Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
И вот за три до отправления поезда, я об этом еще не знал, домой приходит брат Витька, он маме тихо на ушко нашептывает о том, что наш директор Гельфанд только решил набирать туристическую группу для восхождения на Говерлу, на поход по Западной Украине.
Мама рысью убежала в коридор, чтобы перезвонить Наталье Николаевне, моему классному руководителю, с которой у нее давно установились отличные отношения. Она долго шепталась с ней по телефону, а потом за закрытыми дверями в коридоре продолжила шушукаться с Витькой. Я уже давно научился так мысленно подслушивать маму, что ни она, ее деревенские заклинания, никакие двери не были для меня препятствием. Одним словом, Наталья Николаевне подтвердила мамке достоверность слухов о том, что Гельфанд набирает тургруппу для похода в Украину. Что стоимость участия в такой группе для родителей составляет пятьдесят рублей с носа!
Словом, мама очень хотела бы, чтобы Гельфанд включил бы меня в состав своей группы, чтобы я не болтался в Москве. Она так испугалась моей встречи со Славкой, который, по ее словам, набрался такой наглости, что уже навещает меня дома. Она была готова на все, чтобы я в составе школьной тургруппы отправился бы на Украину, но у нее не было 50 рублей, чтобы заплатить за мое включение в группу! Денег же, которые у меня валялись на сберкнижке, она принципиально не одалживала!
Зато на моей сберкнижке денег было очень много, даже слишком много денег. Я мог бы в один момент эти пятьдесят рублей перевести на счет группы, который директор Гельфанд открыл в Сберкассе. На этот счет поступали дотационные и родительские деньги на организацию украинского похода. Пару раз мне пришлось заходить в школу, мне требовалась случайная встреча с директором, чтобы залезть к нему в мозги, узнать банковские реквизиты счета. Только во второй визит в школу мне удалось просканировать сознание Гельфанда, в результате я узнал, что и сам поход в Карпаты висит на одном волоске. Всесоюзная пионерская организация оказалась такой неповоротливой, что не могла своевременно перевести на счет группы двадцать тысяч рублей в качестве государственной дотации на организацию этого похода. Из-за всего этого Гельфанд был чрезвычайно грустен и молчалив, он меня, вертящегося под его ногами, так и не заметил.
Я обратился в свою сберкассу, в которой работали знакомые люди, которые хорошо знали, откуда у меня, простого советского школьника, такие большие деньги. Кассир на счет группы перевел сначала пятьдесят рублей, в этом переводе указав, что деньги переводятся за Марка Ганеева, за его участие в украинском походе. Затем он двадцать пять тысяч рублей перевел на тот же счет, но уже в качестве дотации от пионеров СССР.
Вечером Гельфанд сам перезвонил маме, радостным голосом сообщив ей о том, что ее сын, Марк Ганеев, включен в состав участников украинского похода. Мама была настолько ошарашена этим известием, что забыла у Гельфанда поинтересоваться тем, а кто же именно оплатил мое участие в походе? Для меня же этот вопрос перестал быть существенным, завтра в 16.00 я должен был сесть в поезд, что покинуть родные пенаты и отправиться путешествовать в неизведанную страну.
В этот момент обстановка в вагоне коренным образом изменилась! За окном поезда Москва - Ужгород замелькали сельские пейзажи. Я же продолжал сидеть у своего окна, по-прежнему, не веря в то, что Витьку и маму не увижу целый месяц. Вокруг же начинался кавардак, мои старшие коллеги, только расставшиеся со своими родителями, из спокойных, интеллигентных детей начали превращаться в дикарей, со всеми вытекающими последствия. Девчонки, а их в группе было не так уж много, поэтому они были на вес золота, вдруг уединились в двух плацкартных купе. Там они перешептывались между собой, начали кипятить воду для чая, а мальчишек не пускать на порог. Мальчишки с нормального разговора перешли на крик, прилагая все усилия для того, что перекричать друг друга. Некоторые, чтобы занять лучшее место, начали понемногу буянить, махать своими кулаками.
В этот момент ребячьего высшего наслаждения по купе вагона прошлась Алла Николаевна, помощница директора Гельфанда. Эта женщина, как и сам директор, была фанаткой туристических походов! Сейчас она обходила всех туристов, чтобы персонально их проинформировать о том, что с этой минуты начинает действовать внутренний распорядок походного дня, в соответствии с которым мы теперь должны были строить свою походную жизнь.
– Мальчики и девочки, - громко вещала Алла Николаевна, - сейчас вам отводится два часа для того, чтобы вы могли в течение этого времени привыкнуть к тому, что вы уже не свободные люди, а члены организованной туристической группы. В шесть часов вечера будет проведено общее собрание, на котором вас ознакомят с тем, как вы должны себя вести, научитесь, как правильно укладывать вещи в рюкзак, чтобы до крови не стереть спины?! Какой тяжести должен быть рюкзак, чтобы вы могли бы каждый день проходить в среднем по двадцать километров. Затем у нас состоится занятие, на котором мы научим вас ориентироваться в незнакомой местности с компасом и без компаса. Что вы должны делать в том случае, если вы потеряли дорогу, или не можете сориентироваться на местности? Хотела бы вас также предупредить о том, что завтракать, обедать и ужинать вы можете только в точно определенное время суток. Мы не требуем того, чтобы сейчас в общий котел вы сдали бы все продукты, полученные от родителей. Но мы будем внимательно следить за тем, чтобы вы ели только в те часы, которые по распорядку дня отведены для поглощения пищи.
Алла Николаевна все говорила и говорила, а я, сидя у своего окна, ее внимательно слушал. Оказывается, когда ты уходишь в поход, то становишься очень занятым человеком, твое время расписывается по минутам. Но, прежде всего, у тебя отбирают все твое свободное время, которое ты мог бы посвятить самому себе. Если ты хочешь что-либо сделать вне рамок этого распорядка дня, то на это ты должен обязательно получить разрешение у самого руководителя группы.
Вскоре мне стало некогда следить за тем, какие именно сельские пейзажи мелькали за окном вагона нашего поезда. То мы сидели, слушали и внимательно наблюдали за тем, как ловкие руки Аллы Николаевны или директора Гельфанда укладывали вещи в рюкзак, мягкие вещи, одежду - к спине, твердые вещи, типа книги, котелок или чайник - подальше от спины. Мы учились работать кашеварами! Гельфанд сформировал пять команд кашеваров, каждая из которых дежурила, готовила пищу на всех участников похода в течение двух дней. Каждая такая команда кашеваров состояла из трех человек, двух мальчишек и одной девчонки. Они поднимались до петухов, чтобы приготовить завтрак. Затем уже во время перехода мы разогревали заранее заготовленный обед, все обедали, чтобы после шагать по дороге до семи вечера. Тогда мы могли остановиться на ужин и на ночлег. Прежде чем отправиться спать кашеварная команда должна была приготовить завтрак и обед назавтра.
В Киеве мы простояли всего пять минут.
Веселой толпой высыпали на перрон киевского вокзала, стояли и любовались крышами каких-то зданий, которые только и можно было увидеть с перрона. Бортпроводница нашего вагона настолько испереживалась из-за нас, что никому из нас, мальчишек и девчонок, не позволяла на шаг отойти от тамбура ее вагона. Сама она стояла на площадке тамбура, постоянно нас пересчитывая. Причем, она настолько волновалась, что постоянно ошибалась в счете, каждый раз начиная его заново.
Директор Гельфанд и Алла Николаевна не причитали, не ахали, а каждый из них отошел на десять шагов в разные стороны от тамбура вагона. Там они стояли и внимательно наблюдали за тем, чтобы мы все толпились у этого тамбура, не переходили бы границу выделенной нам зоны.
На следующее утро нас разбудили за час до прибытия поезда в Ужгород. Алла Николаевна обошла всех ребят и девчат, наблюдая за тем, как мы собирали свою рюкзаки, а постельное белье сдавали бортпроводнице. Затем она у каждого из нас проверила, как упакован рюкзак, как его лямки лежат на наших плечах. За десять минут до остановки поезда мы все выстроились в проходе вагона, готовые живой очередью его покинуть. Впереди нашей колонны стоял Гельфанд, колонну замыкала Алла Николаевна. Когда поезд, наконец-то, остановился, наша колонна тронулась в путь. Мы сошли на перрон, организованной колонной прошли ужгородский вокзал, чтобы на привокзальной площади также организованно сесть в автобус, который должен был нашу группу доставить в Мукачево. В автобусе мы впервые позавтракали сухим пайком, мне этот завтрак очень понравилось.
2
В Мукачево мы приехали, когда уже совсем стемнело. Автобус довез нас до местной школы, где для ночевки нам выделили целый класс, который располагался на первом этаже двухэтажного здания мукачевской школы. Расположение комнаты отдыха на первом этаже стала первой и последней ошибкой в деле организации похода, совершенной нашими руководителями. После нормального ужина, который был заранее приготовлен школьной столовой, мы отправились на ночлег в отведенный для этих целей школьный класс. Алла Николаевна прошлась между нами, проверяя, как мы все устроились на своих временных лежанках.
Затем она пожелала нам спокойной ночи, выключила свет в классе, тихо прикрыла за собой его дверь. Алла Николаевна слишком уж поверила нашим усталым лицам, она хорошо слышала, как некоторые из нас громко зевали, говорили об усталости и желании, поскорей бы головой коснуться подушки, крепко заснуть. Как только за Аллой Николаевной закрылась дверь, то в классе тут же начались перешептывания. Мы начали обмениваться мнениями в отношении своего первого дня похода. Тут же выяснилось, что ни один мальчишка, ни одна девчонка нашего турколлектива из-за своего волнения не хотел спать. Наоборот нам всем хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на эту Украину, о которой мы много слышали, много читали, но никто из нас, учеников школы N 188 города Москвы, пока еще никогда не бывал.