Маша и Медведь
Шрифт:
Ничего.
Его нос, словно нечаянно скользнул по моей щеке. Миша отстранился, а потом и отодвинулся, встал.
Ещё есть где-то краска? спросил он, деловито обсматривая мои ноги в свете тусклой лампочки гаража.
Я не знала, что ответить, поэтому просто покачала головой.
Хорошо, проговорил Миша.
И тут я поняла, что никуда не хочу идти. Я буквально чувствовала, что нравлюсь ему. Он почти меня поцеловал. Это было так ново и приятно, что хотелось продолжить вечер рядом с ним, а не среди датых одноклассников в тесном клубе.
А вот Миша, видимо
Тогда пошли. Провожу до клуба. Здесь близко.
Поддавшись порыву, я закатила сцену.
Какой клуб, Миша? Я же вся воняю бензином. Меня же могут не пустить.
Пойдем и проверим, не сдавался он.
Нет, спасибо. Не имею желания позориться. Домой пойду, буркнула я, обиженно засопев.
Я провожу, тут же вызвался Симонов.
Он закрывал гараж, когда из-за угла выехала машина. Я подпрыгнула и вцепилась в Мишкину руку.
Конечно, проводишь, заворчала сварливо, Привел черти-куда. Только попробуй бросить. Я сразу умру от страха.
Мишка снова засмеялся, и я опять растаяла. А еще даже не думала отпускать его руку.
Пока мы шли мимо гаражей, все время сжимала его пальцы, а он в ответ сжимал мои и косился со снисходительно-покровительственной усмешкой.
Не бойся, Маш. Вон и дорога, уговаривал он, Ты где живешь кстати?
Я назвала адрес.
Ух-ты. Недалеко от меня совсем.
Я закатила глаза.
Мы учимся в одной школе, Симонов. Конечно, в одной районе и живем.
Какая ты умная, хохотнул он.
Я обычная. Это скорее ты тупишь.
Он не обиделся, опять рассмеялся.
Заноза ты, Машка.
Угу, я не спорила, А еще у меня штаны с ароматом «Лукойл». Последний писк.
Симонов продолжал веселиться. Я продолжала дерзить. Мы болтали, как старые знакомые, не замолкая. С ним было так тепло. Правда, сразу похолодало, когда он отпустил мою руку. Я обняла себя за плечи, чуть дрожа от странного чувства потери и разочарования. Миша тут же заметил это.
Замерзла?
Не дожидаясь ответа, он снял свою джинсовую куртку, накинул на меня, а для верности еще и потер плечи.
Так лучше?
Намного. Спасибо.
Я попыталась улыбнуться так же добро и тепло, как он. Вряд ли получилось, но попытаться стоило. А то все рычу. Могу же быть милой. Я вообще милая. Просто как-то не задалось изначально.
Слишком быстро мы пришли к дому. Я закуталась в его огромную куртку, пытаясь сжаться в комок и нахохлиться, как ежик.
Не отдам, заявила я.
А если я замерзну насмерть?
А ты беги бегом.
Я умудрилась тихонька достать ключ из сумки, открыла домофон и скользнула в подъезд. Знала, что удрать не удастся. Но ведь я и не хотела.
Мишка поймал меня у почтовых ящиков, обнял, крепко прижал к себе.
Попалась?
Попалась.
Я прижалась крепче, подняла руки, обняла за шею.
Нет. Это я попался, проговорил он, прижимая меня к стене.
А потом был поцелуй. Сначала яростный, неистовый. Мишины губы буквально смяли мои. Я растерялась, не зная, что делать, но очень скоро он понял, что погорячился.
Прости,
Я не дала ему договорить, сама поцеловала. Как смогла. Аккуратно, несмело коснулась его губ. Это было так сладко. Пьянило лучше любого вина. Вся кровь, что была в теле, ударила в голову. Щеки наверно стали алыми, но я игнорировала стыд, продолжая изучать его рот. Миша тихо охнул, сжал мою талию крепче, привлек к себе теснее. Он стал отвечать. Целовал теперь нежно, но умело. Не знаю, как я это поняла. Возможно, потому что это было очень приятно. Он то водил губами по моим, то посасывал их, иногда мимолетно касаясь языком. А потом поцелуй стал глубже. Я раскрыла губы, пуская его внутрь, позволяя найти свой язык, коснуться его. Отступила сразу, но он не настаивал. Снова вернулся к мои губам, чтобы чуть позже опять попроситься внутрь. И я пустила.
Не знаю, сколько времени прошло. Нас заставил прерваться перезвон домофона и открывающаяся дверь. Сосед с верхнего этажа пробежал мимо, обернулся на нас.
Привет, бросил мне кратко, ухмыляясь.
Привет, прохрипела я, зарываясь лицом Мишино плечо.
И захихикала, как дурочка, находя ситуацию отчего-то забавной. Миша в этот раз не понял юмора. Он убрал руки, аккуратно стянул с меня джинсовку.
Тебе домой надо, проговорил тихо, обреченно даже.
Но
Я хотела сказать, что меня отпустили надолго и спешки нет, но он не дал продолжить.
Иди домой, Маш, обрубил Симонов, Спокойно ночи.
Он почти выбежал из подъезда, на ходу натягивая куртку. Я осталась стоять, открывая и закрывая рот, недоумевая. Я мечтала о таком первом поцелуе. Но дальше все пошло не по сценарию из моих девичьих грез.
* Воллболл, WB (wall-balls) броски мяча в стену на определенную высоту
Глава 4. Врать плохо
Маша стояла посреди прихожей, всем своим видом изображая картину Репина «Не ждали». Она хлопала глазами так часто, что Мишка сам заморгал. Выглядела хозяйка дома очень миленько. Кроткие шорты и длинные, выше колена, гольфы. Или гетры. Мишка не очень разбирался во всем этом чулочно-носочном, девчачьем трикотаже. А вот в ногах девичьих разбирался очень даже неплохо. У Машки они были красивые. Может чуть тонковаты на его вкус, но это можно было легко поправить тренировками. И лукавила девчонка, когда говорила, что не приседает ни с чем тяжелее грифа. Квадрицепс у нее был. Хороший такой, рабочий квадрик. Даже на глаз Мишка прикинул, что она легко присядет с шестьюдесятью килограммами. Возможно, и фронтально.*
Пока он ее бессовестно разглядывал, Маша немного пришла в себя, обрела дар речи, чтобы задать сакраментальный вопрос.
Ты откуда тут взялся?
Приехал, просто ответил Миша, разуваясь.
Я тебя не звала.
Дождешься от тебя, заворчал он, снимая куртку, вешая на крючок возле Машиного пальто.
Как бы между прочим отметил, что вещи присутствуют только женские, а значит скорее всего живет одна. Бойфренд все бы еще больше запутал. Миша понадеялся, что такового нет не только в Машином жилище, но и в жизни.