяся в меньшинстве, опустится до положения группы заговорщиков, не имея ни сил, ни средств воздействия на толпу. Поэтому нужно добиться у короля либо отсрочки бургундских Штатов и выборов через окружной судебный округ, как это делается в странах с выборной системой, либо срочной реформы этих Штатов по модели новой Ассамблеи в Дофинэ, то есть обеспечивающей третьему сословию выборы с голосованием, удвоение и поголовное голосование.
А раз наказ стал более определенным, то и средства теперь более смелые: в декабре нельзя было представить себе, как можно обойтись без муниципальных чиновников — официального начальства, притом мешающего делу; они редко были членами группы заправил, не проявляли особого рвения, подчас даже сопротивлялись, например, в Дижоне. В январе их решено отстранить: наказ будет распространен от имени самих корпораций, а не от имени мэра и эшевенов; они (корпорации) соберутся явочным порядком. Наконец, в случае если король поддержит, пусть даже только в этот раз, Штаты в их настоящей форме, «корпорации явятся к господам муниципальным чиновникам, чтобы просить ассамблею третьего сословия города, с целью быть ею избранными, свободно и путем голосования, дать представителей, которых оно имеет право послать в Штаты, и что в случае отказа господ чиновников пойти навстречу этой просьбе корпорации будут
76
протестовать против проведения названных Штатов». Иначе говоря, мятеж и восстание.
Таковы были новые резолюции, под которыми 18 января подписалось третье сословие Дижона. Нет нужды говорить, что оно только подписалось, ничего не обсуждая, ничего не изменяя (поскольку адвокатский оратор Морелле попросил принять «немедленно»), и что ни наказ, ни план не исходили от сословия.
Ассамблея 18 января была лишь завершением ряда мероприятий и подготовительных собраний, которые, как мы видели, начались за десять дней до того.
8 января, едва избавившись от дворян, комитет адвокатов, дав своему сословию наделить себя новыми полномочиями, наметил в основных чертах новый план. 11-го он дал утвердить этот проект немногочисленному собранию — не более 30 человек, где большинство составляли юристы; тем не менее позаботились о том, чтобы пригласить нескольких торговцев, депутатов от их гильдий; но эти вновь пришедшие не мешали; они явились лишь затем, чтобы передать свои полномочия одному из членов — прокурору Саволю, который принял титул «выборного прокурора корпораций».
Приняв эти меры предосторожности, составили план и наказ, которые были отпечатаны и разосланы от имени корпораций, присутствовавших 11-го, многим другим корпорациям, которые утверждали наказ отдельно.
Только тогда ассамблея 18-го числа была созвана и состоялась — как видно, лишь для официального утверждения уже принятых решений.
И когда третье сословие Дижона было завоевано, кампания продолжилась в провинции, как в
77
прошлом месяце. Та же работа дочерних групп в городах и местечках ведет к тем же результатам. Но здесь также тон более приподнятый: «Третье сословие простерло свои намерения дальше» [26] . Теперь, если мэр не желает прийти, обходятся без него, как в Бар-сюр-Сен; больше никто не скрывает своей признательности комитету дижонских адвокатов [27] . Ассамблеи, впрочем, все похожие на декабрьские, состоялись в большем количестве городов [28] .
26
Решение жителей Бэне-ле-Жюиф, 28 января, (Ва 37, liasse 6).
27
В протоколе г. Шалона говорится даже о «решениях, принятых сословием адвокатов Дижона и Шалона 11 и 18 числа этого месяца». Так кто-то проговорился о тайном соглашении.
28
Вот их полный список с датами присоединения: Духовенство и третье сословие, г. Сен-Жан-де-Лон — 11 января
Третье сословие: г. Кизери — 15 января
Солье — 16 января
Парэ — 17 января
Монсени — 17 января
Адвокаты, Отен — 17 января
Чиновники бальяжа, Семюр-ан-Оксуа — 18 января
Третье сословие, Шароль — 18 января
Оксонн — 18 января
Мон-Сен-Венсен — 18 января
Верден — 18 января
Шалон — 19 января
Аваллон — 19 января
Монбар — 19 января
Сен-Брис — 19 января
Нолэ — 20 января
Монтревель — 23 января
(Arch. nat., Ba 36, liasse 3.) Наконец, третье сословие Оксера присоединяется 2 февраля, Луана — 1-го.
78
Наконец, не останавливаясь на достигнутом, партия принимается за деревни.
Верные своей тактике, адвокаты, чтобы запустить свое ходатайство, нанимают подставных лиц; для этого выбраны эшевены Жанлиса, деревни в двух лье от Дижона, где наверняка у кого-то из группы имелись кое-какие связи. Они подписывают циркуляр, который от их имени рассылается по местечкам [29] , с просьбой присутствовать на Генеральной ассамблее, назначенной на следующее воскресенье.
29
Вот он: «Господа, мы имеем честь уведомить вас о том, что в следующее воскресенье, 25 января, в Жанлисе соберутся депутаты более 40 общин, чтобы обсудить с нами касательно интересов третьего сословия. Мы будем просить короля половину голосов и полномочий в провинциальных Штатах, чтобы быть в силах защищать наши права и добиться сокращения налогов, заставив разделить с нами это бремя священников и дворян. Мы твердо верим, что это нам удастся. Наше решение будет включено в ходатайство королю. Мы приглашаем вас, господа, присоединиться к нам. Это есть народное благо. Пришлите депутата, наделенного вашими полномочиями, и вашего эшевена. Мы, и т. д. Жители и эшевены Жанлиса» (Arch. nat., Ba 36, liasse 6).
Через пять дней, 25 января, в Жанлис приезжают депутаты 32 общин [30] из судебных округов Дижона, Оксона и Сен-Жан-де-Лон. Собираются в «общем доме» [31] . В этот момент появляются два главных члена счетной палаты, представляются и пытаются с помощью угроз сорвать собрание. Но крестьяне,
79
вместо того чтобы испугаться, раздражаются, грозят бросить этих должностных лиц в реку и объявляют, что «не надо было разыскивать того, кто принимает их решения». И эта скромная личность, не названная в протоколе, выполнила свою задачу без дальнейших происшествий. Председательствуют, как полагается, эшевены Жанлиса; но труд обратиться с речью к присутствующим взял на себя какой-то «местный житель», еще одна безымянная личность; речь была примерно такая: мои сограждане, король отеческим взором взирает на свои верные общины, он хочет, чтобы их проконсультировали; чтобы они назначили депутатов в Генеральные штаты в количестве, равном числу депутатов от дворянства и духовенства, вместе взятых. Только таким путем нам можно избавиться от гнета, в который мы ввергнуты неравным распределением налогов, которые давят на сельских жителей еще больше, чем на горожан (следует устрашающая сводка этих налогов). В том, что они так тяжелы, повинны чиновники, духовенство и дворяне. После решения совета 27 декабря можно было подумать, что два первых сословия примут надлежащую форму Штатов: ничего подобного, они желают сохранить старые. Значит, необходимо, чтобы вы огласили ваши намерения.
30
Пятнадцать других общин, если верить протоколу ассамблеи, где они не названы, не могли присутствовать на ней из-за разлива Соны.
31
Maison commune — место сельских собраний, «сельская ратуша». — Прим. перев.