Марка страны Гонделупы (иллюстрации Клементьевой К.А.)
Шрифт:
Дверь ему открыл сам Лёва. В передней никого не было, и не снимая шубы, Петя пошёл за Лёвой в комнату.
Откуда-то из-под матраца Лёва достал объёмистый свёрток.
– Все марки? – изумился Петя.
Лёва ничего не ответил. Молча начал разворачивать сверток, снимал бумагу, будто с капустного кочана, лист за листом.
– Нет, – сказал он вдруг, – не буду показывать, ещё начнешь клянчить…
Но Петя поклялся, что у него даже в мыслях такого нет. Ему бы взглянуть разок, и всё.
– Ладно, так и быть! – Лёва принялся разворачивать дальше.
Сначала шла обыкновенная газетная бумага, потом коричневая, обёрточная. Потом синяя копировальная с чертежами. Потом снова газетная. Потом просто белая. Потом папиросная. И наконец, когда Петино терпение вот-вот готово было лопнуть, Лёва добрался до конверта:
– Здесь!
Петя весь задрожал.
– Закрой глаза! – велел Лёва.
Петя зажмурился. А Лёва снова зашелестел бумагой. Что он ещё делал, неизвестно. Петя честно зажмурил оба глаза и ничего не видел. Наконец Лёвин голос скомандовал:
– Можно. Смотри.
И Петя раскрыл глаза. Перед ним, распластавшись на Лёвиной ладони, лежала большая яркая марка. Сбоку ровным полукругом проходил почтовый штемпель, чёрный как сажа, с какими-то замысловатыми закорючками и цифрами.
Почтовый штемпель пиратской страны Гонделупы, понял Петя. Но в общем марка Пете не понравилась. Грубоватая, она была мало похожа на обычные почтовые марки. На переднем плане этой марки стояла пальма с оливковой лакированной кроной. Её коричневый ствол казался вылепленным из пластилина. Сзади блестели розовые горы, сбоку что-то зеленело. А над всем этим южным пейзажем полыхало голубое горячее небо.
– Хороша? – спросил Лёва, повёртывая марку и так и этак. И вдруг закричал: – Не трогай! Не трогай! Не смей трогать!..
А Петя и не думал трогать. Он только смотрел. Правда, с большим вниманием и приблизив к марке близорукие глаза.
– Ничего себе… – сказал он сдержанно и после некоторого молчания. – Кажется, красивая.
– Ну вот, – Лёва нахмурил брови, – так и знал, начнёшь клянчить…
– Я? – удивился Петя. – Я только сказал: ничего себе, красивая.
– А самому небось хочется? – Петя промолчал: нет, марка ему ничуть не нравилась и ему совсем не хотелось иметь такую. А Лёва продолжал:
– Видишь, я говорил, будешь выпрашивать.
– Да нет же…
– Думаешь, не вижу, как хочется! – Лёва решительно тряхнул головой:
– Знаешь, бери её себе!
– Что???
У Пети в глазах три вопросительных знака.
– Страну Гонделупу? – переспросил он, не доверяя своему слуху. Может, он чуточку оглох?
– Да, – у Лёвы в глазах великодушие, – кого люблю, для того ничего не жаль.
– Лёва… – начал было Петя. Но Лёва сердито перебил:
– Раз говорят бери – значит, бери! Ну уж ладно… – Лёва замялся. – Уж ладно, если хочешь, так и быть, бери Гонделупу, а мне давай… – Было видно, что ему трудно выговорить последние слова. – Уж так и быть… шведскую серию.
– Шведскую серию???
Пете вторично показалось, что он оглох.
– И неси скорей, пока не передумал… Ох-ох-ох, как не хочется отдавать Гонделупу!
– Лёва… – снова начал Петя.
– Неси скорей шведскую серию, а то, смотри, передумаю, – сердито говорил Лёва.
– Лёва, – не сдавался Петя, – я только спрошу у мамы…
– Что?! – громовым голосом вскричал Лёва. – Спросишь у мамы? А клятва? Забыл?
– Сейчас принесу, – покорно сказал Петя и выбежал из комнаты.
– Не разорви… Осторожнее отклеивай! – вслед ему крикнул Лёва.
Мама была занята обедом – можно было незаметно проскользнуть в комнату и вытащить из ящика альбом. Как самый последний воришка, боязливо озираясь, Петя содрал все марки любимой шведской серии, сунул их в карман и побежал к двери.
– Петя, куда же ты? – услыхал он мамин голос. – Скоро папа придет. Будем обедать.
– Я сейчас… Я у Лёвы позабыл портфель, – соврал Петя, захлопывая за собой дверь.
Он ужасно торопился к Лёве, хотя ему так не хотелось отдавать шведскую серию и брать взамен марку никому не ведомой и к тому же пиратской страны.
Лёва встретил его на пороге:
– Принёс?
– Принёс…
– Давай.
Петя протянул марки. Лёва торопливо ссыпал их на стол. Пересчитал: все, десять.
– Ох-ох-ох… Жалко Гонделупу! – принялся он вдруг кривляться. – Нет, не отдам, пожалуй…
У Пети радостно забилось сердце.
Но тут же сгребая в ящик стола Петину шведскую серию, Лёва произнес последние и решительные слова:
– Ладно, бери. Но помни – никому ни слова!
Петя снова дома. Альбом раскрыт на том самом листе, где всего лишь несколько минут тому назад красовалась шведская серия. Теперь страница пуста, а в кармане неизвестная марка какой-то таинственной страны.
И никому нельзя о ней говорить: ни маме, ни папе, ни Вове, ни Кирилке, ни одному человеку в мире.
Глава пятнадцатая
Страшная ночь
Петя лежал с открытыми глазами и не мог уснуть. Лоб и щёки горели. Подушка вдруг стала твёрдой как камень. Одеяло всё время сползало на пол.
Всё получилось так неожиданно и так скверно…
Шведская серия, его гордость, гордость папы и мамы, теперь у Лёвы. А он владеет маркой неведомой пиратской страны, маркой, о существовании которой не смеет даже заикнуться.
Что ему теперь делать? Как быть дальше?
Вдруг мама скажет: «Петя, поедем сегодня в Швецию? Мы там давно не бывали…»
А он что?
Или папа попросит: «Покажи-ка мне, Петя, те марки, которые я тебе принёс с завода».
А он что?
Что он им скажет? Сказать, что потерял? Хотел показать в школе ребятам, отклеил от альбома и потерял?
Может, они и поверят. Может, и ругать не будут. Но неужели он станет обманывать папу и маму? Нет, ни за что.
А если во всём признаться? Если сказать так: «У меня есть марка пиратской страны Гонделупы. Не спрашивайте, откуда я её достал, – это тайна!» И дальше всё по порядку: и что за эту марку ему пришлось отдать шведскую серию, он очень не хотел отдавать, но пришлось.