«Машина времени». История группы. Юбилейное издание
Шрифт:
Наверное, мы поступили не очень хорошо.
– Нехорошо по отношению к кому?
– К филармонии. Но, правда, нас известили телеграммой, что мы оттуда уволены. Так что как-то все само собой сложилось.
– Ты сказал, что от родителей скрывал занятия музыкой. А сестра-то была в курсе, Наталья Владимировна? У вас же разница почти восемь лет в возрасте. Совсем маленькая ведь была.
– Сестра была в курсе многого.
– Но не заложила старшего брата?
– Она не заложила, а как иначе. Сестре доверялось многое, начиная от мытья посуды и заканчивая тем, что
– Андрей, а с командой ты ведь фактически расстался, когда перешел в «Машину времени»?
– Нас, скажем так, развела жизнь.
Маргулис Евгений. Интервью 2013 года
Это первая из бесед с Евгением МАРГУЛИСОМ в студии проекта «Правда 24», которую зрители канала «Москва 24» могли видеть в прямом эфире.
– Начнем с «лягушки в кустах», что, согласись, звучит гораздо естественнее «рояля в кустах». У меня лягушка для тебя в подарок, потому что ты коллекционируешь статуэтки этих рептилий. Такой у тебя точно нет.
– Точно нет. Это откуда?
– С каких-то островов. Как получилось, что ты начал собирать лягушек и сколько их у тебя сейчас?
– Сколько сейчас я, честно говоря, не знаю, но больше 600, наверное (напомню, беседа состоялась в 2013 году. Сейчас наверняка значительно больше – Е.Д.).
А началось все на каком-то из моих дней рождения. Не сговариваясь, Андрюша Макаревич и Саша Кутиков подарили мне по лягушке.
– Это мистика просто. Сам-то Кутиков ложки собирал во время ваших гастролей по Союзу… И вдруг – рептилия.
– Это было много лет назад, и меня, кстати, они ужасно прикололи. Я начал собирать лягушек, но собираю из тех мест, где я бываю.
Кутиков: «Женя ушел трудиться самостоятельно, что у него неплохо получается»
– Чем коллеги мотивировали выбор? Ведь и знака Зодиака нет такого – Лягушка.
– Не понимаю. Макар мне подарил старую нецке. Мы были в тот момент в Нью-Йорке, он обходил какие-то антикварные магазины. И со страшной силой запал на жабу. Она действительно такая красивая, пузатая, костяная пуговица – нецке. И она мне перепала. Он уговаривал, по-моему, продавца неделю, чтобы тот сбил цену со 100 долларов до 13, потому что время было дикое (по словам Макаревича: «по себе судит, на самом деле с 600 до 250» – Е.Д.).
А Сашка Кутиков приволок мне здоровую деревянную лягушку.
И они мне их всучили на день рождения, чему я был страшно рад.
– Это знак денег на самом деле, но денег почему-то не прибавляется. Ты видел, наверное, либо драконов, либо лягушек, сидящих на монетках. Они как бы способствуют денежному достатку.
Анна Торбан для Евгения Маргулиса больше, чем муза: жена + соратница
– Помню, символом телекомпании «ВИD» была морда с какой-то жабой на голове.
– Я не помню. Морду помню, тебя помню, а лягушку и всего остального…
– Скажи, пожалуйста, лягушачьи лапки ты ешь?
– Нет. Я вообще французскую кухню не ем. Раньше ел. Тогда это было в новинку, а сейчас уже столько соблазнов вокруг.
– А что ты сейчас ешь?
– Когда за границей – японскую кухню. Потому что здесь боюсь. Итальянскую, испанскую.
– А здесь-то ты все-таки бываешь, не так ли?
– Здесь бываю, но, в основном, итальянскую кухню предпочитаю, потому что к ней доверия больше. И хожу в те места, которые знаю уже лет пятнадцать.
– Как Алексей Романов относится к тому, что тебя называют основателем группы «Воскресение»?
– Основателем – громко сказано. Один из основателей. Мы придумали это вместе с Сережей Кавагое, царство ему небесное. С Кавой, когда мы в 79-м году в первый раз покинули вокально-инструментальный ансамбль «Машина времени». Он меня и выдернул на создание нового проекта. Лешка Романов был бесхозный в тот момент, мы его подцепили, потому что он единственный из нас мог писать слова и придумывал песни. Мы это не делали. Мы были хорошими организаторами процесса.
– Ты еще в тот момент не занимался сочинительством?
– Занимался, но вяло. Когда есть, на кого свалить, за правым плечом стоит Макар, а за левым Лешка, то легко сказать: пускай они делают то, что у них получается лучше. Это я потом научился…
Мы сделали команду сначала из двух человек, а потом уже к нам подсоединился Леша Романов, Лешка Макаревич – двоюродный брат Андрея, Андрюша Сапунов. И так появилось «Воскресение».
– Я до эфира разговаривал с музыковедом. Он спросил: «Как ты считаешь, место Маргулиса адекватно его талантам?»
– Во-первых, я занимаюсь той музыкой, которая никогда не бывает популярной на весь мир.
В 70-е гг. это было совершенно другим. В те годы все в текстах песен искали двойной смысл. И безобидная песня про что-нибудь превращалась в борьбу с режимом и прочее.
Я, честно говоря, не знаю. Я очень ироничный человек и всегда смешливо отношусь к тому, что делаю. Я не упираюсь рогами, но всегда был сам по себе. То есть я никогда не напрашивался в группы.
Как-то так исторически получалось, что меня приглашали на спасение коллектива.
Когда в группе случался кризис, меня вызывали, чтобы я что-то разруливал. Я разруливал, а когда мне надоедала такая история, я уходил, если терял интерес к тому, что делаю или мы делаем.
– Мне здесь подготовили вопросы.
– У тебя чистый лист бумаги!
– Тебя не проведешь… Нет, вопросы в голове, а на чистый лист бумаги я буду писать ответы… Назови пять самых крутейших концертов твоей жизни.
– Первый концерт в Архитектурном институте. Это мой первый выход с «Машиной времени». Мне было 19 лет, сейчас мне 56 – минус 19. Сколько это?