Мария, Владычица островов
Шрифт:
– Вам приходилось убивать человека?
Ив снова оглушительно рассмеялся.
– И не одного, а десять, двадцать, а может, и все двести. Я убивал их одним ударом кулака. Убивал шпагой - пускал им кровь, как свиньям; или дубинкой; или просто душил двумя пальцами. Это легче, чем удавить цыпленка.
– Так вы убийца?
– Ага, убийца, если угодно.
– Вы принадлежали к французскому Королевскому флоту, а оказались на борту иностранного капера.
– Осторожнее, маркиз. А то
– Но ведь это и есть измена! Что вы делали на этом судне, когда ваше место на одном из кораблей Его Величества Людовика ХIII?
– Я - мясник. С какой это стати я должен быть на борту корабля Его Величества Людовика ХIII, если меня завербовали матросом насильно?
– Если я повешу вас, вы попадете в ад.
– Ну и фиг с ним!
– сказал Ив.
– Думаю, там не хуже, чем на кораблях самого добрейшего Его Величества, да будь он милейшим и благороднейшим господином в мире!
Он замолк. Жак снова отметил необычайную живость его глаз, которые, казалось, заглядывали в душу.
– Я собирался жениться, у нас должен был родиться ребенок, - повторил Ив.
– Понимаете, о чем я? Жену и дитя дьявол уже, наверное, прибрал. Если вы и меня отправите в ад, то мы, может быть, наконец соединимся; таким образом, им вы только окажете любезность. Жена будет рада видеть меня снова, а ребенок узнает отца!
– А если я уже простил вас?
– Однажды вам придется об этом пожалеть!
– Неужели вы еще более жуткий негодяй, чем я думал?
– Я - убийца, изменник, да, к тому же, продал свою душу дьяволу!
– И по чем?
– Да ни по чем. Иногда я бываю щедрым.
Чем больше дю Парке присматривался к Иву, тем больше он ему нравился. Во-первых, он не унижался перед ним, а во-вторых, он был просто несчастным мясником, который в молодости пал жертвой чужого самоуправства.
Убирая пистолет, Жак твердо, но все же с некоторой теплотой, сказал:
– Ив, а если я предложу вам больше, чем дьявол, вы согласитесь перепродать себя мне?
– Надо быть сумасшедшим, чтобы покупать такого старого козла, как я.
– Мне не кажется, что вы такой уж старый козел!
Ив хитро посмотрел на него.
– И я к тому же еще и не козел отпущения!
– сказал он, довольный своим каламбуром.
Жак бросил на стол пистолет. Вместе с ним из кармана выпала монета и, покрутившись на краю стола, упала к ногам пирата.
– Гляньте-ка! Это больше, чем вы получили от дьявола?
Ив нахмурился, соединив над переносицей густые брови. Какое-то время он молчал, но потом начал по новой:
– Я убийца и изменник!
– Забудьте об этом. Берите пистолет, и пусть он будет вам памятью о единственном человеке, которого вы не убили.
Ив посмотрел на блестевшую под ногами монету и поднял глаза на Жака:
– Вы хотите пристыдить меня за все, что я сделал. Ради Бога, заберите ваши деньги и потратьте их на что-нибудь еще. Могу поклясться, что вы сами дьявол не хуже.
– Я не дьявол, - спокойно сказал Жак, - а вот много ли на Островах таких, как вы?
– Не знаю, - скромно ответил Ив, - могу только сказать, что, думаю, другой такой, как я, вряд ли найдется.
– Вы хвастун!
– Нет, что вы! Только иногда. Больше не буду.
– Ив жестом показал, что готов дать голову на отсечение.
– А просто честное слово вы не держите?
– Никогда. Только перед дьяволом.
Дю Парке со всего размаху стукнул по столу свободной правой рукой.
– Тогда, черт возьми, считайте, что я дьявол и поклянитесь, что будете подчиняться мне. Поклянитесь на этой монете!
Ив нагнулся и поднял с пола пистоль. Повертев его в руках так и эдак, будто сомневаясь, что он настоящий, он, вместо того, чтобы положить его в карман, бросил его обратно.
– Губернатор, - сказал он, - не следует быть таким мягкосердечным. Вы готовы довериться первому встречному. Сразу видно, что вы и не нюхали, что такое Мартиника. И вы еще натворите там дел!
Жак задумчиво поднял монету и положил в карман. Ив продолжал:
– Мне искренне жаль вас. Вы хотите, чтоб я поклялся, что не предам вас. Ну допустим, я это сделаю, и что, вы мне поверите? Доверитесь изменнику и убийце? Может вам, добренький господин, помочь намылить для меня веревку?
Неожиданно для самого себя дю Парке спросил:
– А как звали вашу невесту?
– Мария!
На мгновение Жак подумал, что он ослышался. Он был страшно удивлен.
– Мария?
– переспросил он, стараясь унять боль, которая пронзила его при одном упоминании ее имени.
– Ну да, Мария, - сказал Ив.
– И вы не знаете, что с ней сталось?
– Нет. Хотя могу догадываться. Она ждала ребенка. В Лорьяне море всегда возвращает то, что берет. Наверное, она бросила ребенка в море, а сама стала портовой шлюхой... не при вас будет сказано.
– Или вышла замуж за кого-нибудь еще.
– Ну да... Я это и имел в виду.
Жак вспомнил, что Мария, его Мария, теперь уже тоже замужем за Сент-Андре, но тут же отогнал от себя эту мысль.
– Ив Гробовая Доска, - объявил он, - на этот раз вас не повесят. Я дам вам свободу и даже верну шпагу, если вы дадите мне слово вести себя как следует на борту корабля. На Мартинике вас выпустят на берег. А там уж делайте, что хотите. Но учтите - я буду губернатором. Один ваш неверный шаг - и вот тогда не ждите пощады.