Марк Циммерман
Шрифт:
Сияние медленно покачивалось влево-вправо, затем направилось в сторону детей. Артур был готов кричать, но Илария закрыл ему рот рукой. Марк инстинктивно закрыл друзей спиной, встав спереди. Сияние продолжало приближаться.
Дети зажмурили глаза, смирившись со смертью. Им хотелось, чтобы все наконец закончилось. Несколько напряженных секунд превратились в вечность, – ничего не произошло. Марк приоткрыл левый глаз и увидел молодую девушку, одетую во все белое. Ее лицо было совершенно, кожа сияла из-за лунного
– Я напугала вас? – голос звучал в воздухе, в головах детей, отражался от ручья и играл в пламени костра. Теперь уже все открыли глаза и молча смотрели на сияющую деву.
Дева осторожно обошла детей, осмотрела и заметила спящего Филиппа. Ее взгляд стал томным и грустным, словно она переживала за него даже больше, чем друзья.
– Ваш друг спит глубоким сном, – и вновь ее голос зазвучал повсюду. Деревья застонали от боли, огонь затрепетал, а ручей утих, – природа оплакивала Филиппа.
– Вы можете ему помочь? – в Марке что-то в этот момент щелкнуло: он ощутил ответственность за друзей, – это вернуло ему дар речи.
Дева улыбнулась; языки пламени начали резвиться и плясать, деревья запели, а ручей зашумел, как быстрая горная река. Природа просыпалась, а вместе с ней и Филипп. Мальчик быстро очнулся и пришел в себя, не испытывая тех трудностей, с которыми столкнулись его друзья. Увидев деву, Грин не испугался ее, а смиренно поблагодарил.
– Кто вы? – Марк задал вопрос, ответ на который хотел получить как можно скорее.
– Многоликая дева, – запела девушка, – многоликий муж, – голос гостьи изменился, и перед детьми стоял высокий златовласый мужчина.
Друзья восхитились увиденным. Страх давно исчез, волнение сменилось любопытством, а настороженность – стремлением стать частью этого многоликого существа.
– Спасибо вам за спасение нашего друга, – Марк преклонил колено перед гостьей, принявшей вновь облик девы. Она заулыбалась, из-за чего луна засияла во сто крат сильнее.
Заиграла музыка, и дети заснули. Проснувшись утром, ребята чувствовали себя отдохнувшими и полными сил. Сомнения и страх ушли, дети преисполнились уверенностью. Ночное происшествие они не забыли, но решили никому не рассказывать об увиденном, сохранив эту тайну навеки в своих сердцах.
– Как мы доберемся до академии? – из всех ребят только Артур решился озвучить проблему вслух.
– Пойдем на юг, отыщем трассу и доберемся на попутке, – ответил Марк.
– Как все у тебя просто… Где тут юг? Ты думаешь, никого не смутит тот факт, что пятеро детей ловят попутку на дороге?
– Еще дома мой отец учил меня астрономии. По заходу солнца я смог определить, где юг, а где север, – такой ответ успокоил ребят. – Насчет попуток – да, проблема. Могут задействовать органы опеки…
– Идти на юг – здравая мысль. Надо отыскать придорожную заправку или типа того, чтобы сориентироваться. Дальше будет уже проще, – добавил Филипп.
– Тогда в путь, – ребята перед дорогой еще раз напились из ручья, остатки ягод разделили и съели по пути.
***
В это самое время в коттедж Эммануэля Кларка – директора академии, ворвалось несколько человек. Они спешили доложить о положении дел: только вот радости на их лицах не было, скорее ужас и растерянность. Эммануэль сидел в столовой и тщательно пережевывал свиную отбивную.
– Сэр! – люди, перебивая друг друга, кричали, что-то пытаясь рассказать, но ничего Эммануэль не понял. Он показательно ударил по столу и все присутствующие замолчали.
– Кто из вас выступит от лица всех? – обратился директор к подчиненным.
Толпа немного посовещалась и выбрала женщину – Юсефину Хидланд, советницу Аррата.
– Сэр, – снова обратилась она к Эммануэлю, – у нас срочные новости.
– Кого или чего они касаются? – Эммануэль был встревожен, но старался сохранять хладнокровие и медленно пережевывать свою отбивную.
– Группа Циммермана, – начала женщина, – Филипп Мэтью Грин выжил.
От гнева Эммануэль с силой надавил на тарелку вилкой, от чего та треснула и раскололась на несколько крупных осколков. Мужчина грозно встал и тяжелой походкой проследовал к окну, чтобы не видеть лица людей, стоящих в комнате.
– Как это произошло? Вы должны были его убить! Вам уже и это доверить нельзя? – злобно заскрежетал мужчина, готовый броситься на любого попавшегося человека и разорвать на части.
– Мы все сделали по протоколу «19/5», он не должен был проснуться.
– Мальчик жив – это факт!.. А теперь пошли вон, видеть вас не хочу! – люди переглянулись, но никто не сдвинулся с места. – Убирайтесь! – завопил Эммануэль, брызгая слюной налево и направо от злости. Все присутствующие дернулись и выбежали из столовой, чтобы не попасть под горячую руку директора. – Жив он…
***
Пока Эммануэль не находил себе места от злости, дети двигались на юг. Нежаркая погода позволяла меньше уставать; пить хотелось не так сильно. Выбравшись из леса, ребята оказались на кукурузном поле.
– Скорее всего недалеко трасса, – приободрил друзей Марк.
Пробираясь через высокие заросли кукурузы, каждый из мальчиков успел несколько раз упасть на землю, порезаться о растения и громко чихнуть.
Силы их покидали быстрее, чем они рассчитывали: максимализм мешал трезво думать, а желание что-то кому-то доказать – ослепляло и притупляло разум.
– Я устал, – Илария сдался первым.
Кристофер еле сдерживал слезы и долго протяжно завыл:
– Я не могу!..
– Привал, – скомандовал Марк, все еще черпающий силу из третьего или четвертого открывшегося дыхания.