Маски зверя
Шрифт:
Димке идея понравилась.
А в следующую секунду мы увидели их и среагировать нормально не сумели.
Они и впрямь шли навстречу - все трое, только-только проходя мебельный магазин. Шли, насторожённо поглядывая по сторонам и впиваясь взглядами в лица всех прохожих. Димка, растерявшись, не успел изобразить тесёмку, зато я, резко подняв руку, чтобы привлечь внимание "своего" индейца, левого, поймала его изумлённый взгляд и быстро провела пальцем от одной скулы до другой через нос, а потом ещё поперёк лба. Когда он, резко встав на месте, остолбенело уставился на меня собственным ошарашенным
– Привет, коллега!
– После чего, прибавив шагу и скосившись на братишку, негромко сказала: - Димыч, идём к мебельному, на крыльцо.
– Они и правда индейцы, - проговорил ошеломлённый Димка, оглядываясь и во все глаза пялясь на искомых миротворцев, ведомых Зрячим.
Индейцы-миротворцы, высоченные и широкоплечие, даже в обычных летних одеждах якобы обычных горожан привлекали невольное внимание любого. Я вспомнила, что гиены их не видят, и подумала: зато угадать их могут по статным фигурам настоящих воинов. Молодой мужчина между ними, которого мне теперь хотелось называть парнем, потому что поблизости он выглядел гораздо худосочней и моложе, невыгодно отличался от них, будучи каким-то чуть ли не истощённым.
Мы почти добежали до крыльца и уселись на его кирпично-бетонные бортики, взбудораженные до дрожи. Сели лицом к миротворцам и их Зрячему. Поглядывая на нас, индейцы встали с обеих сторон от Зрячего и вполголоса что-то доказывали ему, то и дело эмоционально указывая на собственные скулы и на лоб. "Всё ясно с вами!" - усмехнулась я. Он-то, глядевший в другую сторону в момент, когда я прожестикулировала, не понял, чего они вдруг всполошились, а также не понял, почему я, совершенно незнакомый человек, так панибратски вдруг поздоровалась с ним, как с коллегой. А они убеждают его, чтобы подойти к нам и разобраться со свалившейся проблемой.
Наконец, Зрячий пожал плечами и неохотно поплёлся к нам. Да что он какой квёлый! Чем, какой работой его нагрузили, из-за чего он еле переставляет ноги?
Но первым именно он начал разговор.
– Простите, девушка, почему вы назвали меня коллегой?
Я скептически посмотрела на него, потом на миротворцев. Пока единственное, что мне не нравилось, - то, что сидим в неподходящем месте. Мебельный магазин этот торгует довольно дешёвой мебелью, и сюда часто заходят люди. И наверняка через какое-то время на крыльце будет несколько человек. Серьёзно не поговоришь. Кажется, Димыч думал о том же. С восторгом глядя на индейцев, он немного важно сказал:
– Здесь есть полуподвальный кафетерий. Там можно посидеть немного и поболтать. Думаю, ваши индейцы не откажутся от нашего предложения.
Зрячий обернулся к миротворцам, а потом ошарашенно - к нам.
– Индейцы?.. Вы... Зрячие, - медленно констатировал он.
– Коллеги. Хорошо. Показывайте, где тут ваш кафетерий.
В кафетерии было тихо - весело перекликались только продавщицы. Из семи столиков занят лишь один - женщиной с двумя детьми, которые то ли не проснулись, то ли были хорошо воспитанными, отчего вели себя тихонько. Мы впятером заняли один столик, добавив к нему ещё один стул, благо продавцы не возражали. Заказывал Зрячий. Только у нас спросил, какие пирожные будем. Официантка
– Меня зовут Олег.
Миротворцев, насторожённо изучающих нас, он не представил, но я спокойно восприняла их молчание. Они же ещё не знают, с кем именно столкнула их судьба. Судя по всему: по коротким ножнам у бедра, которые я теперь, не торопясь, разглядела; по одежде, удобной для боя или драк, - они и правда воины. Мне было легко представить, как они не отбиваются, а атакуют гиен, которые бы осмелились полезть на них - и в любом количестве.
Мы назвали свои имена. А потом, когда повисло неловкое молчание, и никто не знал, как начинать главный разговор, поскольку не знал, что спрятано в рукаве каждого из будущих собеседников, я решилась.
– Баш на баш. Вы рассказываете, зачем приживалам нужны ангелы. А мы рассказываем вам всё, что вам понадобится для поимки гиен.
– Гиен?
– не понял Олег. Вблизи, да ещё в электрическом свете кафетерия припухшие от недосыпа синяки под его глазами казались совсем чёрными.
– Приживал, - поправилась я и тут же объяснила: - Когда я впервые увидела приживалу, мне показалось - он похож на гиену.
Олег посмотрел на меня, потом на Димку.
– Вы так уверены, что ваш рассказ нам будет интересен?
Я повернулась на стуле и взяла со спинки свою сумку, которую прихватила из магазина на всякий случай, если придётся ждать миротворцев дольше. Поставила сумку на колени и вынула из неё пакетик. И развернула перед ошеломлёнными мужчинами шаль-колибри.
– На этом базируется наша уверенность. И что вы теперь думаете о важности нашего рассказа?
– спросила я, отмечая, что у миротворцев, которые впились глазами в рисунок шали, перехватило дыхание. Они явно что-то считывали с неё.
Олег внезапно улыбнулся.
– Я рад, что мы повстречались с вами. Очень рад!
Шестая глава
Нисколько не возражала против желания индейцев-миротворцев поближе изучить рисунок на шали. Только раз мелькнула мысль: если из трёх шалей одна была предназначена Аделии, вторая - миротворцам, то кому - третья?
Наконец, когда вязаный рисунок, кажется, индейцы выучили чуть ли не наизусть, шаль сложена и оставлена на краю стола, а официантка принесла заказ, один из миротворцев, мой - Левый, встал и слегка склонил голову передо мной:
– Моё земное имя - Аскольд.
Ничего себе - земное имя!.. Едва сел он, поднялся второй.
– Ингольф.
На всякий случай я запомнила, что татуировка Аскольда на скулах состоит из множества рисунков мелкой вязи, в то время как тату Ингольфа - довольно крупная фигура, единая, из нескольких веток, что ли. Пока обоих я воспринимала на одно лицо, хотя видела, что они внешне разные. Но знала, что чуть позже буду их различать не только по татушкам.
Думала, что начнёт беседу Олег, но первым заговорил именно Аскольд. Из чего я решила, что он старший группы. Попробовав горячий кофе, он кивнул и негромко сказал: