Мартин-Плейс
Шрифт:
Пола подняла бутылку и крикнула:
— Я тебя ударю, Бастер! Я серьезно говорю!
Дэнни услышал тщетные протесты Руди, а Бастер уже вырос перед ними — глаза его блестели, как у химеры на водосточной трубе. От их похотливой угрозы он почувствовал приступ тошноты и, поперхнувшись собственным криком, согнул ногу и изо всех сил ударил Бастера в живот. Лодка накренилась, Бастер зашатался, отчаянно размахивая руками, и с хриплым воплем полетел в воду. Он всплыл, отфыркиваясь, и уцепился за борт — озверело трезвый.
— Черт, я тебя убью, сволочь! — он попытался вскарабкаться в лодку, но намокшая одежда тянула его вниз.
Пола, прижимая к груди бутылку, корчилась в конвульсиях на парусах, а Руди стоял на четвереньках перед Бастером и говорил:
— Ну, Бастер, ну, старина, успокойся, и мы тебя втащим в лодку.
— Ты остришь или сопишь? — Бастер плеснул Руди в лицо соленой водой.
Руди решил проявить твердость:
— Послушай, если мы втащим тебя в лодку, ты должен обещать, что будешь вести себя мирно.
— Никаких обещаний! — рявкнул Бастер и начал молотить кулаком по борту.
Пола вплотную придвинула лицо к его лицу.
— Обещай! — прошипела она. — А не то я позову большую акулу и велю ей откусить тебе ногу. Я подманю ее на пиво, — и она вылила остатки пива в воду рядом с ним.
— А, черт! — простонал Бастер. — Что я тебе, Иона, что ли? — Он свирепо посмотрел на Дэнни. — Ну, ты, сморчок, убирайся на нос и сиди там смирно, если дорожишь своей треклятой шеей!
— Надо прежде вам помочь, — процедил Дэнни сквозь зубы.
— А пошел ты со своей помощью! Сказано: держись от меня подальше!
Руди и Пола ухватили его за руку, и Бастер перевалил через борт. Пола взвизгнула:
— Поймали рыбку в мутной водичке! — и снова начала корчиться на парусах.
— Держи, старик, — сказал Руди, протягивая Бастеру весло. — И навались, не то схватишь воспаление легких.
У слипа собралась толпа. Слышались приветственные вопли: «Дорогу чудовищу Лох-Несса!», «Кто теперь станцует с Бастером?», «Бис, Бастер, бис!» Какая-то девушка посмотрела на яхту, втянула носом воздух и ахнула:
— Боже милостивый, несет, как из пивной!
А другая добавила:
— От них от всех. Вот такие и компрометируют клуб.
Бастер и Руди исчезли за углом клуба, и тут же заработал автомобильный мотор. Пола сказала:
— Он мог бы предложить подвезти нас. — Она повернулась к Дэнни. — Я вижу, тебе все это не нравится, так уйдем.
— Если тебе хочется, я останусь, — сказал он с некоторым вызовом.
— Нет, пойдем. Было очень весело, но хватит.
По дороге домой она обсуждала их плаванье, смеялась и то и дело повторяла:
— Ах, старина Бастер… В жизни не забуду физиономии Бастера, когда он вынырнул… Чудовище Лох-Несса… Бедняга Бастер…
Ее болтовня была как сыпь. И Дэнни, храня молчание, мысленно раздирал ногтями эту зудящую сыпь. В случившемся была своя смешная сторона, но она не гармонировала с этим вечером, как вымученная шутка, а Пола навязывала ее, топила его в ней, ускользала на ней, как на гребне волны. Шутка захлестывала его, превращалась в дьявольскую насмешку, и, когда они уже подходили к калитке, он сказал:
— Пола, ради бога, прекрати! Я же понимаю, зачем это тебе нужно.
Она сделала вид, что обиделась, и замолчала. У калитки он сказал:
— Твой отец хотел дать мне почитать книгу. Я зайду за ней.
В доме было темно. Пола включила свет в гостиной и поглядела по сторонам.
— Какую книгу?
— Я найду ее перед уходом. — Он присел на ручку кресла, а Пола прислонилась к столу, не спуская с него настороженных глаз. — Зачем ты это сделала? — спросил он.
Она беззаботно пожала плечами.
— Для смеха! Открыть кавычки. Дорога к счастью вымощена смехом. Пола Касвел. Закрыть кавычки. Я не люблю людей, которые стараются испортить другим удовольствие.
— Этот смех был ложью, Пола, — сказал он, и его охватила печаль, потому что он слишком глубоко заглянул в натуру, которая отрекалась от себя, отвергала лучшее в себе. — Ты можешь смеяться вот так хоть до самой смерти, но это все равно не станет счастьем.
— Я же не виновата, что ты не мой тип мужчины, правда?
— Зато ты мой тип женщины, — сказал он с горечью. — Ты знала это сегодня. И убежала. Почему?
— Почему? — Она нетерпеливо махнула рукой. — А почему ты не уходишь, чтобы позвонить мне через недельку или две, через месяц или два, через год или два?.. — она замолчала и бросилась в кресло.
Дэнни подошел и, наклонившись, стал смотреть на нее. Он увидел за ней ночь, услышал пение сирен и сказал твердо и прямо:
— Я хочу знать, в чем дело, Пола. Пока еще не поздно.
— Уже поздно! — крикнула она ему в лицо. — И всегда было поздно. Как ты не понимаешь? Ты же в ловушке. Ты станешь либо самодовольным филистером, либо неприкаянным интеллигентом-неудачником. А мне ни того, ни другого не нужно!
— И мне тоже! — Он схватил ее за плечи и сердито потряс. — Я уйду из «Национального страхования» прежде, чем это случится.
— Не сможешь! — злобно сверкнула глазами Пола. — Тебе оттуда никогда не вырваться.
Он отвернулся, полный ненависти к тому, что чудилось ей.
— Ты наклеила на меня ярлычок, так? По-твоему, ты оставила меня далеко позади и великая Пола Касвел слишком для меня хороша. Но сегодня вечером ты знала, что я не такой. — Он повернулся к ней. — Разве нет? Разве нет?