Маска: история Меллисы де Бриз
Шрифт:
Спала она около часа. За это время повозки выстроились в караван и тронулись в путь. Люди легко засыпают под мерное покачивание, но Меллиса, наоборот, проснулась. Высунувшись наружу, она увидела, что впереди движется колеблющаяся цепочка огней. Восемь фургонов, из которых ее — последний. Они проехали ворота Монтрейль. Вокруг тянулись поля; ночной сельский пейзаж. Меллиса глубоко вдохнула свежий воздух весенней ночи. Улыбнулась. И, спрятавшись в фургон, свернулась клубочком и заснула опять…
Часть вторая: "Мадемуазель Из Корзинки"
(1623–1625)
Глава 10
— Отец, отец! — мальчишка лет тринадцати-четырнадцати дёргал за рукав куртки мужчину, беседовавшего с директором бродячего цирка, синьором Кальяро.
— Отстань, Никко, мне некогда, — отмахнулся этот человек.
— Можешь ты зайти на секунду в зверинец? — настаивал сын.
— Ты же видишь, я занят, — раздельно сказал отец. По голосу своего наследника он слышал, что никакой непоправимой катастрофы пока не случилось.
— Идите, синьор Маноло, — отпустил его директор, — мальчик хочет сказать что-то важное. Идите.
— Не сказать, а показать! — хмыкнул Никко. — Синьор директор, вам тоже было бы интересно это увидеть.
— Что ж. Пойдём.
Никко потащил их обоих в фургон, где помещался зверинец цирка Кальяро.
— Вот это номер! — озадачено проговорил отец Никко, Пьер Маноло, наполовину итальянец, наполовину француз, старший конюх и великолепный наездник цирка Кальяро.
— Прелестное дитя, — заметил с улыбкой господин директор.
Никко сдавленно хихикнул, соглашаясь с господином директором.
Зрелище, в шесть часов утра порадовавшее мужчин в зверинце, можно описать так: между двух клеток, с тигром слева и двумя гепардами справа, на соломе спала хорошенькая черноволосая девочка, ровесница Никко. Она сладко спала и улыбалась, положив руки, сжатые в кулачки под щёку и поджав ноги.
— Как она попала сюда? — спросил у Никко отец.
Мальчик указал на распоротый брезент позади клеток.
— Представляете, что будет, если ее разбудить? — шепотом сказал Никко, показывая на тигра.
— Не надо пока, — остановил его директор.
Но поздно. Девчонка уже приоткрыла один глаз.
— Я и не сплю, — потянувшись, заявила она.
— Девочка, ты только не… — дёрнувшись вперёд, хотел предупредить ее Пьер.
Тигр зарычал.
Меллиса посмотрела, не поворачивая головы, сперва налево, потом направо… Села… И снова потянулась, даже с мурлыканьем. Тигр опешил.
— Хр-м-м-м? — спросил тигр.
Гепарды утробно заурчали.
— Хорошенькие, — сказала Меллиса, с нежностью глядя на усатые морды. — Это пантеры?
— Нет, гепарды. Они умные и служат почти как собаки, — быстро пояснил Никко, подавая ей руку, чтобы девочка встала.
— Боже мой, ты откуда? — спросил господин директор.
Меллиса открыто улыбнулась.
— Из Парижа, конечно. А где я сейчас?
— В цирке синьора Кальяро, — ответил директор и поклонился. — Имею честь представиться, синьор Кальяро — это я.
Девочка сделала глубокий реверанс.
— Меллиса, — назвалась она, точно как ее учили в приюте.
— Прелестно! — всплеснул руками директор. — Пойдём, ты наверное голодна.
— Может быть, — согласилась Меллиса. — Вам лучше знать, если вы — директор всего этого.
— Прелестно! — повторил синьор Кальяро и пропустил девочку вперед: — Прошу вас, мадемуазель.
— Благодарю вас.
Церемонии были отброшены после завтрака. Меллиса перезнакомилась за этот день со всеми артистами цирка Кальяро. И все, старые и молодые, рассматривали девочку точно чудо. Всем ужасно нравилось расспрашивать о том, как она спала прямо возле клетки с тигром, и Никко в сотый раз вновь описывал свое удивление, и всю сцену со своим отцом и директором и пробуждением Меллисы.
Никко взял на себя роль покровителя новенькой. Он показывал Меллисе всё, что было интересного в цирке. А поскольку интересным ей казалось буквально всё, то они ходили от одного фургона к другому до самого вечера.
Без сомнения, сперва следовало представить Меллису начальству. Но, поскольку с директором она уже познакомилась, девочка думала, что дело сделано, однако новый приятель объяснил ей, что, хотя директор цирка действительно синьор Кальяро, он здесь не самый главный. Господин директор первый человек в конюшне, то есть в конном аттракционе, а в делах цирка первый человек — его мать, старая синьора Кальяро.
Мамаша Кальяро оказалась еще не такой уж ветхой старухой. Это была дородная энергичная пожилая женщина, не признающая никаких возражений. Но она оказалась еще и доброй. Меллиса ей почему-то понравилась.
— Откуда ты, дитя? — с сильным итальянским акцентом спросила мамаша Кальяро.
— Из Парижа, мадам.
— Так-так… Верно ты ужасно испугалась, узнав утром, что уехала из своего города?
— Вовсе нет, мадам. Ведь я знала, что уезжаю, когда легла спать.
Совиные глазки синьоры посмотрели на Меллису с одобрением.
— Разве ты знала, что попала к комедиантам?
— Я не могла точно знать, мадам, — отвечала Меллиса, — но я примерно так и думала, что попала в цирк.
— Да-да, — закивала мамаша Кальяро, — скажи еще, что ты знала, где легла спать.
— По крайней мере, в том, что в фургоне есть звери, я была уверена, — гордо ответила Меллиса. — Сперва я думала, что там только лошади. Потом поняла, что не только. Но я отложила выяснение до утра, мне уж очень хотелось спать.