Манро
Шрифт:
— Что, если ситуация выйдет из-под контроля? Что, если твой зверь поднимется?
Он изо всех сил старался говорить ровным тоном.
— Я больше контролирую себя, чем среднестатистический Ликан, и давно понял, что в приоритете хладнокровные головы. — Но это было до того, как он наполнил его яростью.
Она опустила руку, и он остро ощутил отсутствие.
«Не-е-ет, я так долго этого ждал!»
— Поклянись Ллором, что не притронешься ко мне.
— Зачем? — Если он даст нерушимую клятву, только Керени могла её убрать.
—
Звук его имени из её уст расплавил кости. Манро сопротивлялся притяжению.
— Такие клятвы не пустяки.
Она выгнула брови.
— Я тоже не притронусь. Ты либо хочешь этого, либо нет.
«О, я хочу».
— Возможно, мне придётся быстро увезти тебя отсюда. Поэтому клянусь Ллором, что не стану касаться тебя с сексуальным подтекстом в этой пещере сегодня вечером — пока ты не попросишь меня. — Он наклонился. — Раз мы покончили с этим…
— И не целуй.
Он рыкнул.
— Хорошо. Клянусь Ллором, что не буду целовать тебя в этой пещере сегодня. Опять же, пока ты не попросишь. А теперь вперёд…
Она подняла руки и осторожно погладила его по щекам. Такое простое прикосновение, но оставило после себя блаженство.
— Превращение в зверя болезненно? Ты ведь станешь ещё больше, правда?
— Да. Мы называем это a'leigeil a'mhadaidh fa sgaoil: выпустить зверя из клетки. Это не больно. А также легко, как дышать. В этом и проблема
Наклонив голову, она проследила линию его подбородка.
— Что ты имеешь в виду?
— Вервольф может застрять в зверином облике и никогда не вернуться. Даже рождённый волк.
— Из-за чего? — Она невероятно нежно обхватила его лицо руками.
— Обычно из-за горя. — Иногда из-за гнева. Манро рисковал всем, чтобы одолеть заклинание раба.
«И это моя награда».
Когда она провела большим пальцем по нижней губе, он зашипел.
— Волк?
— Приятно. — Чертовски приятно. Он притворился, что Керени не любит другого, что он не крал у её жениха наслаждения первой брачной ночи. Когда она проследила пальцем его кадык, Манро тяжело сглотнул.
— Я никогда не видела новообращённую женщину, — тихо сказала она. — Чем она будет отличаться от мужчины? — Невысказанный вопрос: во что ты планируешь превратить меня?
— У неё так же голубые глаза, но губы стали бы кроваво-красными. — Привлекающий фактор для мужчин. — Клыки были бы меньше, а когти чёрные. Образ зверя наслоился бы на тело, скрывая черты волчьими.
Керени провела ладонями по его плечам.
— А мышцы были бы такие же, как у тебя?
У него возникло непреодолимое желание выгнуться и указать на то, что нужно погладить.
— Нет, у женщины больше выделились бы изгибы. — От воображения своей пары в таком виде, его член болезненно напрягся.
— Она что-нибудь будет помнить? — Куда Керени клонила? Интеллект для охотника на монстров? Или убаюкивала разговорами?
— Когда зверь восстаёт, ты всё ещё там и думаешь. Просто не можешь управлять действиями. Вроде как быть в мчащемся поезде, цепляясь за жизнь. — Он ни за что бы не озвучил последнюю часть, если бы вся кровь от одной головы не прилила к другой.
— Ты представлял меня такой? — спросила она, её зрачки расширились от интереса. Он мог только застонать. — Если бы ты превратил меня в Ликана, разве мой зверь не был бы частичкой твоего? Разве это не было бы кровосмесительством?
Он изо всех сил пытался сосредоточиться. Это важно, но, боги, она начала разминать его шею.
— Некоторые в моём клане верят, что есть два типа людей — те, у кого зверь скрытый, и те, у кого нет. Укус станет просто зажжённым фитилём. У тебя проснулся бы твой собственный Ликан, либо нет. Но огонь был бы полностью твоим. — Когда она чувственно провела ладонями по рукам, Манро пришлось приложить усилия, чтобы держать глаза открытыми. Но с губ сорвались непрошенные слова: — Так вот о чём они все говорят.
— Кто и о чём говорит? — Её голос стал хриплым.
Даже без ласк он пробивался к ней. Судьба сказала, что он доставит ей удовольствие больше, чем кто-то другой.
— Ликаны говорят о прикосновении пары. Оно не похоже ни на что иное, что доводилось испытывать. Твоё прикосновение наполнено… — Он замолчал, пытаясь суммировать свои чувства.
— Чем? — Она пытливо очертила пальцем одну грудную мышцу.
— Ах! Многим.
— Ты накладываешь на меня какое-то заклятие, — прошептала она.
— Я мог бы сказать то же самое о тебе. — Манро наслаждался, потерявшись в страстном взгляде. Их игра оживляла, заставляя снова чувствовать себя молодым. Прямо сейчас он чувствовал, что может сделать всё, что угодно. Первым в его списке — снятие клятв, чтобы он мог поцеловать Керени в первый раз и заставить кончить. А слизать соки оргазма с пары — веха, о которой Манро мечтал. Он ласкал бы её, пока она не лишилась здравомыслия, затем раздвинул бёдра над своим лицом и наслаждался, пронзая её языком, посасывая крошечный клитор. Его тело дрожало в предвкушении, а мышцы напряглись…
Он вздрогнул, уловив медовый аромат её возбуждения. Боже.
«Хочу попробовать её лоно на вкус. Хочу всё».
Его член пульсировал так же сильно, как боевая рана. Её ласки становились всё смелее, и он понял, что про кинжал Керени забыла.
«Твоя задница принадлежит мне, женщина».
Глава 12
Когда Рен нежно погладила ладонями гладкую кожу Ликана, её охватило смутное чувство, бессмертное заклинание. В этой пещере они вдвоём отрезаны от мира, без правил и обязанностей. Из-за воды на телах был слой влаги, но огонь согревал. Они оба тяжело дышали, между ними пульсировало желание. С каждым дюймом, который она ласкала, мысли становились всё беспокойнее. Какой он на вкус? Могла ли она заставит его вести себя бесстыже?