Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Да какие это люди, так: но-мен-кла-ту-ра-а.
И более того, хорошо бы узнать:
– Чья?
Тетя и Мотя взяли катамаран, и закрутили педали. Решили:
– Так нас, наконец, никто не заметит.
– Хотя, на море, как говорится, не было:
– Ни тачки.
Как сказал один Берлиоз:
– Пустынные улицы и пустынные пруды - означают, как раз обратное:
– Что-то в них НеЧисто.
– Думают, я не вижу, - сладко улыбнулся Н, взял оказавшийся прямо у его ноги, плоский морской камешек, величиной с расплюснутое гусиное яйцо, и присев для большего наслаждения, запустил его сразу на третьей космической скорости.
Германн поднял глаза к небу, понимая, что видит ее эту комету где-то в Созвездии Скорпиона, а Миша по своему обыкновению запрыгал, как коза. Хотя его и никто не поднимал, как Михаил Пуговкин Зою:
– Прямо над собою.
С канонерки заметили камень, большими прыжками приближающийся к их судну, и вовремя прыгнули в бушующее - как им представилось - море.
– Сколько ставишь, что не потонут?
– спросил Майор.
– Один к трем тысячам, - ответил Миша.
– У меня только доллары, не успел обменять, курс опять - Пошел.
– Куда?
– Куда? Подальше.
– Я и имел в виду доллары.
– Один рубль к трем тысячам долларов?! Хорошо, согласен.
– Вот так бы и в банке говорили, - влез со своим комментарием Н.
– Вы тоже хотите поставить?
– спросил Миша.
Н махнул рукой:
– Я люблю только Динамо Киев, - и зажал себе пасть сковородкой размером с Луну при затмении.
– Но не удержал, как говорится, ибо слово не черный ворон:
– Его везде пропускают, - и иногда даже:
– Без контрамарки.
– Вы, эта, скажите мне сначала, принята я или нет, - попросила девушка вежливо, а уж только потом занимайтесь своими личными решениями вопросов.
Не совсем осознав степень вежливости заданного вопроса в виде категорического постулата-императива, Маленький попросил:
– Покажите мне еще раз реферат с вашим Эссе.
Ибо мне кажется, я чего-то недопонял. Более того, хотя бы напомните мне, о чем оно, собственно, было?
– Это было Эссе, доказывающее, что Иисус Христос не только был, но и воскрес. И более того, воскрес так, чтобы никто не понял:
– Как, - когда сам встретил Его...
– После Воскресения, - дополнил Миша.
– В том-то и дело, что нет:
– Во Время Воскресения.
– Здесь вы ошибаетесь, милейшая фрау, - сказал Германн, - ибо тогда непонятно, зачем было переться в Галилею, как из Киева в Москву:
– Через Санкт-Петербург, - да вообще:
– Что там Опять делать?
Девушка уже отрыла рот, чтобы что-то сказать в виде:
– Своего веского слова, - но длиннющий мэн вставил знаменитую Его фразу:
– Одну минуточку!
– и напомнил всем присутствующим, что:
– Спрос, - он дорого стоит, надо его бить вовремя.
– Я не понял, - сказал Миша, - кого бить, если все конкурентки уже потонули в этом Сиваше Галилейского моря, - он показал большим пальце назад, где пару минут назад никого не было, но сейчас, некоторые, как говорится:
– Уже переоделись, - и опять пошли в заплыв на их:
– Остров Сокровищ.
Медиум:
– Кто?
– вопрос к хозяйке публичного заведения.
– Мария МакДолине-с, сэр.
– Простите, это не Садо-Мазо, а то я боюсь.
– Нет, умирают, как правило, все. Но.
– Но?
– Но потом воскресают.
– Как правило?
– Нет, да, воскресают вроде все, но точно:
– Не все Это помнят.
И далее: значит в Галилею идут для того, чтобы Воспоминание о Воскресении связало Прошлое с Настоящим.
Встреча в Галилее означает, что Воскресение, да, было, но об этом:
– Никто не помнит.
– Вы настаиваете, - проинтонировал Н, - что к воспоминаниям:
– Нет прямого пути?
– Именно так, сэр. Мы не можем рассказать, о том, что было, потому что это будет:
– Уже другой рассказ.
И значит, что такое Воскресение?
– Что?
– Что?
– Это события настоящего, воспринимаемые, как события прошлого.
– Это После. А До, наоборот:
– События настоящего происходят, как события будущего.
– Иначе воскресение не может стать реальностью?
– спросил Германн.
– Да.
– Так ответ еще проще: значит его не было!
– Это все равно, что сказать:
– Вот этих Флорентийских стейков и семги в газете - нет, - хотя вы их видите и сейчас будете есть.
Понятно? События Настоящего - это Рассказ о Прошлом.
– Почему?
– По определению, что иначе - если всё по-честному - быть не может.
Ребята посовещались и сказали:
– Ми согласны поставить зачет.
– Это Миша, а Германн добавил:
– С условием, что вы объясните чуть позже, почему из прошлого в будущее нет прямого пути, что значит:
– Зачем надо было обязательно идти в Галилею через Десятиградие.
– Я думаю, - сказал Миша, когда уже начали есть семгу в мокрой газете, развернув ее предварительно, - они пошли:
– В обход Демаркационной Стены.
– Это невозможно, - сказал Германн, - ты в ГДР был хоть когда-нибудь?
– Нэ успэл.
– Нет, мог бы, но, наверно, так и понял:
– Назад не вернешься.
– Почему?
– Как в песне написано: я оттудова сбехгу.
– Вот так прямо на Запорожце ихнего разливу и врежешься в её накрепко забетонированный лоб?