Мария, Владычица островов

Гайяр Робер

– Как вам показалось, губернатору нравится там жить?

– Не знаю, мадам. Он неразговорчив. Много работает и очень мало говорит.

– Но, я полагаю, как человек он достаточно приятен?

– Я уже говорил, что он раздражителен, как медведь, ненавидит женщин и обладает железной волей. Он упрямо делает все по-своему и ни во что не ставит приказы кого-то другого, будь то генерал-губернатор господин де Пуанси или Американская островная компания.

На мгновение Мария далеко унеслась в мечтах; память воскресила красивого молодого человека, который однажды

вечером так пылко обсуждал с ней план побега. Теперь, прождав больше года, она наконец увидит его снова. Будет ли он выглядеть так же, как в первый раз, когда она его увидела в таверне отца в Дьеппе?

Мария взяла себя в руки и взглянула на часы. Она ожидала Франсуа Фуке, маркиза де Белиля, и очень хотела встретить его одна.

Ее движение не укрылось от священника, который приготовился откланяться. Она явно ждала посетителя: он слышал сплетни о хорошенькой супруге главного интенданта. Имя президента Фуке частенько упоминалось вкупе с ее именем. Фуке был свидетелем на ее свадьбе, и многие считали, что он стал бы гораздо лучшим мужем для молодой невесты, чем престарелый главный интендант, несостоятельность которого в этом отношении не однозначно следовала из его наружности. И правда, шептали, что он на самом деле не был мужем своей молодой жене.

Как только отец дю Тертр ушел, Мария позвала свою горничную Жюли, чтобы та помогла ей переодеться. Фуке должен был скоро появиться, а она знала, как восхищают президента ее плечи и блеск бриллиантов на жемчужной коже.

– Моя дорогая мадам, - воскликнул он, увидев ее, - поскольку вы уже собираетесь уезжать, как я предполагаю, я пришел попрощаться...

– Любезный маркиз, - мягко ответила она, - вы в самом деле так думаете? Маленькая птичка говорит мне, что вы пришли вовсе не прощаться...
– Она замолчала и, меняя предмет разговора, произнесла: - От меня только что ушел отец дю Тертр. Вы знали, что он хотел отговорить меня от поездки на Мартинику?

– Почему в таком случае он не сделал этого раньше? Ах, Мария! Как я буду скучать по вас!

– Вы забудете обо мне почти сразу же, - засмеялась Мария.
– Кроме того, хоть вы и утверждаете, что любите меня, я никогда не давала вам ни малейшей надежды на взаимность, и уверена, что именно поэтому Компания наконец-то дала господину де Сент-Андре это назначение.

– Какая неблагодарность!
– со смехом вскричал Фуке.
– Вы заставили меня потерять голову. Разве вы не помните? Вы предложили мне свое плечо вот это самое, - соблазнительное белое плечо, и в то время, как мои губы все еще прикасались к нему, вы неумолимо вручили мне перо... А если бы я не подписал этот контракт, вы не пообещали мне еще один поцелуй.

– И теперь вы пришли за ним?

– Ведь вы выполняете свои обещания?

– До настоящего времени я всегда отдавала долги.

Мария казалась настроенной к нему так благосклонно, дом казался таким тихим и заброшенным, что Фуке охватила неукротимая страсть. Его пылающее лицо и дрожащие руки выдали молодой женщине его возбуждение.

– Вы должны мне ваше плечо, - хрипло сказал он.
–

Дайте мне его!

Она кокетливо приспустила свое и без того весьма декольтированное платье, обнажив округлое плечо, и сказала:

– Не медлите, сударь. Я обещала всего один поцелуй.

Фуке наклонился и прикоснулся губами к жемчужной плоти. Поддавшись неожиданному порыву, он обнял ее за талию, и она со смехом притворно оттолкнула его. Она чувствовала у своего горла его жаркое дыхание, и его объятие, гораздо более ощутимое, чем объятия Сент-Андре, взволновало ее. Она тоже задрожала от страсти, но, все еще кокетливо смеясь, сказала:

– Я просила вас не медлить, сударь. Скоро вы сами будете у меня в долгу!

Он крепко сжал ее, и Мария поняла, что освободиться без унизительной борьбы она не сможет. К тому же сопротивляться объятиям такого любезного человека, как Фуке, было бы не только недостойно, но и неблагодарно, поскольку он выполнил-таки ее сокровенное желание.

– Мой дорогой маркиз, - ласково сказала она, - вы должны помнить, что меньше часа назад я в этой самой комнате имела в высшей степени серьезную беседу с отцом Тертром. Что подумал бы достойный отец, если бы сейчас нас увидел?

Фуке не ответил. Он покрывал поцелуями ее шею, подбородок, щеки, лоб. Затем попытался коснуться ее губ, чего она не позволила, хотя игриво и без осуждения.

– Ведите себя хорошо!
– говорила она.
– Умоляю вас, ведите себя хорошо! Вы помнете мне платье.

Она напряглась, как будто услышав снаружи какой-то шум, и Фуке тут же отпустил ее и начал взбивать свои кружевные манжеты, стараясь восстановить душевное равновесие.

– Я испугалась, - солгала она.
– Мне нужно быть осторожной с Жюли. Я ничуть не удивлюсь, если Сент-Андре попросил ее следить за мной.

Он посмотрел на нее, и его взгляд в полной мере выразил его страсть.

– Это было бы вполне понятно, - сказал он, - потому что вы самое очаровательное создание, которое я когда-либо встречал.

– Вам не следует так говорить, - ответила она.
– Вы скоро забудете меня: Париж полон женщин - таких же красивых и хороших, как я.

– Никогда!
– вскричал Фуке.
– Вы покорили всех, даже при дворе.

– Когда я думаю о том, что говорил этот иезуит, я невольно чувствую страх.

Подойдя ближе к Фуке, она посмотрела на него с тревожным выражением, которое выглядело весьма убедительно, и спросила:

– Это правда, что мне придется жить в какой-то лачуге? В... я забыла, как это называется... "ажупа"?

– Ну конечно, многие колонисты действительно живут в лачугах. Но поскольку вы будете с мужем, главным интендантом - а его возможности очень велики, - он вскоре сможет найти вам подходящее жилье. Построить, если нужно.

– А если, предположим, губернатор будет против?

– Ваш муж обладает такими же правами, что и он.

Мгновение Мария молчала, затем спросила:

– Губернатор Мартиники - это тот самый человек, которого посадили в Бастилию за убийство на дуэли виконта де Тюрло?