Маска падшего
Шрифт:
Александр развернул газетку и принялся читать по диагонали. «Граждане! Мы на пороге новой войны!» «Секрет вражеской политики! Раскрыта агрессия против нашей страны!» «Столица в огне: на окраине религиозное противостояние. Новые теракты». «Закрылись ещё сто тридцать три вуза страны». Студента чуть не выворотило наизнанку от подобного, так что он перевернул газету и принялся читать с конца, надеясь этим заглушить тошноту. Не тут-то было: «Здоровый образ жизни – залог победы нашей страны в будущей войне», «Шокирующее открытие!
– А он случаем, это, не прогудел вслух, чем так недоволен? – поинтересовался Александр, наморщившись так, словно сидел по уши в нечистотах.
– Всё кого-то проклинал, по кому-то горевал! Переживает он, похоже, за страну, Александр!
– Я в курсе.
Как-то сразу помрачнел студент и уткнулся носом в газету. Терзала его одна мысль, да только расхотелось высказывать её вслух: он, обыкновенно осторожный человек, усомнился внезапно в уме и опытности тёти Сары; стало казаться ему, что эта мысль будет неправильно воспринята, а о нём знакомая составит нехорошее мнение.
– Интересненько…
– Что нашёл?
– «В ГОБе меняется руководство. Страну ожидает спасение от беспорядков», —процитировал Александр.
ГОБом называют, по первым буквам, Государственный Орган Безопасности, что под юрисдикцией министерства внутренних дел. ГОБ был создан для охраны правопорядка в стране в то самое время, когда ожесточение человечества только набирало обороты и войны все только разгорались. Но столь непродуктивной была его деятельность с самого рождения, что люди давно потеряли веру в порядок. Для них ГОБ – сама насмешка над правосудием и символ безалаберности.
– Теперь там глава Амадео Синнадора, который, по его собственным заявлениям, собирается поднять ГОБ и всю страну с колен. Удачи ему!
– А кто он такой? – поинтересовалась продавщица. – Там о нём что-нибудь пишут?
– Никому не известный офицер. Вообще ни слова. Выглядит, рассказываю, таким брутальным, уверенным мужиком. Но кому внешность помогала управлять? Тем более такой опухолью, как ГОБ.
– Александр, не относись так к людям! Он же себя ещё не показал, а ты уже готов его грязью поливать…
– Чем успешно и занимаюсь, – прервал её Александр, положив газету на козырёк.
– Так нельзя! Совсем уже разучился верить в людей!
– Если этот Синна-кто-то-там вернёт тот мир, который был пятьдесят два года назад, то я подумаю над отношением к нему. Рассказываю, чем в такое время о порядке в стране думать, лучше прекратить все разногласия между странами!
– Не, ты прав, конечно, – об этом ещё и Рений писал…
– Кто-кто писал?
– Рений! Ревенус Рений. Умный мужик был!
– Он умер?
– Да, пару лет назад. Болел чем-то. Да ты вот почитай его мемуары! На-на-на, читай-читай! – Продавщица всунула Александру книжку в тёмно-фиолетовом переплёте; на обложке изображено чёрным цветом раскидистое дерево.
– Я, это, потом прочитаю, если будет нужно. Расскажи, о чём там этот Рений пишет.
– Но… – хотела возразить тётя Сара, да только студент уже запихивал книжку себе в портфель. – Ладно… Нет, я не смогу! Нет-нет, не проси, у меня плохо выйдет.
– Чёрт с тобой, – махнул рукой Александр, задумчиво оглядевшись по сторонам. Отдёрнул рукав рубашки, взглянул на часы и решил было уже прощаться. И ощутил вдруг, как сильно ему последние минут семь драло горло от сухости. – Мне идти пора. Сколько у тебя водичка стоит?
– Шестьдесят три. Подорожала на полцены.
– Отчего? – подивился студент, выкладывая монеты.
– Жара. Всем пить хочется, – пожала плечами тётя Сара.
Александр схватил бутылку и направился в сторону академии, на ходу крикнув:
– До встречи, тёть Сара!
Что-то прокричала она вслед, да он не услышал – голова занята уже посторонними мыслями. Шёл Александр по сухой, трескающейся, казалось, брусчатке; шёл быстро, глядя то вперёд, то под ноги, но не видя ровным счётом ничего.
У студента вдруг возникли тошнота и тупое чувство однообразия. Объяснялось это тем, что все описанные события почти в точности повторялись с Александром каждый день. Да вот: в академию он явился ко второй паре и спокойно доучился без всяких происшествий, а на следующий день повторился этот цикл: драка с бездомными, учёба, разговор с продавщицей, мелочные перепалки с Артуром. И такая размеренная, пропитанная жестокостью жизнь текла ещё почти месяц, пока всё не изменила череда действительно уже необычных, но, в целом, закономерных событий.
Глава 3. Закат
День за днём на протяжении многих недель все события повторялись с невероятной точностью, так что иногда трудно было понять, в какой день недели или банально какого числа произошёл разговор, в котором очередной собеседник Александра выдал нечто несвойственное ему. Но, конечно, всё должно когда-либо закончиться, и эта тягомотина исключением не является: однажды в Медицинскую академию нежданно-негаданно, как с луны свалившееся, явилось настоящее бедствие.
Имя этому бедствию Вендель, и это вовсе не пожар и не торнадо – это студент Военной академии, ровесник описанных персонажей. В мае Вендель принимается как можно чаще посещать Медицинскую академию, где учится немало знакомых его. И пребывает он там обыкновенно до тех пор, пока охрана не выгонит. Не то чтобы он был дьяволом во плоти – дело всё в его скверном характере. По натуре своей он большой шут, но с этим шутовством сопряжена и зрелая жестокость: он, например, может с лёгкостью отпустить острое словцо про чьих-нибудь покойных родственников, и сделает он это тем вероятнее, чем болезненнее отреагирует избранная им жертва.