Мастер
Шрифт:
– Увы, ты прав. Но ситуация весьма опасна. Регент слишком глуп и может довести страну до потери независимости. А сейчас это крайне нежелательно.
– Он достаточно глуп, чтобы восстановить против себя большинство подданных. Долго на троне ему не усидеть. Кстати, ты знаешь, он хочет стать королем – вернее, царем, по московскому образцу.
– Господи, опять король, – саркастически воздел руки к небу Генрих. – Ну почему каждое ничтожество тщится присвоить себе самый громкий титул?
– Гордиться больше нечем, а похвастать хочется, – улыбнулся Артем. – Впрочем, появление в Северороссии
– Возможно. Впрочем, я далек от этого. Как там ребята, попавшие в переплет?
– Наслаждаются прелестями века, в котором очутились. Один сидит в темнице, другой скрывается от преследований.
– Кстати, о нем. Какой фехтовальщик! Я пять раз просмотрел его бой в московском представительстве. Потрясающе! Знаешь, мне даже стало интересно скрестить с ним мечи.
– Господи, Генрих! Ты еще и азартен, оказывается!
– Что делать, старые привязанности иногда напоминают о себе… Потрясение, испытанное в том бою, уже не позволит ему быть обычным человеком – ни в шестнадцатом веке, ни в двадцать первом. Да и делать ему там, по-моему, больше нечего.
– Он шел на верную смерть, – подтвердил Артем, – и знал это. Каким бы мастером клинка он ни был, а спасло его только чудо.
– Наверное, это неизбежно. Мы с тобой прошли через нечто подобное. Чтобы посмотреть на мир другими глазами, нужно быть готовым его покинуть. Впрочем, чудо здесь ни при чем. Ты же знаешь, человек, приготовившийся к смерти, – противник смертельно опасный. А уж фехтовальщик такого класса… Нет, ему точно там делать нечего.
– У него ученик, – напомнил Артем. – Погоди, может, он еще создаст в том мире интересную школу.
– Трудно сказать… Хотя не верю я в эти школы. Ты же знаешь, понимание приходит от сердца к сердцу и все такое. Но ради мальчишки я, пожалуй, спешить не стану. А вот тот, второй… Зачем ты мучаешь парня? Верни его в родную коммуналку на улице Маяковского. Нечего ему делать в шестнадцатом веке, да еще в тюрьме.
– А может, эта отсидка в каземате научит его думать? И потом, я придумал такую комбинацию… Он еще сыграет большую роль в этом мире.
– Ладно, – пожал плечами Генрих, – как знаешь. Только Университет береги.
ЧАСТЬ 3
ПОЛИТИКИ И СТРАННИКИ
Глава 38
ВЫЗОВ НА КОВЕР
Сотник Белых легко взбежал на расписное крыльцо белокаменных палат. Кивнув стоящим у входа стражникам, он прошел в приемную и представился. Статный секретарь попросил обождать, пока хозяин не освободится. Через четверть часа сотник предстал перед самим Малютой Скуратовым.
– Ну здравствуй, сокол, – расплылся в улыбке опричник. – Садись. Наслышан о подвигах твоих в степях татарских. Хвалю.
– Рад стараться, – щелкнул каблуками сотник и опустился на краешек кресла, придерживая саблю.
– Ай, прыткий какой, – покачал головой Скуратов. – Верная служба без награды не бывает. Замолвлю за тебя словечко. А скажи
– Нет, – не моргнув глазом, произнес сотник. – Татары сказывают, убили его разбойники да пограбили.
– Жаль, – зацокал языком Малюта. – Такая голова была… Он план-то хороший придумал, как нам Северороссию ту под себя брать. Многим мы сейчас из его советов воспользовались. Мыслил я, что полезен окажется он в канцелярии моей. Не судьба. Да ныне нужда в тебе. Скажи, однако, сперва: товарищ твой, что тогда в лесу четырех человек моих положил, – кто он?
– Да я уж говорил, – отозвался сотник, – фехтовальщик он. Боле ничего о нем не знаю. Взяли его, потому что холодным оружием хорошо владеет и знает, как сражаются в вашем мире.
– Да уж, знает. И хорошо знает. А скажи, может, владеет он приемами какими тайными, что с саблей в руках сотни целой стоит?
– Не знаю, – пожал плечами сотник. – Говорил я уже, не воюют саблями в нашем мире. Автоматами воюют, такими, как ты у меня забрал, да есть еще оружие посложней да потяжелей, что города целые сметает. До сабель ли тут?
– Да, знатная машинка, – согласился Скуратов. – Лучшие оружейники московские по частям разобрали, да сказали, что не могут они такого сделать. Умения нет. А не врешь, что умения такого у тебя нет?
– Не вру. Скажи, многие ли воины у вас умеют сами саблю выковать? А ведь автомат посложнее будет. Оружейники-то те где? Может, вместе бы помозговали да придумали чего?..
– Да не, точно не могут, – махнул рукой Малюта. – И огнем пытали, и на дыбе. Они все одно – не могут, мол. Ну, мы им головы и срубили.
– Что же так? – поднял брови сотник.
– То, что вы здесь, – тайна великая, – поднял палец Скуратов. – И ты помни говоренное. Рот держи на замке, не то худо будет. Товарищей мы твоих нашли. Токмо старшина неведомо где прячется. Ну да раз ты говоришь, что он меньше твоего знает да служить не хочет, – не нужен он мне. А вот Басова с Назаровым нашел, хоть взять пока не могу. Хитры они оказались. Два месяца в лесах отсиживались. А когда мы их уже в Литве да Швеции искать стали, раз – и в Петербурге объявились. Басов убег, правда, полгода назад, еще и людей моих погубил. Сердит я на него шибко, так что, как найдем, пощады не будет. А вот толмача того взяли. Ныне он у опричников североросских в нарвском замке сидит. Скажи, знает ли он что интересное о вашем мире, что помогло бы нам Северороссию взять?
– Нет, – быстро ответил сотник, – толмач он. Язык местный знал. Мы-то все его позже выучили.
– Знаю, – кивнул Малюта. – Тогда пусть посидит. Василий-то Тихвинский теперь царем себя объявил. Все с Ивана берет – и опричнину, и титул… Ну да дурное дело нехитрое. Ума на свое ему не хватает. Оттого недолго ему править. Однако пока тяжко мне с чужой земли людей забирать. Умасливать Василия надо. Подождем, пока нашим там все станет. Но в том ты нам помочь должен… полковник.
– Я сотник, – поправил Белых.