Марш к морю
Шрифт:
– Он расширяется дальше внутрь, - сказал Роджер.
– Но, да, вход представляет собой узкое ущелье, высотой почти пятьдесят метров. Там есть ручей, который выходит через металлическую решетку у основания стены. Вероятно, это то, что в первую очередь прорезало ущелье.
– Да, сэр, - сказала ганни Лей.
– Но если забраться на вершину того плато у входа, то можно обойти стену и спуститься по веревкам прямо им на головы.
– О.
– Принц потянул за выбившуюся прядь волос и нахмурился.
– А как насчет того, чтобы в первую очередь подняться?
– Это мы можем сделать,
– Но я хочу узнать больше о пенистых внутри. Какова их схема действий, какие сторожевые посты они устанавливают - в таком роде.
– Хорошо, - сказал Роджер.
– Но у нас есть некоторые конкуренты в этом деле. Давайте не позволим им получить преимущество или подтолкнуть нас под руку. Отправьте команду на плато, чтобы проверить маршрут, но скажите им, чтобы они не показывались и не высовывали головы.
* * *
– Косутич и ее великие идеи, - кисло сказал Джулиан.
На продуваемом всеми ветрами плато было очень холодно на ночном ветру, и далекие огни города не заставляли его чувствовать себя лучше. Если бы они с Поэртеной случайно не услышали об этой работе и не передали сообщение Роджеру, он мог бы сейчас быть там, внизу, выпивая на "децикред принца".
– Эй, я думаю, нам снова повезло, сержант, - тихо сказал Гроннинген.
Большой асгардец был очень хорош в горах. Он двигался как горный козел, так же уверенно и почти так же бесшумно. Вот почему Джулиан включил его в эту небольшую прогулку, и сержант кивнул в знак согласия с его наблюдением, когда он еще раз взглянул на цель. Наемники не были глупы, и у них была охрана на стене на случай возможного ночного нападения. Но они были очень самодовольны, потому что на самом деле не было часовых, патрулировавших лагерь, который они разбили в долине. Или, может быть, самодовольный - не совсем подходящее слово для этого, признал он через минуту. В конце концов, ни один мардукский рейдерский отряд не смог бы преследовать их в таких температурных условиях, даже если бы он вообще смог подняться на скалы, что было сомнительно.
– Это будет легкая прогулка, - прошептал он.
– Что-то обязательно пойдет не так, - не согласился плазменный стрелок, вставая осторожно, чтобы избежать падения камня в долину, который выдал бы их позицию.
Двое морских пехотинцев вернулись на бивуак, который установила команда. Ночь была пасмурная, безлунная, и без систем ночного видения на шлемах они бы брели, спотыкаясь, вслепую. Как бы то ни было, слабого отражения огней Ран Тай было достаточно, чтобы они могли видеть почти как при дневном свете.
Они обогнули небольшой каменный выступ, который скрывал их лагерь от глаз из долины, и присели на корточки рядом с Мачеком. Рядовой разогревал чашку супа с помощью электрического нагревателя. Технически, это было нарушением доктрины, поскольку предполагалось, что они разбивают холодный лагерь, но нагреватель на сопротивлении испускал только инфракрасное излучение, и не похоже, что им нужно было беспокоиться о том, что команды наблюдения пенистых обнаружат его.
– Выглядит неплохо, -
– Тогда приготовьте для себя, - предложил рядовой, и Гроннинген усмехнулся и вытащил кусок вяленого мяса капетоада. Из убитых животных получилось несколько сотен килограммов этого продукта, и оно пришлось по вкусу некоторым членам роты.
Джулиан обычно находил его ужасным, но он был достаточно голоден, чтобы вытащить свой собственный кусочек и начать его грызть.
– Не могу поверить, что после всего, что я для тебя сделал, ты жалеешь мне немного супа, - сказал он плаксивым тоном.
– Да? Например, тащить меня на гору, чтобы попеременно замораживать и запекать?
– спросил рядовой, а затем усмехнулся.
– Черт возьми, я готовил это для всех нас, - признался он.
– Это не так много, просто немного вяленого мяса и несколько оставшихся кусочков теста.
– Звучит заманчиво, - сказал Гроннинген.
– Я тоже готов спуститься со своего холма, - неохотно признался он. Религия Асгарда отличалась некоторыми чрезвычайно стоическими обертонами.
– Я тоже, - заверил его Джулиан.
– Я готов попробовать что-нибудь из стряпни Мацуги.
– Он вздохнул.
– Или даже кое-что из того, что есть в городе. Знаешь, это не так уж плохо.
– Я хочу биток, - сказал Мачек.
– Кажется, я не слишком многого прошу.
– О, чувак, - сказал Джулиан, причмокивая губами.
– Ты должен был бы сказать это. Я тоже хочу такой. Примерно восьмая часть килограмма. С сыром и луком.
– Да, - сказал Гроннинген, откидываясь на спинку своего бивака и пережевывая вяленое мясо из обувной кожи.
– Биток звучит неплохо. Или лютефиск моей мутры.
– Он вздохнул.
– Прошло много времени с тех пор, как у меня был лютефиск моей мутры.
– Что такое лютефиск?
– спросил Джулиан, забирая чашку из рук Мачека и делая глоток.
– Лютефиск?
– Асгардец нахмурился.
– Это так... трудно объяснить. Это рыба.
– Да?
– Мачек прожевал свое вяленое мясо.
– Что такого особенного в рыбе?
Асгардец на мгновение задумался о том, чтобы попытаться объяснить привлекательность трески, вымоченной в щелоке, затем решил отказаться.
– Думаю, это семейное дело, - сказал он и после этого вернулся в свою обычную сдержанную оболочку, пока Джулиан и Мачек тихо спорили о качестве битка в различных закусочных Империал-Сити. В конце концов, они оба согласились, что единственное, что нужно сделать, - это вернуться на Землю и отправиться по барам, чтобы сравнить их должным образом.
Они доели суп, затем разделили вахты и расположились на ночь. Еще один день попеременного замораживания и жарки на плато, и рота отправится в путь.
* * *
Роджер перевалил через край плато и шагнул вперед, чтобы пропустить следующего десантника. Продуваемая ветром плоская вершина начала заполняться ротой, но морские пехотинцы держались подальше от северной стены. Один шумный, катящийся камень может испортить всю операцию.