Маньяками не рождаются
Шрифт:
– Ты её побить хочешь?
– Глупые мысли у тебя, сынок. Физически побить - ерунда, стыд для обеих сторон. Я с ней расправлюсь так, как ещё никто не расправлялся с подобной девкой.
– Интересно, - сказал Павел, весело глядя на мать.
– Очень хочу увидеть финал спектакля.
– Ты его увидишь, сынок, и оценишь. До вечера. В половине девятого в ресторане встречаемся мы с тобой.
Александр Владимирович пребывал в раздумьях и оценках будущего. Ему нравилась его молодая пассия Ниночка, он понял, что ей тоже нравится. Даже разлад с Павлом произошел из-за него. Но его мучила мысль об объяснении
Но чертовка Ниночка хороша, свежа, не сравнишь со стареющей молодящейся женщиной. Она не была ему противна, он привык за долгие годы к ней и даже любил по-своему, но видеть ежедневно круглые сутки возле себя тяжеловесную "голубушку", как он её называл, трудно. Остаться с Ниной - значит потерять миллионы, к которым он так близок, стоит, только протянуть руку, оформить отношения в ЗАГСе, и они твои. Люба сегодня пригласила его на дачу, но он нашел отговорку по здоровью и сказал, что останется дома. Она не стала настаивать и в конце рабочего дня они расстались и разъехались по своим домам.
Была пятница. Предстояли выходные. Александр решил провести все выходные с Ниночкой, а заодно решить нужна ли она ему действительно, или это просто блажь, страсть видеть в своих объятиях молодое тело, без жировых складок и желтеющего цвета кожи. Дома его ждала дочь. Он поговорил с ней так, ни о чём, прилег отдохнуть. Девушка присела рядом.
– Тебе не пора завести жену?
– Зачем?
– Затем, что у меня есть парень и ты скоро останешься один.
– Как парень? Откуда?
– Папочка, мне уже девятнадцать. Моя мама была в эти годы замужем за тобой, а меня ты спрашиваешь: - "Откуда?"
– Как ты выросла незаметно.
– А мне показалось я росла долго. Особенно до восемнадцати лет.
– Ты меня с ним познакомишь?
– Обязательно. Он вундеркинд. Вырос в детдоме, в пятнадцать лет поступил в институт и с отличием закончил его. Зовут Демьян. Парень отличный, критиковать и отговаривать - не советую. Я его люблю и точка.
– Когда я его увижу?
– забеспокоился отец.
– Можно в воскресенье. Сходим вместе в театр. Пригласи свою Любу.
Озадаченный отец не мог взять в толк, когда его дочь успела вырасти, влюбиться и научиться рассуждать, да так, что её трудно переубедить. Да и стоит ли. У молодёжи сейчас есть на всё своё мнение.
– Я ухожу, отец. Мы с Демьяном идем в кино.
– Я тоже уйду. Приду поздно.
– Хорошо, отец. Я убежала.
Александр Владимирович был доволен своей дочерью. Она была нетребовательна к вещам, носила все простое, удобное, идущее ей к лицу. В питании стремилась к обычной, реальной пище.
Мысли раздвоились о дочери и предстоящем вечере с молодой, уведённой у хозяина любовницей. Наконец, наступил вечер. В ресторане только что начинали собираться желающие хорошо провести время. Ниночка уже сидела за
– Это он.
– Поняла. Ничего дядечка, представительный.
– И богатый, - добавила Нина.
Александр Владимирович был представлен её знакомой и вскоре начался оживленный разговор, подогреваемый искристым шампанским. Наташа была не одна. С нею рядом, по заказу Ниночки, о чем не знал Александр, сидел смазливый парень, с маленькими черными усиками и похожими на спелые сливы глазами. Они усердно беседовали вперемешку с едой и выпивкой и соседям не мешали. Ниночка ждала объяснения. Она сегодня потерпела на работе фиаско и вся надежда была на респектабельного Сашеньку, от вида которого Павел должен был впасть в отчаяние. Но время шло, а объяснения не происходило. Ниночка решила взять бразды правления в свои руки.
– Милый, ты не хочешь ничего сказать мне?
– Ты очаровательна, самая красивая из присутствующих здесь дам.
– И это все?
– Нет. Идем потанцуем.
– Идем.
Ниночка повисла на Александре, слишком прижимаясь грудью к нему и надеясь этим расшевелить неразговорчивого спутника.
– Я хочу так танцевать всегда, вечно, - прошептала она.
– Я тоже, - ответил кавалер.
– Тогда мы можем с тобой не расставаться никогда.
– Это зависит от многих обстоятельств.
Музыка смолкла. Они вернулись на место и вдруг словно потолок начал опускаться вниз. Она увидела идущего прямо к ним Павла. Он подошёл, присел на свободный стул и как ни в чем ни бывало сказал:
– Привет, влюблённые!
– Привет, - автоматически ответил Александр и поперхнулся.
Павел стукнул его по загривку и заверил:
– Не боись, я ничего не скажу матери.
– О чём он?
– недоуменно спрашивала, повторяя вопрос Ниночка, но не получала ответ от побагровевшего Александра.
– Может вы для меня что-нибудь закажете?
– Да, конечно, - обрадовалась Нина и подозвала официанта.
– Повторите закуски для гостя и еще шампанского, - сказала она голосом признанной хозяйки.
– Хорошо, мадам.
Закуски потеснили и без того уставленный стол. Павел выпил с ними рюмочку, попросил у Ниночки её сумку.
– Зачем тебе?
– Нужно.
Она машинально поставила сумку на стол.
– Открой!
– приказал он.
Удивленная, она открыла сумку и продолжала наблюдать за действиями Павла. Он достал связку ключей и снял с неё два, от машины и от квартиры. Остальные положил на место. Заглянул внутрь и с удовольствием обнаружил лишь несколько десяток, денег было не более сотни рублей.
– Почему ты забрал мои ключи?
– возмутилась Ниночка.
– Они мои. Твоими были временно. Сейчас я с милицией опечатаю квартиру, а ты завтра заберёшь свои вещи в домоуправлении. Мы их оставим там.
– Ты не посмеешь!
– Уже сделал. Вещи выставлены с комиссией по описи. Ключ я конфисковал. Ночью там будет дежурный и тебя не впустят. Прощай, девочка.
Павел шел по направлению к выходу, а она не могла закрыть рот от удивительной наглости.
Наташа, свидетель происшедшего, ликовала.