Марк Циммерман
Шрифт:
– А что рассказывать? – удивился мальчик. – Приехал сюда из Норвегии по велению отца. Он, кстати, крупный бизнесмен в области международной торговли, поэтому и смог устроить меня в этот гадюшник, – Артур не стеснялся в выражениях. – Слушай, ты не видел рюкзак?
– Черный кожаный рюкзак? – Артур кивнул. В глазах загорелся огонек надежды. – Он почему-то лежит в моем шкафу, – Марк открыл дверцу шкафа и вытащил потерянный рюкзак. Хова схватил пропажу и достал оттуда пластинку с французским шансоном.
– Ты – мой герой!
Ручка главной двери щелкнула, и в квартирку вошли трое ребят. Артур схватил Марка за руку и повел знакомить с соседями.
– Так, парни, это – Марк. Прошу любить и жаловать. А это – Илария, Филипп и Кристофер, – ребята пожали друг другу руки и разошлись по своим комнатам.
Артур немного пугал Марка своей энергичностью и импульсивностью, но, в остальном, роднее человека в своей жизни Циммерман не встречал. С первых минут их знакомства мальчик осознал для себя: он будто знает Артура всю свою жизнь, поэтому готов доверять ему все свои секреты и переживания.
Вечер незаметно подкрался к академии, и сумерки опустились на землю. Тучи заволокли небо, влажность воздуха повысилась, – все предвещало сильный ливень. Нарушителем покоя в квартирке был Артур, вытащивший всех ребят из своих комнат в общую, чтобы провести это время вместе.
– Не трогай меня! – возмущался Илария, отличавшийся своей скромностью. Он был интровертом и больше прочих страдал от выходок Артура. Филипп и Кристофер оказались на одной волне с Хова.
– Давайте знакомиться, – предложил Филипп. – Илария, с тебя начнем, – мальчик устало посмотрел на сожителя, скрестил руки на груди и нехотя начал:
– Мое имя Илария Моретти. Моя мать из ЮАР, а отец – коренной итальянец.
Марк сразу заметил, как часто Илария хмурит свои черные брови. Сам мальчик был брюнетом, кареглазым и довольно высоким для семи лет. Лицо дополняли милые щечки; они скрашивали хмурый взгляд. На шее он носил национальную подвеску из ЮАР. Одежда серая и немного старомодная.
– Кристофер Магнусон, – продолжил тему знакомства тощий мальчик, – уроженец Ирландии. Приехал сюда из-за семейных обычаев. Не знаю, что это значит.
Кристофер был рыжеволосым голубоглазым мальчиком, тощим и с веснушками на лице. И если в Артуре на себя обращала внимание щербинка, то у Магнусона был сильно выраженный желобок над верхней губой и огненные брови.
– Филипп Мэтью Грин, родился в Англии, – этот мальчик был выше всех в комнате. Шатен с голубыми глазами и волосами, собранными в маленький хвостик. Его вытянутое лицо не вписывалось во внешность Филиппа, делая ребенка неказистым.
– А я, а я! – завопил Артур, но все мальчики разом закричали на него:
«Мы знаем, кто ты такой!» – Хова грустно уставился в пол и тут же замолчал.
– Мое имя Марк Циммерман, – Марк сказал это так, как учил его отец: гордо, величественно и уверенно, – ведь он из рода Циммерман.
– Я слышал о тебе, – подхватил Кристофер. – Мой отец иногда упоминал твою фамилию в разговорах со взрослыми дядьками в нашем доме.
Знакомство прошло как нельзя лучше: даже Иларии удалось вписаться в компанию, и он стал чувствовать себя свободней и уверенней.
За окном начался сильный ливень. Капли будто чеканили монеты об откосы и крыши, вода с грохотом падала на землю с черепицы, мчалась по дорожкам и тротуарам, стремясь попасть в водосток. В квартирке стало прохладно; во втором коридоре послышались разговоры и грохот в котельной. Во мраке из трубы повалил дым, холод отступал, на окнах появились капельки воды, меланхолично сбегающие по стеклу.
– Вы слышали, как тут проходит первый учебный день у новичков? – тему поднял Филипп. – Они отвозят их за много миль от академии, оставляют одних и требуют, чтобы те вернулись в школу сами.
– Ты шутишь! – засмеялся Артур, заподозрив ложь в словах Филиппа. – Или не шутишь? – впервые на лице мальчика нарисовалась гримаса ужаса и волнения.
– Мой отец говорил мне, что так отсеиваются слабые. Кто не справится – поедет домой, – поделился с друзьями Кристофер, не понаслышке знающий об академии от отца.
Обмениваясь переживаниями и опасениями, мальчики не заметили, как стрелка часов перевалила за десять вечера. Неожиданно для друзей в квартирку без стука ворвался старый мужчина с клюкой. Осипшим голосом он стал громко кричать, размахивая палкой:
– Живо спать, мелюзга! В десять часов отбой! Расселись тут! Спать, бегом спать, а то отхожу этой самой палкой!
Мальчики с криком разбежались по комнатам, не раздеваясь залезли под одеяло и погасили свет. Старик вышел из квартирки и захлопнул за собой дверь.
– Старый хрыч, – послышался шепот Иларии, больше других не любившего рано ложиться спать.
Через полчаса, когда жильцы квартирки были уверены, что никто не войдет к ним, они осторожно повылезали из постелей и разделись. Развесили одежду настолько аккуратно, насколько это было возможно в темноте, и улеглись спать.
– Марк, ты не спишь? – спросил Артур. Циммерман угукнул. – Вот и я не сплю. – Мальчик ерзал в постели, меняя положение рук и ног. То закинет руки за голову, то ляжет звездочкой, спрячет одну ногу под одеяло, затем весь укутается, опять раскроется.
Марк заснул раньше Артура и не слышал, как тот затих.
Следующий день прошел вполне себе обычно. Зарядка, душ, завтрак, экскурсия по территории академии, обед, инструктаж по технике безопасности в общем зале, личное время, ужин, отход ко сну.
Мальчики еще лучше узнали друг друга. Оказалось, что Артур – самый прямолинейный и дерзкий из всех; Илария помешан на логике и все рационализирует; Филипп часто шутит и разыгрывает людей вокруг; а Кристофер – та еще заноза в заднице, но во вранье ему равных не находилось.