Марина Мнишек. Невероятная история авантюристки и чернокнижницы

Полонска Ядвига

Был среди обрадовавших поляков подарков и серебряный пеликан, пронзающий клювом собственное сердце, чтобы собственной кровью накормить детей, и золотой павлин с красиво распущенным хвостом, у которого перья дрожали, как у настоящей живой птицы, и запонка с жемчужиной размером со сливу, и перстень, и чарки, и золотые, коралловые, гиацинтовые украшения, крестики, и золотое перо…

– Истинно царские подарки! – говорили гости.

Посол от себя лично прибавил к подаркам персидский двусторонний ковер с вытканными золотыми фигурами. После

этого посол поднес царские подарки Мнишеку. Из них больше остальных собравшимся понравилась золотая фигура коня с прибором, находящимся в нутрии. А также несколько сот драгоценных шкур, прекрасные наборы столового серебра и инкрустированная золотом, бриллиантами и другими камнями сабля с ручкой из бивня мамонта. После поднесении подарков, гости расселись за столом.

Марианну посадили в правом углу. И в тот момент, когда она садилась, король приподнялся и приподнял шапку. В левом углу села королева. Посол сел около Марианны, чуть пониже, а королевич Владислав – около Екатерины, напротив посла.

Перед этим столом за другим сидели кардинал и нунций папы. Внесли воду для умывания.

Все встали и Сигизмунд помыл руки. Марина умывалась, сидя. После этого воду поднесли королеве, послу, королевичу и всем остальным.

Дворяне раздавали воду для умывания гостям из Московии, а слуги Мнишека разносили яства. Но Марианна от волнения ничего не ела.

Посол несколько раз интересовавшийся ее здоровьем, в итоге, так и не прикоснулся к еде, из-за того, что царица отказывалась от блюд.

Кроме того, панически боясь Дмитрия, он не хотел тянуться к подносам с едой, чтобы, не дай Бог, случайно не дотронуться своей одеждой до платья Марианны. Изначально он даже из страха перед царем не хотел садиться за стол, и Мнишеку достаточно долго пришлось уговаривать его сделать это.

В итоге сам король послал к нему маршала, чтобы спросить, почему он не ест.

– Передайте Его Величеству, что холопу не следует есть с государями, – ответил посол.

– Передай ему, чтобы ел, потому что представляет собой лицо государя, – сказал маршалу Сигизмунд.

– Передайте, что я благодарю его королевское величество, что угощает меня во имя моего государя, но прошу дозволить мне не есть за столом столь великого государя короля Польского и Ее Величества Шведской королевны, – ответил посол. – Я доволен и тем, что смотрю на государя и короля Польского и государыни королевны Шведской.

За вечер посол лишь выпил несколько кубков вина.

Когда король пил вино, все вставали.

Сигизмунд поднимал тосты только за здоровье государыни – Марианны. При этом он изящно снимал шапку и немного приподнимался со стула.

В разгар пира, Екатерина отправила к Марианне своего подчашего, и тот поздравил ее с венчанием. Когда подчаший полностью передал Марианне слова королевы, Екатерина встала. И тут, сама не зная почему, вопреки этикету, поднялась и Марианна.

Королева со свойственной ей деликатностью вышла из положения, низко поклонившись Марианне и дождавшись, пока московская царица сделает то же самое.

После этого Марианна пила за здоровье королевича. Королевич – за здоровье посла. Посол пил за здоровье кардинала.

После этого, Марианна обратилась к послу и пила за здоровье царя. Возможно, она бы и не стала делать этого, но Мнишек, то и дело встававший со своего места, чтобы проверять у всех ли гостей есть яства и вино, подошел к ней и приказал поднять этот тост.

– Ты можешь уже не вставать, когда я подхожу к тебе, и ничего не есть, – довольно раздраженно сказал воевода, – но пить за своего супруга ты обязана.

Марианна даже не успела повернуться на голос – так быстро Мнишек прошел мимо.

Он направился к столу, расположенному ниже, где сидели его злейшие враги: кастелян Гнезненский, епископы Куявский и Перемышльский, воеводы Ленчицкий, кастелян Варшавский, канцлер Великого княжества Литовского, кастелян Вышегородский и еще несколько сенаторов.

Мнишек любезно интересовался у них качеством блюд и вина, но вопреки ожиданиям не услышал в ответ ни иронии, ни шуток.

За другим столом сидел сын посла и около двадцати московских дворян. Рядом с ними сидели придворные старосты из Пильзнена, Валецка и других городов.

Женщины обедали в другом зале. В еще одном зале обедали королевские придворные рангом пониже. Чтобы уместить всех гостей, Мнишек за свой счет переделал несколько каменных домов. Обед затянулся до ночи.

Ближе к одиннадцати королю принесли фрукты и сласти.

После этого Мнишек поднес Сигизмунду в подарок шесть больших позолоченных кубков. А Екатерине – позолоченные кувшин, таз и золотой кубок. Королевичу Владиславу подарил четыре вызолоченных кубка поменьше.

После этого, посол подарил от себя Марианне шелковый, вышитый золотом ковер и сорок соболей.

Начались танцы. Коронный и велико-литовский маршалы очистили место и Сигизмунд, взяв под руку Екатерину открыли танцы. Им прислуживали канцлер Литовский с Гнезненским кастеляном – королю, а Мнишек с Ленчицким воеводой – королеве.

После танца, Сигизмунд дал знак послу, чтобы тот шел танцевать с царицей, но посол в долгих и витиеватых фразах отказывался, говоря, что не достоин того, чтобы прикасаться к царице.

– Ну, что ж, – улыбнулся Сигизмунд. – Тогда мы с королевой станцуем за вас.

На этот раз королю прислуживали два кастеляна – Гнезненский и Варшавский, а королеве – канцлер Великого княжества Литовского с кастеляном Ленчицким.

Потом танцевали Екатерина и Марианна и им прислуживали сенаторы. После них королевич, с прислуживавшими Литовским канцлером, Валецким старостой, воеводой Ленчицким и Мнишеком.

После танцев Мнишек подошел к королю и громко сказал:

– Марыся, поди сюда, пади к ногам Его Величества, нашего милостивого государя, моего и твоего благодетеля, и благодари его за столь великие благодеяния!