Маньяк номер один
Шрифт:
Профессора в институте были скучнейшими – ходили, чего-то там напевали, мечтали о несбыточном и требовали слушать и смотреть. Музыка, фильмы, люди. Только контакты с местными. Только общение, глубокое погружение в культуру… О боже мой! Потому что как это делать, как общаться, что предпринимать чтобы понравится, чтобы произвести впечатление или добиться своего – даже намека не было. Они отращивали бороды и теряли зубы прямо во время мертвых лекций.
Кристи любила оставаться после уроков. Заканчивались одни лекции, начинались другие. Она начала курить только потому что там собирались представители разных стран.
– Когда
В столовой она никогда не сидела одна. С Герой она говорила о культуре Мозанбика, с Вассо – танцах, еще он ее смешил, Марс готовил ее к экзаменам. Общаясь, она тем самым экономила время на чтение учебников, которые она не могла себя заставить открыть. Однажды она подумала, сможет ли закончить институт, не открыв учебник.
– Он всегда где-то рядом. Он не подойдет, такой человек никогда не сделает просто шаг или скажет что-нить глупое про поиск нужного адреса или сделает комплимент. Он найдет такой способ, что ты не ожидаешь… сегодня я устала и не готова и мне бы уже баиньки… день был тот еще, а он… о-па. Добрый вечер, Маргарет Тетчер.
Она понимала, что всегда найдет то, что ей нужно. Если Макс уже был в прошлом и зарабатывает себе репутацию с огромным пятном, то она шла к своей цели. Стоило только меньше включать эмоции и доверять своей интуиции. Да, еще нужно было давать полный отчет и не только вечером дома.
– Да мама. Порядок. Преподы только.шинкуют. А что? Представляешь, философ не поставил. Уже третью пару тормозит. Я ему почему вы сразу не объясняете, а то одному объяснил, а мы должны как-то автоматом все узнавать об этом. Я должна молчать? Почему? Ну и что! Если у него диплом и степень, то все можно? Я ему почему у меня не так? Я же все по учебнику делала. Давайте сравним. Он мне некогда, я запишу ваш вопрос. Он запишет, какой-то блокнот, там все…ему просто на нас. Я должна терпеть, а он на нас будет эксперименты ставить.
Родители любили Кристи и знали буквально каждый ее шаг. Она своего добьется. Сломает если нужно и крепкого на прогиб философа. Макс им сразу не понравился. Хорошо, что у нее всегда была включена геолокация и они понимали, где их любимая дочь. Они были спокойны, потому что все было под контролем.
10
Маньяк дал о себе знать однажды. Только что спасли район от отмороженной компании, бросающей дымовушки в балконы. Говорили в булочных, на остановках вздыхали, пропуская нужные трамваи. Казалось, голос дрожал, когда новая компания громко смеялась после захода солнца. Старушки не отпускали малышей, а даже детей из старших классов встречали и запрещали ходить на секции. Потом все разрешилось – самого горластого паренька с восьмого класса низкорослого Бурю засудили за семь краж и избиение и отправили в колонию. Остальные отделались легким испугом граничащий с домашним арестом надо-о-олго.
Пропала девочка. Тринадцать лет. Рост 145. Светлые волосы, до плеч. Ушла из дома в желтом свитере и юбке из твида. Звонить по телефону. Прошло три недели. Маловероятно, но родители… им не объяснишь.
Мама вышла ненадолго. Казалось, не выйди никуда и все. Но обстоятельства, мы не знаем, что может быть… Но ведь знала, какая у нее дочь и в каком та состоянии. Завела
Она была закрытая девочка. Никуда не ходила. И если и бывала, то долго переживала. Сидела дома. В школу ходила редко, больше была на домашнем обучении – мама каждый вечер звонила учительнице, чтобы не пропускать основные пункты школьной программы.
Ее мама зашивалась. Буквально. Она работала на двух работах– подшивала частный детсад и детский театр. В те дни была премьера и порванные пижамы. Мало того, Лола простыла. Она почти не выходила, а когда почти не выходишь легкая простуда (например, открытый холодильник) вела к кашлю и температуре.
Должна была прийти врач. Нужно было шить костюм Пиноккио, проследить, чтобы был повешен занавес… она одна кормила семью (пусть маленькую), и отказываться все равно что обрекать себя на голод.
Когда болеешь, то не хочется ни вставать. Просто лежишь, слушаешь «Evanescence» и смотришь на мир через призму книг и музыкальных зеркал. Голоса как будто твердят о том, что любят и никогда не оставят тебя. Они окутывают, согревают и даже когда неприятный симптом, не хочется снимать наушники.
Лола балдела от песни «Together Again», она нашла что эта песня про нее. Про ту, что уходит из дома и эта неизвестность пугает, но не только…
Звонок.
Мама забыла ключи? Как странно. Это первое что пришло ей в голову, когда в дверь позвонили.
– Кто там?
– Я очень извиняюсь, но…
Она знала, не нельзя открывать незнакомцам. Но этот голос, такой родной, как будто текст песни, как будто Гендельф зовет в путешествие. Что нужно отказаться, но разве хочется, когда музыка… про пропащую кошку, что нужен телефон, чтобы позвонить в службу такси, потому что именно такси увозило эту кошку по имени «Смайли».
Она открыла дверь. Потому что ушла мама, потому что музыка не только помогает, она подсказывает открывать двери незнакомцам…
С мальчиком не должно было этого произойти. Роберт. Робби. Роб. Он никогда не отличался усидчивостью. Улица была для него домом. У него был дом, квартира, родичи, старший брат, но на улице он чувствовал себе куда более комфортно. Здесь он знал любого. Будь то продавец газет или уборщик на улице, водитель «Букашки» или директор холдинга. Он не читал книг, но хорошо разбирался в людях. Он делил людей на тех, кто читает книги, и тех, кто читает людей. Ему было хорошо, пока не случилось.
День выдался обычным. Парень только что вернулся с занятий по самбо, чертовски устал и хотел пить. Он сидел на скамейке во дворике высотки и ждал свою девушку, которая постоянно сомневалась в выборе и поэтому долго одевалась.
Он шел уверенно прямо на мальчика, как будто не видел ничего перед собой. Мужик, парень, сдвинутая на глаза кепка мешала увидеть глаза. Роб сказал ему то, о чем потом пожалеет:
– Э-э-э. Ты чего? Я не стану от тебя бегать.
Через минуту вышла девушка. Она оглянулась, набрала его номер, но Роб был не доступен. Первое, о чем она подумала – так со мной не поступают. Первое, о чем подумал Роб – так и не удалось утолить жажду.
Маньяку присвоили первый номер. Еще никогда ранее не возникало такой угрозы. Даже взрыв дома на соседней улицы было ничем. Со времен великой отечественной. И теперь все отделы стояли на ушах.