Марш к морю

Вебер Дэвид Марк

– Крин! Я ненавижу пытаться что-то вытянуть из Гусама. Похоже, он думает, что изобрел всю концепцию военно-морских сил и что все, что плавает, является его персональной частной собственностью!

Председатель уставился в пространство, пытаясь подавить дрожь, когда представил надвигающуюся конфронтацию с Гусамом, но он знал, что Тил был прав. В конце концов, Гусам уступит, пусть и с сожалением, прямым приказам своего гражданского начальства. Настоящая проблема заключалась в том, чтобы заручиться политической поддержкой для удовлетворения требований остальных людей.

– Ты можешь

раскачать свою фракцию? Я думаю, что смогу убедить рыбацкий контингент, а торговая фракция уже кричит, чтобы я что-то сделал.

– Нам нужно сделать больше, чем просто убедить их, - сказал Тил.
– Нам нужно заинтересовать их энтузиазмом. Чтобы собрать армию такого размера, на котором настаивают люди, нам понадобится каждый действующий моряк из военно-морского флота, и нам также придется утроить стражу, а для этого потребуются добровольцы.

– Наши люди настроены очень по-граждански, но я не уверен, что мы сможем привлечь всех добровольцев, которые нам нужны, с прямым призывом к гражданскому долгу. У вас есть какие-нибудь предложения?
– спросил бывший рыбак.
– Потому что я не уверен, что такие цифры возможны.

– Да, у меня действительно есть предложение. Вернее, у О'Кейси было немного, - сказал торговец.
– Причем очень хорошие. Эта человек хитра.

– Какие предложения, например?
– скептически спросил председатель.

– Вы знаете, - задумчиво произнес советник, - у Бухты репутация теребить монеты до тех пор, пока они не заскрипят. Уверен, что во многом эта репутация проистекает из зависти других городов, которые, кажется, не могут теребить так сильно, как мы, но в этом может быть доля правды. Итак, о чем мы должны спросить себя, так это какой из факторов мог бы убедить наших соотечественников-наемников в том, что сражение с боманами было бы хорошей идеей?

* * *

– Так мы будем драться или нет?
– спросил Чем Прит, когда отряд пикинеров новой модели двигался по улицам города.

– Я не знаю, Чем, - сказал Кринди Фейн. Это был первый свободный вечер в их роте, и на самом деле его так или иначе не волновало, что думает высшее командование. У него и Эркума Пола было по мешочку серебра у каждого, и его гораздо больше интересовал тот факт, что где-то выше по улице была таверна, где обслуживали солдат.
– Когда Богесс говорит нам сражаться, мы сражаемся. А до тех пор мы будем ждать.

– Я ненавижу ждать, - пожаловался Прит.

Рядовой был заменой, и не очень хорошей, Бейлу Крому. Он участвовал в битве при Диаспре, но не с отрядом Фейна, и плохо вписывался в обстановку.

– Ты все ненавидишь, - ответил Фейн. Его тон был отсутствующим, потому что он заметил таверну, о которой ему говорили. Большинство питейных заведений в городе имели заметные таблички, запрещающие вход ворам, бродячим певцам и солдатам. Если только они не хотели идти до самых доков, это была одна из немногих доступных таверн.

– Держите руки на своих кошельках, - сказал капрал, когда они подошли к открытой двери.
– Я слышу певца.

Комната с

земляным полом была длинной и низкой. Что-то в обстановке заставляло Фейна быть уверенным, что когда-то это была конюшня, но если и были какие-то остатки запаха конюшни, то его заглушала вонь мочи и бродящего пива. Любители выпить развалились на кучах соломы ячменного риса, их напитки и еда были расставлены на низких столах, которые представляли собой не более чем тяжелые доски, установленные на расколотых бревнах, и слушали певца с хриплым голосом посреди комнаты.

Бар, каким он был, находился в дальнем конце - широкая доска, положенная на ряд перевернутых бочонков. Капрал повел полдюжины пикинеров сквозь мрак, перешагивая через рвотные массы и менее узнаваемые вещества, пока они не достигли своей цели.

– Что у тебя есть?
– спросил Фейн бармена, поворачиваясь боком к стойке, чтобы следить за происходящим у него за спиной. Когда вокруг бродячие певцы, обязательно должны были быть и воры.

– Пиво или лист ченни, - ответил бармен.
– Есть немного сливового вина, но сомневаюсь, что у вас хватит на это денег.

– Сколько стоит пиво?
– спросил Прит.

– Три серебряных за кружку.

– Три серебряных? Это возмутительно!
– огрызнулся сменщик.
– Клянусь Богом, мне никогда не следовало покидать Диаспру! Все эти проклятые к'вэрнийцы - воры!

– Заткнись, Чем.
– Капрал наотмашь ударил крикуна по уху.
– Не обращайте внимания на идиота, - сказал он бармену.
– У него еще не высохло за рогами.

– Тогда вам нужно держать его в наморднике, - сказал бармен, ставя что-то тяжелое и вытаскивая свою фальшивую руку из-под доски.
– На случай, если вы, придурки из Диаспры, не слышали, мы были отрезаны от большей части наших поставок на гребаные месяцы. Лучше бы он радовался, что вообще можно выпить пива. И еще одно подобное дерьмовое замечание, и я выставлю вас за дверь.

Прит начал открывать рот, и Фейн снова ударил рядового наотмашь, прежде чем последовала реплика.

– У нас только весовое серебро, - сказал он бармену.

– У меня есть весы, - сказал бармен, открывая сейф.

– Не возражаете, если я сниму с них мерку, не так ли?
– спросил капрал.
– Не то чтобы что-то было не так, конечно.

– Нет, если бы вы всегда были правы, то их бы не было, - ответил бармен с хриплым смехом.

Фейн вытащил из своей сумки скульптурку из песчаника с тонкой резьбой и сравнил ее с серебряной монетой на весах к'вэрнийца. Две чашки балансировались почти идеально, и капрал удовлетворенно хмыкнул, убедившись, что бармен был достаточно честен в своих оценках.

– В городе действует закон, запрещающий незаконные действия, - сказал бармен, отмеряя серебро из кошелька капрала.
– Я дам вам на волосок больше стандартной цены серебра, если вы захотите обменять все это на монеты, - добавил он.

– Почему? Потому что тебе нравятся наши лица?
– спросил Прит.

– Клянусь Крином, ты действительно ходячее приглашение к тому, чтобы тебе разбили лицо, не так ли?

– Все равно, в его словах есть смысл, - сказал капрал.
– Зачем давать нам лучше стандартной цены?