Мариэль. Замок в ипотеку
Шрифт:
Тяжело вздохнув, он накинул рубашку, активировал капсулу, и через минуту они телепортировались в приемный зал в императорской резиденции. Их уже ждали флиомы и вся вражеская троица, плотоядно глядящая на Мари.
— С возвращением! — осклабился Нэим. — Как вовремя. Я только что получил уведомление из Междумирья. Совет вызывает вас на слушание.
— Зачем? — осторожно спросил Луисцар, держа Мари за руку и боясь самого страшного.
Зроу улыбнулся еще шире:
— Мариэль обвиняют в измене против Ордена.
Глава 13. Полукровка
В
— Луис, они хотят разлучить нас.
— Мы что-нибудь придумаем, — он сказал это с присущей ему сухостью, больше похожей на отговорку.
— Мы могли бы сбежать. Например, на Землю. Я знаю тамошний уклад жизни…
Они переместились в приемную Ордена, и Мари умолкла под самодовольными взглядами Тальины и Нэима, прибывших сюда в другой капсуле.
— Мне очень жаль, — с притворной грустью сказала несостоявшаяся свекровь. — Уверена, это какая-то ошибка.
— Мама, — одернул ее Луисцар. — Тебе не жаль. Хватит кривляться.
Тальина сжала губы и пронзила Мари колючим взором.
Крокодилообразные громилы осмотрели их на наличие оружия и пропустили в зал заседаний. Идя к злосчастному ромбу, Мари смотрела на членов Совета со злостью и желанием послать их в пешее эротическое путешествие. А когда они заговорили, она демонстративно скрестила руки на груди и сжала губы, чтобы не ляпнуть какую-нибудь грубость.
Нэим и Тальина остановились где-то позади, а Луисцар занял соседний ромб в нескольких метрах от Мари. И она чувствовала, что он не сводит с нее обеспокоенного взгляда.
Члены Совета дали всем прослушать записанные обвинения Мари в их адрес, а потом выдвинули обвинение:
— Итак, основываясь на предоставленных информационным отделом фактах измены, мы обязаны задать вам, Мариэль из Палалии, несколько вопросов. Признаете ли вы, что данные обвинения имели место?
— Признаю, — буркнула она, исподлобья косясь на допрашивающего.
— Вы считаете, что Совет подошел к принятию решения некомпетентно?
— Да.
— Обоснуйте.
— Вы не имеете права обвинять наших будущих детей в потенциальной измене против рас!
— Мари, — шепнул Луисцар, но она проигнорировала его.
— Вы считаете, что Совет поступил с вами несправедливо? — задали ей следующий вопрос.
Мари чуть не задохнулась от негодования.
— Конечно! Мы с Луисом запечатлены и любим друг друга! Что это за справедливость такая, из-за которой мы должны быть обречены на одиночество?!
— Тогда мы обязаны задать вам последний вопрос. Принимаете ли вы решение Совета о запрете на ваш брак с Луисцаром из Опретауна?
— Нет, не принимаю! — заявила Мари.
Члены Совета пошушукались и переключились на Луисцара, плечи которого отчаянно опустились.
— Луисцар, принимаете ли вы решение Совета о запрете на ваш брак с Мариэль из Палалии?
Мари замерла в предвкушении вопля Тальины, когда ее единственный
— Да, принимаю.
— Что? — сипло выдохнула Мари, ощутив боль предательства, от которой у нее вмиг закружилась голова.
Луисцар не смотрел на нее, когда громче и внятнее повторял:
— Да, я принимаю решение справедливого Совета!
— Луис, — произнесла Мари, чувствуя, как от наступающих слез щиплет ее глаза.
— Мариэль, — снова обратились к ней, — ваш жених отрекся от вас. Вы по-прежнему настаиваете на своем мнении относительно нашего бесстрастного решения?
В ее голове все смешалось, мысли сбились в ком. Последняя неделя была самой счастливой в ее жизни. Она была любимой и желанной. Или ей казалось, что была, а на самом деле это лишь зыбкая иллюзия. Луисцар не был похож на подонка, пользующегося женщинами. Поэтому Мари никак не могла поверить в услышанное. Он только что отказался от нее!
— Мариэль!
Она оторвала взгляд от Луисцара и взглянула на обратившегося члена Совета.
— Да, — горько ответила она. — Я не возьму свои слова обратно.
— Мы вынуждены признать вас виновной в разжигании ненависти к Совету, в связи с чем вы представляете угрозу для всего общества развитых рас. Вам назначено наказание в виде ссылки в Трейс на пожизненный срок! Вы будете взяты под стражу в зале заседания и немедленно телепортированы в Трейс.
Двери распахнулись, и к Мари направились двое крокодилообразных приставов. Она сглотнула застрявший в горле ком и посмотрела на Луисцара. Он наконец поднял лицо. В его глазах блестела влага, а губы беззвучно шептали: «Я вытащу тебя, Мари. Я люблю тебя. Люблю».
Не дав волю чувствам, чтобы лишний раз не радовать Тальину и Нэима, все-таки сдержавшего слово и избавившего подругу от мозоли в облике Мари, она позволила отвести себя в соседнее помещение с установленным телепортационным каналом в центре. Ей даже не позволили попрощаться, не дали право на последнее слово. И эти садисты смеют называть себя развитыми!
Мари вручили небольшую коробку и приказали встать на подъемник.
— Эй, — дрогнувшим голосом вымолвила она, обратив на себя внимание приставов, механически выполняющих работу, — есть совет напоследок?
Те переглянулись.
— Выживай, — ответил один из них и, проведя манипуляции на сенсорной панели, опустил прозрачные стенки.
Мари оказалась в подобии стеклянной трубы, а услышав над головой металлический вой, напоминающий шум огромного вентилятора, прижала коробку к груди и зажмурилась. Она надеялась, что вот-вот в комнату ворвется Луисцар, ткнет в нос приставам бумажкой и скажет, что Мари свободна, или хотя бы просто перестреляет их и поможет ей сбежать. Но ничего подобного не произошло. Вместо этого все вокруг растворилось в перламутровой дымке, и спустя полминуты Мари оказалась в тесной, затхлой комнате, где ее встретила троица незнакомцев. Они тоже были разных рас и имели свои отличительные физические особенности.