Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Усомниться в существовавшем априори среди всех студентов подсознательном сознательном знании, что:
– Литературы не существует.
– И не только здесь, а вообще и в принципе:
– И в Америке!
– Одна ерунда, не знание которой - это плюс, а не минус.
И вот теперь я узнал, что это поняли и американские писатели, что эти СОПЛИ, как вы их назвали, действительно существуют не просто так, как чья-то прихоть-придурь, а объективно и независимо от человеческих попыток пробить этот бронированный щит Саранчи, - и:
– Все ушли в Голливуд.
– Да, люди нашли в себе мужество признаться, что Литература имеет, как адрес в интернете, неотъемлемую приставку:
– NЭT.
Прямым текстом запрещен сам Продукт литературы - ВЫМЫСЕЛ. Который и является единственной правдой. И в результате мы видим Соцреализм в новой форме:
– Однолинейного, без подробностей романа, - что является однозначным Абсурдом, - каким был и сам Соцреализм, ибо:
– Роман - это и есть объяснение последовательности времен.
Но мы, мол, действуем для более широких масс, не могущих понять этого смешения времен, и пусть они радуются, что:
– Всё так просто по-простому, - как советовал Михаил Шолохов неоднократно.
– И приводят в пример Голливуд, где все фильмы построены в одну линию, но сознательно скрывают одну очевидную, простую, но как будто несуществующую вещь:
– По одинаковым дорогам - если не принимать во внимание ямы - едут Сов-се-мм! разные машины.
– И более того, полфильма уходит на показ подробностей, как-то:
– Их фар, блестящих колес, формы, как машина едет, как поворачивает за угол, и так далее, что значит, не просто видеть машину, но и:
– Пользоваться ей!
– Что и значит:
– Сказанное - Сделано.
Тогда как может быть буквально наоборот:
– Сказать именно для того, чтобы НЕсделать.
– Больше всего удивляет, что Эти СОПЛИ делаются нарочно, а не как все думают:
– Пока что по-другому у нас нэвыходит.
– Мы ишшо недавно только начали.
На эти сопли работают и многие зарубежные организации, выдающие различные гранды и премии, - и добиваются успеха, правда только одного:
– Люди шарахаются от литературы, как черт от ладана.
– Интуитивно чувствуют отвращение, но при сознательном вопросе на этот ответ говорят:
– Как к осетрине второй свежести, - в том смысле, что просто неинтересно, но в Принципе - это когда-то была, думают - если сознательно - всё-таки осетрина.
– Интуитивно же, без размышлений, знают:
– Это и в первой свежести была только падаль.
– Зря я ушел из управдомов, - сказал Сирано.
– Ты хочешь сказать, - сказал Володя, - не понимаешь, почему выгнали?
– Да-а. Действительно, не понимаю, зачем им это было надо.
Какая-то девушка попросила:
– Налить ей кружку пива - бесплатно!
– И для исполнения своего желания залезла на стол, не спрашивая разрешения его обладателей-заседателей с пивом и, купленной у уборщицы воблой.
И спела песню Аллы Пугачевой:
– Миллион, миллион алых роз.
– И все смеялись над ней, также, как смеялись При Всех и над Аллой Пугачевой.
– Вот народу скажут, что человек - не как все, хотя и хороший, скорее всего, и все считают адекватным способом реакции на его выступление:
– Добродушный смех.
– Да, - сказал Сирано, - мол, такой же дурак, как и мы.
– Не совсем дурак, а придурошный, - сказал Володя.
– А почему?
– Нет в песнях марксизма-ленинизма.
– Не надо бросаться такими словами, и знаешь почему? Можешь оговориться и ляпнуть:
– Ано-низма.
– Кстати, как правильно?
– Оно - может быть?
– Почему?
– Ну, сам себя трахает - значит не он и не она, а оно.
– Логично. Но не совсем. И знаешь почему?
– Почему?
– В твоем утверждении нет будущего.
– Ты имеешь в виду, как в саду Декамерона: девушка-монашка - как сам третей - подглядывает за садовником, когда он один мучается с этом Оно, и она решает:
– Надо ему помочь, - и заменить О на А, получится уже намного лучше:
– Ана.
– Может быть лучше заменить только одно О на одно А, а другое оставить?
– Это слишком сложно, я бы, например, не понял. Так бы и сказал:
– Ничего не понял.
Тем не менее, певицу никто не приглашал, и она сама села. И что самое интересное, села за их стол.
– Зачем вы к нам сели?
– спросил я. Как Сирано, имеется в виду. А не сам третей, как вполне возможно, думал и Пушкин.
– Хочу спеть.
– Спеть?!
– удивился Володя, - вы только что пели, мадам, вам этого мало?
– Не точно чтобы да, но простить выпить, как-то неудобно, - сказала Пугачева.
– Это не важно.
– Так-то бы да, но это еще не всё. А именно: я хочу, чтобы спели вы.
– Я?
– удивился Высоцкий, - так вы думаете, что я и пою еще.
– В том смысле, что еще и пьете? Это естественно, ибо:
– Кто не поет, тот и не пьет.
– Логично, поэтому именно для вас...
– Зовите просто Аллой Пугачевой, как все. И да: я сказала, чтобы мне налили и пива тоже.
И мы налили:
– Я - пива, Володя Золотые Пески, которые уже пошли в ход, и она поблагодарила:
– Люблю и их, но всё равно спасибо, что у вас было и красное сухое до меня.