Манхэттен по Фрейду
Шрифт:
— Очень любезно с вашей стороны, — растроганно произнес Фрейд. — И мне действительно очень жаль, что вы потеряли друга. Вы должны были сразу нам об этом рассказать.
— Вы только что приехали, и мне хотелось как можно позже познакомить вас с этой ужасной стороной Америки.
Фрейд взмахнул рукой:
— В Вене тоже случаются страшные убийства!
— Не говоря уже о преступлениях, совершаемых в фантазиях, — прибавил Юнг. — Фрейд рассказывал нам вчера о пациентке, которая любит прятать бритвы своего мужа, подавляя
— Но она же не сделала этого на самом деле, — мрачно возразил Холл.
Фрейд понял, что он удивлен напускным безразличием Юнга.
— Прошу прощения, — сказал он, обращаясь к Холлу. — Иногда ужас заставляет нас прятаться под панцирь цинизма.
Коляска остановилась у гостиницы «Уолдорф-Астория», великолепного здания, с изящными балконами и светильниками по краям крыши. Портье в красных ливреях поспешили навстречу приехавшим.
— Вечером я заеду за вами, — сказал Холл, — и мы отправимся на прогулку в Центральный парк. Заодно и программу лекций составим.
— От всего сердца благодарим вас за чудесный прием, профессор, — сказал Фрейд.
Напряженный взгляд, который бросил на него Юнг, выходя из коляски, подтвердил, что он, как и Фрейд, потрясен известием о трагедии, случившейся накануне их приезда. Среди этой гнетущей архитектуры люди кажутся пылинками, а человек, который ожидал встречи с Фрейдом, стал жертвой насильственной смерти. Фрейду вдруг показалось, что убийство, случившееся накануне его приезда в Америку, бросало мрачную тень на все его пребывание в этой стране. Он чувствовал какую-то смутную тревогу, и был рад, что, возможно, скоро у него появится пациентка. После десяти дней праздности он чувствовал просто физическую потребностьвернуться к работе.
7
В доме, где кто-то недавно умер, кажется, что время застыло. Когда Кан вошел в комнату Грейс Корда, ему показалось, что это ощущение усилилось. Молодая девушка с повязкой на голове неподвижно лежала на кровати. Справа от нее сидел доктор Джонс, семейный врач, и прослушивал ее при помощи стетоскопа. Слева сидела пожилая дама, она держала девушку за руку. Кан догадался, что это Эйлин Дэймон, бывшая гувернантка Грейс.
Спиной к инспектору стоял мужчина в черном костюме. Когда он обернулся, Кан вздрогнул от изумления.
Август Корда?
Кан ошеломленно смотрел на него, но тут же понял свою ошибку. Незнакомец был высокого роста, с крючковатым носом, но на этом сходство заканчивалось. Человек, стоявший перед Каном, был старше и стройнее Августа Корда, а его глубоко запавшие глаза казались потухшими.
— Инспектор Рейнолдс Кан? Я — Герман Корда.
— Мне говорили, что вас нет в городе, — сказал Кан, пожимая протянутую руку.
— Только что вернулся из Вашингтона. Выехал вчера вечером,
Его голос дрогнул.
Герман Корда говорил как житель Новой Англии, однако Кану показалось, что его акцент был приобретенным, а не врожденным.
— Где сейчас тело моего брата? — спросил Герман.
— Мы проводим вскрытие.
Корда застыл.
— Невыносимо представлять, что его режут скальпелем, — с трудом произнес он.
— Нам слишком мало известно об обстоятельствах гибели вашего брата, поэтому мы вынуждены прибегнуть…
— Понимаю, — ответил Корда. — Мне это не нравится, но я хочу, чтобы вы сделали все, что в ваших силах, чтобы поймать убийцу.
Кан бросил взгляд на кровать и увидел, что Грейс, покачав головой, отказалась от стакана воды, предложенного мисс Дэймон.
— Если ваша племянница видела убийцу, то дело можно раскрыть очень быстро.
Словно услышав его, Грейс обратила на собеседников потерянный взгляд. Кан воспользовался этим и подошел к ней:
— Мадемуазель, я — инспектор, занимающийся расследованием убийства вашего отца. Не могли бы вы в нескольких словах рассказать, что произошло этой ночью. Что вы видели перед тем, как потерять сознание?
Грейс попыталась заговорить, но у нее начался приступ кашля.
— Мне очень жаль, — произнесла она, когда кашель затих. — Я не помню…
— Вы видели убийцу, когда прибежали на помощь отцу? — спросил Кан, нахмурившись.
— Не знаю.
— Это был секретарь вашего отца?
— Я ничего не помню. Не помню даже, как я проснулась и зашла в комнату отца.
— Вы потеряли память? — спросил потрясенный Кан.
— Наверное, от удара по голове. Она вернется, — поспешно ответила Грейс и снова закашлялась.
— Что последнее вы помните?
— Вчера после обеда отец сказал, что хочет со мной поговорить. Я пришла к нему в кабинет. А потом словно провалилась в какую-то черную дыру…
— Я видела вас в три часа, — прервала девушку мисс Дэймон. — Мы должны были вместе репетировать вашу пьесу.
Кан внимательно посмотрел на серьезное лицо пожилой дамы; ее уложенные надо лбом косы напоминали нимб.
— Но вы мне сказали, что у вас дела, и ушли, — добавила мисс Дэймон.
— Почему вы отказались? — спросил Кан, посмотрев на Грейс. — Куда вы пошли? В котором часу вернулись?
Грейс растерянно молчала.
— Мадемуазель, вы отдаете себе отчет в том, что, отказываясь отвечать на мои вопросы, можете оказаться в числе подозреваемых? — спросил Кан.
— Лучше пока оставить ее в покое, — подал голос Герман Корда, кладя руку на плечо инспектора.
Кан раздраженно высвободился и повернулся к врачу:
— Доктор, удар по голове может быть причиной того, что мисс Корда не помнит вчерашнего дня?