Марина и цыган
Шрифт:
– «Красивая внешность мужчины не всегда говорит о его порядочности», - дословно процитировала я Оноре де Бальзака.
– Это почему же? – дядька даже приподнялся.
– Ладно, оставим эту тему! – отмахнулась я.
– Лучше посмотри на звёзды – красота-то какая!
– И в самом деле, - улёгшись на прежнее место, согласился со мной Женька.
– Я больше всего на свете люблю цветы и…звёзды!
На некоторое время снова воцарилась тишина и слышно было лишь, как поскрипывала телега. Потом дядька сказал:
– Интересно, а есть где-нибудь ещё такие планеты,
Сам не подозревая того, он затронул мою любимую тему. Глядя на звёзды, я принялась рассказывать ему о том, что солнце – это тоже звезда и таких светил в нашей галактике тьма. И что, возможно, вокруг этих звёзд, которые мы видим сейчас на небе, тоже вращаются планеты, где живут разумные существа. Однако, чтобы долететь до ближайшей звезды, не хватит всей человеческой жизни. К тому же, люди ещё нескоро научатся делать такие корабли, которым будут под силу межзвёздные перелёты. Правда, некоторые учёные считают, что инопланетяне уже посещали нашу Землю. Недаром у многих народов сохранились мифы о богах, спустившихся с неба на огненных колесницах и научивших землян многим полезным вещам. Например, существует версия, что Тунгусский метеорит – это, на самом деле, космический корабль пришельцев, потерпевший аварию.
Женька слушал меня, как зачарованный, и, в конце концов, не выдержав, воскликнул:
– И откуда ты только об этом знаешь, Марина?
В ответ я лишь пожала плечами, так как мне не хотелось объяснять ему, что наряду с авантюрными романами моим излюбленным чтением является научная фантастика. Чтобы лучше слышать меня, Женька повернулся на бок и в этот момент ему в ребро упёрлось что-то твёрдое. Пошарив в сене, он извлёк оттуда кожаные ножны с финкой, которую, на всякий случай, я прихватила с собой. Рассмотрев её как следует, дядька покосился на меня:
– Это тебе Сергей подарил?
– Да.
– Вообще-то я против этого! – покачав головой, Женька всё же вернул мне нож.
– Чем же, по-твоему, я должна обороняться?
– От кого? – не понял дядька.
– Ну, мало ли. От разбойников, например.
– Сколько здесь живу – отродясь не слыхал, чтобы в окрестностях водились разбойники.
– А вдруг появятся!
– Откуда это они появятся?
– Хотя бы из леса! Вот нападёт на меня такой разбойник, а я его – раз ножом! – продолжала между тем фантазировать я.
После моих последних слов Женька внезапно побледнел и сказал срывающимся голосом:
– Марина, не пугай меня! Скажи правду: ты шутишь или тебе что-то известно?
Пристально посмотрев ему в глаза, я тихо произнесла:
– А ты всегда говоришь мне правду?
Дядька сразу же сник, опустив голову. Но затем после паузы всё же ответил:
– Если я что-то и скрывал от тебя, то только ради твоего же блага… Но с сегодняшнего дня, клянусь, если что узнаю, то сразу сообщу тебе!
Видя, что я продолжаю хранить молчание, Женька дёрнул меня за рукав:
– Марина, ты меня прощаешь?
– Ладно, свои люди – сочтёмся!
Мы выгрузили сено в сарай и дядька уехал назад в Чижово. Мама с Толиком уже спала, но бабушка не ложилась, дожидаясь меня. Выпив кружку молока,
– Ба, можно мне погулять?
– Иди, Марина! Когда ж и гулять, как не в молодости! – разрешила баба Тоня.
И я с чистой совестью стала собираться в компанию. Надела серые брюки с белым джемпером, распустила по плечам волосы и даже накрасила ногти на руках алым лаком.
Во дворе уже было совсем темно. Едва я подошла к воротам, как вдруг со стороны погреба до меня донёсся какой-то шорох. На цыпочках подкравшись к нему, я разглядела в темноте силуэт человека, который, чиркая спичками и прикрывая пламя ладонью, пытался открыть висевший на дверях погреба замок. Мне сразу же вспомнился бабушкин рассказ о том, как три года назад цыгане обокрали её погреб. Что же делать? Я покосилась на тёмные окна дома: может, поднять тревогу и всех разбудить? А вдруг это просто кто-то решил надо мной пошутить? Но не стоять же, в самом деле, и смотреть, как тебя обворовывают? Наконец, решившись, я тихо подошла сзади и, положив руку на плечо вора, шёпотом спросила:
– Тебе помочь?
Тот, вздрогнув, обернулся и, немного помедлив, тоже шёпотом ответил:
– Помоги!
Наверно, в темноте он принял меня за кого-то из своих. Взяв у него коробок, я зажгла спичку и поднесла её к замку, не столько желая помочь незнакомцу, сколько из-за того, чтобы рассмотреть его склонённое лицо. Внезапно он перестал ковыряться в замке. И тут я поняла, что его насторожило: огонёк пламени, слегка колеблясь, отражался в алом лаке моего маникюра. Тем временем вор повернул голову и скользнул взглядом по моим распущенным волосам. В то же мгновение спичка погасла, но я успела рассмотреть, что это действительно был цыган. Мне даже показалось, что я его раньше где-то видела.
– Ну, что же ты? – как ни в чём не бывало, произнесла я после того, как вновь зажгла спичку.
Моё спокойствие, казалось, передалось цыгану и он вновь склонился над замком. Через минуту всё было кончено. Мой подельник открыл дверь и мы зашли внутрь: сначала он, потом я. В погребе было ещё темнее, чем на улице, и, к тому же, тянуло сыростью.
Придерживаясь рукой за стену, чтобы не упасть, я спускалась вслед за цыганом вниз, считая ступени: первая, вторая, третья…
– Осторожно, четвёртая ступенька щербатая!
Парень сразу же остановился и с подозрением в голосе спросил:
– А ты откуда знаешь?
– Ещё бы мне не знать! – я иронически усмехнулась в темноте. – Мой собственный погреб я хорошо изучила!
После этих слов, не дав ему опомниться, я быстро добавила: «Подожди!» и, несмотря на крутые ступени, как птица взлетела наверх. Затем, взявшись за дверную ручку, бросила в темноту:
– Продуктов тебе хватит здесь на неделю, так что с голоду не умрёшь!
Едва я успела вернуть на прежнее место замок, как дверь, буквально, заходила ходуном, сотрясаемая изнутри под градом мощных ударов. К счастью, она была из крепкого дуба, иначе, без сомнения, цыгану удалось бы выбить её: силёнка у парня был немалая. Осознав, в конце концов, бесплодность своих попыток, он произнёс умоляющим тоном: