Маргарита и Мастер
Шрифт:
И Володя не постеснялся, а точнее, не хотел позориться перед дамой и сделать:
– Меньше, чем она, - поэтому залез на стол и спел:
– Сижу ли я, пишу ли я, пью кофе или чай, приходит ли знакомая блондинка.
Все его похвалили и даже одна девушка и два парня сказали:
– Почти, как Высоцкий спел.
– Еще что-нибудь знаешь? Давай!
– и народ сдвинул столы.
– Чтоб вам не упасть, случайно, если вы выпимши, - сказали.
– Давай, знаешь что, Скажи Серега?
– раздухарился я.
– Обязательно буду, - сказал Высоцкий, и спел ее кстати:
– Мы третьего нарочно заманили, а потом опять-таки избили, как водится, ибо:
– Кого-то бить обязательно надо.
– Обязательно буду, - подсказали ему со стороны.
– Как вы говорите?
– И сказал старшина:
– Обязательно буду, - и тоже, я имею в виду, с ними выпил, наверное, или нет?
– Ты сам-то, как думаешь?
– спросил Володя.
– Думаю, если кто-то пьет с наслаждением, то к нему все присоединяются.
– Верна, - сказал Володя и продолжил:
– Скажи, Серехга?
Потом все пели про Вещего Олега, который сам себе предсказал смерть:
– От ко-о-оня-я-я сво-его-о!
И про королевство, где всё очень смурно.
Мы вышли и я спросил Володю:
– Куда?
– Поедемте в Высоту, - сказала Алла, которая тоже оказалась тут.
– Ты будешь?
– спросил я его.
– Да ладно тут разбираться:
– Буду - не будешь. Кто-нибудь да обязательно будет! Правильно я говорю, Вова?
– Естественно, мэм, езжайте с нами.
– Куда?
– подумал вслух я.
– Я куда-угодно с вами поеду, - сказала девушка.
– И даже туда, куда не ездит такси.
– Ну, и значится:
– Вот она, вот она, - как логично выразилась Аля, увязавшаяся за нами:
– Стоит.
– Как стояла.
А была это - если кто не понял - Стена Трои.
Ну, не совсем Трои, как было уже констатировано. Ибо и стена Трои стояла не просто так, а символизировала что-то более существенное, потому что:
– Вечное.
Она так и выразилась:
– Стоит опять, как Иерихонская Стена.
– Почему опять?
– спросил Володя, - я не понял.
– Она была разрушена, - сказал я, - в 14 веке.
– До нашей эры, - чуть-чуть поправила Аля.
Я тоже не остался в долгу:
– Когда ее еще не было.
Она:
– Точнее, за восемьдесят лет до ее возникновения на этом месте.
– Это в первый раз, - добавил я.
– Был ли второй?
– спросила она.
– Уверен был. И знаешь почему?
– Кто-то должен был добить пленников?
– Верно.
– Да и вообще, - сказал Володя, - это нужно, чтобы состоялся концерт в честь дня Этой Необыкновенной Победы. Некоторые думали, что прозвучит соответствующая времени и месту песня:
– Протрубили трубачи тревогу, - но как говорится:
– Было еще рано, - а скорее всего:
– Только не в этот раз.
И было:
– В королевстве, где всё тихо и мирно, где невольников на клизму ведут появился дикий вепрь охгромадный толи буйвол, толи лев, толи тур, - и далее по тексту.
В общем, все подумали, как обычно почти:
– Ученья идут.
– Зачем учить будущих зэков штурмовать Перевал?
– задал провокационный вопрос Кот Штрассе. Хотя и был в числе ее защитников. Тем не менее, ответил кому-то:
– Иногда я ухожу в разведку.
– Но никто не поверил. И знаете почему? Не только потому, что иногда врет, но всё равно же ж, - как сказал бы Василий Аксенов:
– Правда еще непонятнее, чем ложь.
– В общем, - сказал Михаил Маленький, когда его оторвали от тет-а-тет с бутылкой, правда:
– Хорошего вина, - мы-то ведь должны только защищаться.
– Защита реально расшифровывается, как нападение, - сказал Германн.
– Да, - поддержала его Кот Штрассе, - но важно, что мы призваны защищать Прошлое, как...
– Подожди, я скажу, - прервал его Михаил Маленький, - а именно:
– Как Три Мушкетера защищали Прошлое.
– Тогда, можно я буду Герцогом Ришелье?
– сказал Степа Лиходеев - Машина на необитаемом острове, куда пробрался, наконец, с двумя особями женского пола, уверенными, что:
– Здесь точно нет больше немок.
Глава 35
– Я пойду умоюсь, - сказал Пилат.
– Ты чист, Наместник, - сказал Каифа.
– Чистыми могут быть только мертвецы, - сказал Пилат, - и значит:
– Мне тоже надо умыться.
– Он посмотрел на Луну, и хотя она не была видна невооруженным глазом, как Ван Гог, вооруженный взглядом, он смог ее рассмотреть даже на небе одного с ней цвета.
– И да:
– Перед тем, как включить эту машину времени дайте ему сказать пару-тройку слов, - добавил Пилат, - часика на полтора.
– О'кей, он всё нам скажет, - согласился Каифа.
– Только добровольно.
– У нас иначе и не говорят, только то, что от них спрашивают.
– Нет, пусть на этот раз скажет что-нибудь новенькое, своё.
– Ладно, пусть поёт.
И вышло:
– Он встал у креста и вспомнил всё, а потом спел прощальную песню.
Далее, воспоминания Сирано и четвертая песня из фильма.