Мартин Воитель
Шрифт:
— Так вот, оказывается, куда лис-то исчез! Феллдо облегченно вздохнул:
— Баллау! Рад, что тебе удалось ускользнуть.
— Да уж! Хотя в данный момент за нами по пятам гонится ватага пиратов. Слушай, у вас тут малыши?
— Да, к тому же мой отец ранен, а Бадранг со своей шайкой вот-вот перелезет через стену.
— Нужно соображать поживее, так, что ли? Мамочек с малышами и раненых в повозку. Всем, кто может бежать, приготовиться ее толкать, но не двигаться, пока я не скажу… Подождите-ка…
Топот пиратов Клогга, огибавших угол задней стены, заглушил крики разбойников Бадранга, взобравшихся наконец на гребень. Баллау подскочил к повозке:
— Курс строго на зюйд. Вперед!
Повозка рванулась вперед, на нее навалились все рабы, стоявшие на ногах. Секунда — и повозка с грохотом исчезла в темноте.
Бадранг столкнул со стены Хиска и Гуррада. Затем он принялся хватать за шиворот других и швырять их вниз:
— Прыгайте! Рабам это было нипочем.
Закрыв глаза, солдаты Бадранга прыгали, предпочитая покалечиться, чем попасть разбушевавшемуся главарю под горячую лапу.
19
На тропинке перед Розой стояло чудовище. У него было тело лисы, лапы совы, у громадной головы было три огромных глаза, а под ними — два ряда страшенных зубов. Увидев это страшилище, мышка, которая мчалась на крики, попыталась остановиться. В спину ей со всего маху врезались Грумм и Паллум, и она полетела прямо в лапы кошмарного чудища. Падая ему в объятия, Роза истошно завопила.
Но от толчка чудище вдруг рассыпалось в огромную кучу на тропе. Во все стороны полетели солома, кора, сухой папоротник и перья.
Роза чихнула, и изо рта у нее вылетела целая пригоршня пыльного меха. Боязливо озираясь, Паллум с Груммом подошли и помогли ей подняться.
— Бр-р, а чего это, значится… такое?
— Ха, вот тебе и Мирдоп — да это ж просто чучело! Роза отряхнулась и встревожено огляделась вокруг:
— Где Мартин?
Жуткие крики замолкли. Сбоку от тропинки на огромном трухлявом бревне сидел Мартин и тихонько посмеивался:
— Браво, Роза! Поздравляю: ты только что одержала победу над своим первым Мирдопом!
Юная мышка смутилась:
— Но эти крики?…
— Иди сюда, я тебе покажу.
Мартин нагнулся к бревну и громко закричал:
— Уходите, я Мирдоп, я вас убью!
Его голос, усиленный полым бревном, загремел, отдаваясь эхом, по всему лесу.
Когда шум стих, Грумм отнял лапы от ушей:
— Но кто ж, это самое… кричал-то?
Мартин обвел их вокруг бревна; с другой его стороны лежали рядышком кролик, крольчиха и два крольчонка — по всей видимости, их дети.
— Ой, Мартин, ты их, часом, не убил? — ахнула Роза.
Воин покачал головой и улыбнулся:
— Конечно же нет. Я подкрался к ним сзади и принялся вопить погромче да пострашнее. Наверное, я перестарался. Кролики сперва застыли на месте, а потом все разом бухнулись в обморок!
Роза, отчитывая Мартина, суетилась вокруг кроликов; она смачивала им губы водой, пока те не очнулись. Придя в себя, кролики застонали:
— А-а-а! Уходите, кровожадные твари. Кто из вас Грумм Ворчун, кто Паллум Могучий, а кто — Роза Душегуб?
Вместо ответа Мартин строго прикрикнул:
— С какой это стати вы запугиваете путников, идущих по тропинке?
Глава кроличьего семейства приложил ко лбу дрожащую лапку:
— Позвольте представить мою семью. Меня зовут Фескью, это моя жена Милдворт, а это наши двойняшки — Арника и Лютик. Наша фамилия Мирдоп, отсюда и название той… э-э… фигуры, с помощью которой мы отгоняем от нашей норы непрошеных гостей.
— Нашего Мирдопа смастерил еще прадедушка Фескью, — вмешалась крольчиха. — Откуда нам знать, какие ужасные звери вздумают прогуляться по нашей тропе?
Присев рядом с Милдворт Мирдоп, Роза заговорила умиротворяющим тоном:
— Прошу прощения за то, что мы вас напугали, но мы были сами перепуганы вашими угрозами.
Фескью нервно рассмеялся:
— Неплохо получилось, правда? Кстати, вы еще не пили сегодня чай?
Грумм потер живот:
— Покушать — это мы завсегда пожалуйста.
Друзья оказались в норе Мирдопов — большой, удобной и сверкающей чистотой.
Чаепитие в семействе Мирдопов оказалось настоящим действом. Крольчат заставляли перемывать лапы несколько раз, пока наконец родители не остались довольны их чистотой. Милдворт Мирдоп поставила на стол большой чайник горячего мятного чая с медом, блюдо сэндвичей с огурцами и семь крохотных овсяных лепешек. Сев, она шепнула мужу:
— Молитву перед трапезой, дорогой.
Фескью тихонько откашлялся. Все присутствующие опустили глаза на белоснежную скатерть, и хозяин произнес молитву:
За то, что пищу приниматьНам каждый день дано,Благодарим природу-матьЗа хлеб ее и вино.Во время еды, с которой управились довольно быстро, за столом царило гробовое молчание. Громко прихлебывая, Грумм допил последние капли чая из своей чашки и откинулся на спинку стула.
— Отменные, это самое… лепешки, хозяюшка. Люблю я, знаешь ли, хороших лепешек покушать.
Милдворт шмыгнула носом:
— Мы тоже, Грумм. В буфете есть еще такие на завтра.
Нервно улыбнувшись, Фескью кивнул:
— Вот именно, дорогая. Нет смысла переедать. Так, значит, вы в Полуденную долину идете? Понятия не имею, где она находится. Боюсь, я не смогу быть вам полезен, но в одном не сомневаюсь — вам придется пересечь западные болота. Мой вам совет: остерегайтесь ящериц.
Убирая чайную посуду из-под носа оставшихся голодными путников, Милдворт ледяным тоном произнесла: