Мать наследницы
Шрифт:
– Ты заметила, что после рождения Евы царь вновь начал вливать в себя бочки вина?
– деловито спросил муж, вытянув ноги вперед и скрестив их. Эта поза придала его образу беспечности и легкости, который так редко можно было заметить в Пите.
– Он всегда пил, - пожала плечами я, не понимая, зачем Пит заговорил о Габриллионе.
– После того, как ты наслал на него многомесячный сон, царь испугался за свою жизнь, но постепенно страх ушел. Теперь он пьет также, как и раньше, просто не устраивает дебошей. Постарел, - мрачно усмехнулась я.
– Силы уже не те.
– Габриллион вырос в довольно суровой обстановке, - насупил брови маг.
– Он рано потерял отца,
– Ты его хвалишь?
– перебила я, одарив мужа прохладным взглядом. Слушать от Пита такие уважительные речи в адрес того, кто исковеркал мою жизнь, оказалось очень неприятно.
– Я пытаюсь заставить тебя посмотреть на ситуацию под другим углом, - маг вновь сделал вид, что не замечает моего неудовольствия.
– Габриллион сильный правитель, как ни крути. Да, кровавый. Да, зачастую его решения кажутся странными, но, тем не менее, он пытается объединить под единой властью весь континент. Несколько разрозненных маленьких стран он соединяет в одно крупное государство. Габриллион отменил таможенные льготы на захваченных территориях, теперь обмен товарами происходит проще и быстрее. Он упразднил многих князей, объединив разные регионы в крупные княжества. Он поставил в наместники преданных лично ему людей.
– Что ты пытаешь мне сказать?
– не выдержала я.
– Что он хороший человек? Что я зря отказалась от жизни с ним?!
– Я пытаюсь заставить тебя задуматься, моя юная роза, о том, как такой сильный мужчина всего за несколько лет превратился в забулдыгу и дебошира?
– никак не отреагировал Пит на мою резкость.
– Тебе не кажется это странным?
Я вспомнила Габриллиона в нашу первую встречу. Сильный, дерзкий, молодой мужчина. В нем чувствовала сила и необузданная молодецкая удаль. Он был красив. Но все эти достоинства перечеркивала страшная любовь к выпивке, которая завладела им уже тогда. Мне казалось, что царь всегда был таким беспутным.
– Когда мы поженились, он превратил свадьбу в настоящий ужас, - прошептала я, вспоминая тот страшный день.
– Полуголые женщины, массовая драка посреди зала, пьяные гвардейцы, совокупляющиеся в коридорах пары.
– я не смогла сдержаться и скривилась от отвращения.
– Да, Габриллион правит страной железной рукой, но его метод - война. Сколько молодых людей он уже отправил в могилу? Сколько простых крестьян умерло от голода потому, что его громадную армию нужно кормить?
– И, тем не менее, он стремится сделать страну сильной, - твердо настоял Пит.
– На его месте я бы действовал похожим образом, - удивил он меня.
– Несколько маленьких разрозненных междоусобицами стран всегда слабее большого государства, в котором все подчиняются высшей власти и не дерутся за каждый клочок земли. Твой отец совершил ошибку, выдав тебя замуж за Габриллиона в жалкой попытке избежать войны и свержения. Лучшим вариантом было бы прийти и сдаться царю Севера, заключить союз, признать свой вассалитет по отношению к нему.
– Что?!
– задохнулась от возмущения я.
– Сдаться Северу?! Прийти к ним с опущенной головой?! Пит, ты понимаешь, ЧТО ты говоришь?!
– Ты мыслишь как царевна маленькой страны, а не как императрица, - разочарованно вздохнул муж. Этими словами он будто ударил меня в грудь. По сердцу начала растекаться горячая жгучая обида. Сколько себя помню, я никогда не обижалась на Пита, но сейчас это горькое чувство наполнило душу, словно кислоту налили в хрупкую колбу.
– Чтобы последующие поколения жили счастливо,
– Твои речи пугают меня, - мотнула головой я, отворачиваясь от Пита.
– Неужели человеческая жизнь ничего не значит для тебя?
– прошептала, не глядя на мужа.
– Развитие цивилизации важнее комфорта нескольких тысяч человек, - ответил он, фактически дав утвердительный ответ.
– Понятно, - едва слышно шепнули губы. Не говоря больше ни слова, направилась к выходу.
– Адель, - окликнул меня Пит, продолжая сидеть в кресле. Он не пытался заставить меня остаться, но и на такой ноте заканчивать разговор не хотел.
– Я думал, ты знаешь, что его страсть к вину усугубилась после появления при дворе Серпенты.
– Что?
– изумилась я и сама не заметила, как обернулась.
– А до неё?
– До неё он выпивал, но и близко не так сильно, как сейчас, - Пит выглядел предельно спокойным и сдержанным, смотря на меня уверенно, твердо.
– Лишь после того, как дочь пивовара начала общаться с молодым цесаревичем, во дворец завозят бочки вина.
– Она его спаивает?
– не могла поверить я в простую мысль, которую пытается донести до меня. Пит не ответил. Его прямой взгляд был красноречивее любых слов.
– Но неужели за все эти годы никто не заподозрил неладное?
– Она не спаивает, - с подозрительным спокойствием маг пожал плечами, подперев пальцами щеку.
– Она привязывает его к себе.
– Что? Как? Вином? Пит, объясни, я не понимаю, - я позабыла про то, что всего минуту назад хотела уйти.
– Попробуй выяснить сама, - нагло ухмыльнулся он в ответ.
– Пит!
– возмутилась я и уже направилась к нему, но маг.. .испарился из кресла. Просто щелкнул пальцами и исчез, наглец! Сбежал от меня, чтобы не отвечать на важные вопросы. Люблю Пита, но иногда мне хочется сомкнуть пальцы на его шее и хорошенько придушить.
Попробуй выяснить сама. Если бы можно было подойти к Серпенте и прямо спросить обо всем, то и проблемы никакой не было бы. Не понимаю, о чем говорил Пит. Если бы Серпента опаивала царя, это непременно заметили бы. Его еду регулярно проверяют на яды и опасные вещества. В одном Пит, безусловно, прав: Габриллион вновь начал пить по -черному после рождения Евы, как раз тогда, когда.. .могла зайти речь о других наследниках.
После рождения дочери я вся была в заботах, из памяти выветрилось пьяное обещание царя делать мне детей каждый день. Первый год жизни Евы он пил особенно много, буквально не просыхая. Даже если бы захотел, в таком состоянии он не смог бы выполнить супружеские обязанности. Я была даже рада такому развитию событий, почти забыла о существовании мужа... И никогда не задумывалась о том, что спровоцировало такой страшный запой.
Неужели Серпента приложила руку? Я помню, как её обуревала ревность, как она боялась того, что царь заинтересуется мной, как женщиной. Если предположить, что у Серпенты есть некое средство, вызывающее у Габриллиона непреодолимую тягу к выпивке, то все сходится. Но почему Пит сказал, что она привязывает его к себе? Чем? Как? Она не беременеет уже много лет, её единственный ребенок - бастард. О чем же говорил мой муж?
Глава 22
– Матушка, это правда?
– Архан подошел ко мне с самым решительным видом, на который только был способен восьмилетний ребенок. Обычно он не разговаривает со мной таким требовательным тоном, но сейчас сын позволил себе подобную дерзость. Я его понимаю.