Мама, не плачь, я живой
Шрифт:
— Да. Для нас все религии равны. Поэтому Хранители могут исповедовать любую религию, одну или несколько и даже создавать свою собственную религию. Это не принципиально, потому что наше предназначение — не религиозное служение. Мы не пастыри, мы Хранители. А Монастырь — наилучшая для нас форма организации. Потому, что в Монастырь уходят люди сердцем решившие посвятить всю свою жизнь служению Богу.
— А здесь есть ещё люди?
— Да. Но, здесь, во внутренней части монастыря живут только отшельники, мы с тобой, мои жёны и Айша.
— Твои жёны?
— Да. Мои четыре жены.
— А отшельники?
— Да, это те, кто решил навсегда удалиться от мирской суеты. Они живут отдельно друг от друга и каждый занимается своим любимым и полезным для Монастыря делом. Ты увидишь их. Иногда ты будешь работать с ними, когда я буду отъезжать по делам в другие Монастыри.
— А кто
— Айша. Она будет учить тебя йоге и боевым искусствам; ты будешь заниматься с ней в библиотеке, а также изучать языки пушту и дари. Она же будет учить тебя восточным обычаям и правилам поведения в исламском мире. Ты должен стать своим в Афганистане. А если ты выйдешь в мир сейчас, каждый узнает в тебе чужака. Восток — дело тонкое. А теперь, если твои вопросы закончились, я начну рассказывать тебе об исламе и Коране. Коран знает каждый правоверный мусульманин.
Следующий час, Хранитель рассказывал Никите об истории возникновения ислама, о пророке Мухаммаде, о Коране, о Мекке, о Каабе…Час пролетел незаметно. В конце беседы они выпили кофе и расстались. Никита в сопровождении Айши направился в библиотеку, где в течение часа постигал основы языка пушту. По окончании урока он направился в свою комнату и уснул, едва его голова коснулась подушки.
На другое утро Никита проснулся рано. Быстренько привёл себя в порядок, оделся и вышел на веранду. Айша уже ждала его:
— Доброе утро, господин.
— Здравствуй, Айша. Что у нас по плану сегодня?
— Сначала завтрак, затем учёба. Хранитель ждёт Вас в зале медитаций, господин.
Завтрак опять состоял из кружки парного козьего молока и свежей лепёшки.
— Айша, откуда здесь свежее козье молоко?
— У нас есть козье стадо. Один из отшельников смотрит за ним. Он же приносит каждое утро парное молоко. У нас и сметана, и масло, и сыр свои.
— Здорово. А остальные продукты?
— Рыба, мясо, фрукты и овощи тоже свои. Даже пасека своя есть. Завозят только муку, крупы, соль и специи.
— Спасибо, Айша. Я найду Хранителя сам.
Никита направился в спортзал, где Хранитель как раз заканчивал медитировать.
— Здравствуйте, Хранитель.
— Здравствуй, Брат.
Последовала разминка, затем дыхательные упражнения и разучивание асан йоги. Через час последовал кросс до уже знакомой поляны, силовые упражнения, кросс обратно, водные процедуры, массаж. Наступило время утренней беседы. В самом её начале Хранитель сказал:
— Брат, теперь ты знаешь методику утренней физической подготовки, она будет неизменна, кроме йоги. С завтрашнего дня утренние тренировки будет вести Айша. Каждый день она будет показывать новые асаны йоги. Это будут единственные новые элементы утренних занятий. Теперь по утрам мы будем встречаться на три часа позднее. А сейчас продолжим специальное обучение. Вчера ты восстановил свою способность смотреть в будущее. Ты должен ежедневно тренировать эту свою способность и развивать её сам в любое удобное время. Теперь попробуем научиться смотреть в прошлое. Сначала посмотри в будущее дней на десять, причём старайся делать это ступенчато: смотри на один день вперёд, затем ещё на один и так далее. Как дойдёшь до десятого дня — остановись, затем ступенчато двигайся назад: смотри девятый день, потом восьмой и так далее. Так повтори несколько раз, старайся делать это плавно. Начали.
Никита устроился поудобнее, закрыл глаза, сосредоточился, превратился в точку и начал отсчёт. Все десять дней картинка была одинаковая: они с Хранителем сидели на своих ковриках и медитировали. Только немного менялось их положение в комнате и одежда. Очень непривычно было смотреть на себя со стороны. Первые попытки изображение менялось рывками, потом Никита приноровился и с каждым разом изображение стало появляться плавнее. В одной из попыток Никита, ведя изображение назад, дошёл до сегодняшнего дня и продолжил движение в том же направлении. Увидев вчерашний день, Никита ошеломлённо остановился. У него получилось! Ещё не полностью веря в происходящее Никита прыгнул ещё на день назад, никого в зале не увидел и осторожно двинулся к выходу из зала. Оказавшись на веранде, поплыл в сторону Пантеона Будды и увидел сцену своей первой встречи с Хранителем около входа в Пантеон. И не только увидел, но и услышал! Все сомнения исчезли. Он мог смотреть в прошлое! Чувство всепоглощающего восторга охватило Никиту, захотелось прыгать от радости; он взмыл к потолку веранды, этого показалось мало, он заложил пару кругов под потолком веранды и рванул через арочный проём наружу, пролетел над садом, задохнулся от своего всемогущества, свечой взлетел в небо, сделал пару петель Нестерова, выходя из второй петли стремительно пронёсся над всем ущельем, взмыл ввысь, пошёл на вираж и по нисходящей дуге вернулся в "спортзал" в своё тело. Открыв глаза, увидел Хранителя, разглядывающего Никиту удивлёнными глазами.
— Ты где был, Брат?
— Над ущельем летал, — прошептал Никита, только сейчас осознавший что он сделал.
— Ты летал? Над ущельем? — изумлённо переспросил Хранитель. — Так, сейчас спокойно и подробно, не упуская ни одной мелочи, расскажи мне как всё это происходило.
— А Вы разве не видели?
— Расскажи всё как было, Брат.
Стараясь ничего не пропустить, Никита рассказал. Хранитель задумался. Потом сказал:
— Да, ты будешь великим Хранителем, Брат. Ты прав, я не видел. Дело в том, что у каждого человека разные возможности и у каждого Хранителя разные возможности. Я бы сказал очень разные возможности. Это как один человек может видеть только в очках; но большинство людей хорошо видят без очков, имея зрение в одну единицу. Но науке известен, например, такой факт; один человек в Германии в 18 веке имел зрение в 60 единиц, он мог без телескопа видеть кольца Сатурна. Так и у нас. Я, например, могу смотреть в будущее максимум на год, есть Хранители, которые смотрят на 2–3 года, но ни один Хранитель до тебя не мог смотреть в прошлое. Кроме того, когда я смотрю в будущее, я вижу только на расстояние около трёх метров вокруг себя, дальше серая пелена. Есть Хранители, которые могут видеть в будущем на дистацию до десяти метров от себя. Чтобы посмотреть другое место мы должны в нашем времени переместиться в то место и уже там смотреть. И никто из Хранителей не может перемещаться в осматриваемом будущем за пределы максимальной дистанции, на которую он видит. В далёком прошлом, ещё в первом веке до нашей эры один из Хранителей имел радиус наблюдения в осматриваемом будущем в пределах более одной мили, как говорят наши предания. Ты видишь там далеко?
— Когда летал, видел до горизонта. Никакой серой пелены там нет. А как далеко я могу там летать?
— Если в твоём случае предел досягаемости сохраняется в пределах видимости, то до горизонта.
— А если я там, на горизонте, увижу опять до горизонта? А если я смотрю на Луну?
— Тогда…, — Хранитель внимательно посмотрел на Никиту и всё-таки закончил фразу, — тогда, в принципе, до бесконечности… Значит, так. Сейчас ты осторожно, повторяю: очень осторожно, пробуешь определить пределы своих возможностей по глубине наблюдений во времени в будущее и в прошлое и по дальности в них. Сегодня глубже, чем на один год в ту и другую сторону не погружайся и дальше, чем на километр не удаляйся. И ещё, чтоб не потеряться: когда удаляешься в астрале от своего физического тела здесь, обрати внимание на очень тонкую астральную нить, которая связывает тебя астрального с твоим физическим телом, остающимся здесь. Я называю эту нить пуповиной. Она нематериальна и её невозможно порвать или уничтожить каким-либо образом. По этой нити всегда можно найти дорогу в своё физическое тело. Потеряться невозможно. Если почуствуешь что-либо не так — сразу возвращаешься.
Никита закрыл глаза, сосредоточился, превратился в точку и поплыл в сторону веранды, оставляя за собой нить, связывающую его-точку с оставляемым телом. Странное дело: он чувствовал себя в своём теле, а видел и слышал всё с том месте, где находился он в виде точки. Никита выплыл наружу, поднялся на высоту около километра выше окружающих гор, остановился, огляделся. Вокруг были горы, голые скалы вверху и покрытые зеленью деревьев и кустарников долины и ущелья между ними. Сверху горы казались непроходимыми (а может, оно так и было). С такой высоты и ущелье, в котором находился Монастырь выглядело заросшим "зеленкой" и необитаемым. Рассмотреть арочные проёмы веранд двух верхних этажей можно было только спустившись в ущелье до уровня чуть выше верхнего этажа. Никита ещё раз осмотрелся, взмыл повыше и двинулся горизонтально земле, оставляя солнце справа от себя. Отлетев с километр, повернул на 90 градусов вправо и полетел, описывая окружность радиусом в километр. Ориентиром служила связывающая его с Монастырём нить. Кругом были дикие горы. Замкнув круг, Никита по путеводной нити вернулся в ущелье Монастыря. Прыгнул на полгода вперёд — на горах лежал снег. Прыгнул ещё на полгода, пролетел по Монастырю — его в Монастыре не было, но его участок на огороде был полностью ухожен и засеян. Никита прыгнул на полтора года назад — опять зима, сместился ещё на полгода в прошлое — лето, его нигде нет, его участок в том же запущенном виде, в каком Никита его увидел в первый раз. Он вернулся в своё тело и в своё время. Открыв глаза, увидел встревоженное лицо хранителя: