Маска Дантеса
Шрифт:
“Знак богов, они отдают нам победу!” – закричали римляне.
И действо на видеокартине началось вновь.
В тот день, утверждают историки, римляне победили. А молодой военный трибун Марк Валерий получил прозвище Корв, или, как позднее его называли, – Корвин. Легенда? Истина? Или смесь того и другого… Кто ответит теперь? Историк записал, миллионы прочли… Удачная реконструкция, ласкающая сердце.
“Прошло столько веков, – думал нынешний Корвин. – Возможно, в моих жилах в самом деле течет капля крови того, прежнего Валерия… Если бы мне на голову вот так же спустилась вещая птица и указала путь… Уверовал
Управляющий Табий принес молодому хозяину в атрий холодное мясо и вино.
– Кто заказал картину, Табий? Лери? Или сенатор? – Марк залпом осушил бокал вина.
– Ваш отец, доминус…
– Кто? Отец?
– Ну да, вы не ослышались. Картину заказал ваш отец, буквально накануне своей гибели. Но сенатор, ваш дед, велел ее из атрия убрать. А я теперь повесил. Подумал, вам будет приятно ее видеть.
– Погоди… – Марк нахмурился. – Ты что, думаешь, что сенатор больше не вернется? Ты знаешь? Говори!
– Ну что вы, доминус! – потупился Табий. – Я ничего не знаю. Ничегошеньки. Сенатор уехал и ничего не сказал… я подумал, что картина вам понравится…
– Ты лжешь!
– Нет-нет, доминус, ни на палец ни лгу.
– Деда похитили? – Марк тяжело дышал. Его злило, что в его же собственном доме прислуга разыгрывает нелепые мистерии, в то время как речь идет о жизни и смерти.
– Клянусь звездой Фидес – нет! Что за глупая фантазия, доминус! Он уехал. Сам, никто его не принуждал, – упрямился Табий.
– Но ты знаешь, ты что-то скрываешь. Допросить тебя под гипнозом? Или впрыснуть сыворотку правды? А?
– Я покончу с собой, – заявил Табий с твердостью. – В тот же миг перережу себе вены.
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза – юный патриций и старый плебей. Будто мерились силой.
– Ты участвуешь в заговоре “очистителей”? – усмехнулся Корвин. Нет, сам он ни секунды так не думал, но это был единственный шанс заставить Табия признаться.
Тот бухнулся на колени, схватил руку Марка и стал целовать.
– Всегда, каждую минуту, каждую секунду предан вам… клянусь нашим Лацием… Но сказать ничего не могу. Хоть убейте… Вы сами не знаете, о чем просите.
– Иди! – устало махнул рукой Марк. – Но знай, любую тайну я разгадаю. Он опустился на ложе напротив картины и допил вино.
“Ты делаешь что-то не то”, – шепнул голос.
“Я делаю что-то не то, – согласился Марк. – Веду себя некрасиво и подло. Потому что устал. Потому что страшусь…”
“Опомнись! Подлости нет оправдания!”
“Я уже опомнился… И понял, где ошибался. Я действовал неверно, глупец…”
Да, ответ лежал на поверхности. Марк искал преступника как группу лиц, как банду, шайку. А между тем эта секта планировала в случае успеха захватить власть на всей планете. Но переворот возможен лишь в том случае, если большинство жителей поддержит сектантов. То есть любой плебей – потенциальный участник заговора. И пусть секта – сугубо законспирированное предприятие, среди непосвященных участники заговора должны были готовить почву. Исподволь, намеками, неясными слухами, а порой и напрямую, вербуя новых членов… Профессиональные коллегии – вот где о секте должны постоянно вестись разговоры. Коллегия строителей кораблей и коллегия строителей домов, коллегия виноградарей и виноделов, коллегия текстильщиков и коллегия башмачников, коллегия видеомейкеров и коллегия вигилов… Сколько их всего? Даже в памяти патриция не сразу всплывет полный список. Но каждая коллегия имеет свое здание, свои счета, портал в галанете. Пирушки в дни праздников, поминальные обеды в день похорон, свои знамена и гербы. И – главное – повсюду записывающие устройства, как и во всех общественных местах. Но как среди не потока – океана информации – найти отдельные фразы и намеки, которые могут послужить ключом к раскрытию тайны?
Марк поднялся и отправился к Лери. Постучал в дверь ее комнаты.
– Я сплю, – отозвалась девушка.
– Уже нет.
Марк толкнул дверь. Лери еще не ложилась. Сидела за столом, перед ней мелькали голограммы, извлеченные из галанета.
– Ответь на один вопрос, только быстро, – потребовал Марк. – Какое слово должно мелькать чаще всего в разговорах наших сектантов с людьми посторонними, но заинтересованными. То есть с плебеями…
– Равенство, – не задумываясь, отвечала Лери.
– Ты молодчина! – Марк поцеловал темные завитки на ее затылке. – Кстати, что за грохот я слышал в макетке? Андроиды передрались меж собой?
– Друз разбирает “Триария”.
– Почему не у себя дома, а у нас?
– Он сказал, что должен быть постоянно подле и охранять меня. Кстати, он перепрограммировал защитную систему. Клянется, что ни один сектант проникнуть в усадьбу не сможет.
– Он у нас гений…
– Не сомневаюсь, – без тени иронии отвечала Лери.
– Тогда пусть поможет тебе отладить программу на поиск среди миллионов записей этого самого “равенства”. Сейчас же по защищенной линии затребуй все, что записано в зданиях профессиональных коллегий. Особое внимание – на Коллегию транспортников и Коллегию программеров. Не забудь создателей головидео. Медиков не стоит проверять: среди них есть и плебеи, и патриции, но корпоративная солидарность для них выше сословной. Историков и виноделов не трогай – среди них меньше половины плебеев. И потом… виноделы не любят слово “равенство”.
Марк направился к себе в комнату, скачал по защищенному каналу последние данные расследования. Пришли результаты посмертного сканирования и вскрытия юного Фабия. Нет сомнения: сигнальный чип был нейтрализован военным излучателем большой мощности. Нейтрализован сразу после похищения, а потом на всякий случай извлечен. Все, как предполагал Главк.
Глава II
Сулла
– Народные трибуны заявили, что не воспользуются правом вето, если сенат приговорит членов секты к абсолютной смерти, – сообщил Флакк последнюю новость Марку.
Корвин пил кофе на террасе. Он успел принять душ и переодеться до прибытия военного трибуна.
– Ты завтракал?
– Уже…
– Как жена?
– Держится.
– Безвозвратная смерть – это когда любой генетический материал уничтожается. Значит, народные трибуны на нашей стороне?
– Никому сейчас не нужна свара плебеев с патрициями. Отношения с давним союзником Китежем висят буквально на волоске. Если война? Я говорил с легионерами. Они понимают, что к чему. Да мне кажется, все понимают… Но два десятка идиотов могут погубить целую планету.