Мать наследницы
Шрифт:
– Наш сын владеет магией, - произнесла я заветные слова, и в комнате повисла тишина. Царь смотрел с недоверием, но откровенного презрения в нем поубавилось.
– Глупость, - шепнул он, сам не веря в свои же слова.
– Это невозможно. Магии не существует уже много столетий.
– С рождением Архана магия вернулась, - меня переполнила гордость за то, что именно я родила этого ребенка, который в будущем изменит мир.
– Я это чувствую.
– Ты бредишь, - шикнул царь.
– С чего бы у двух простых людей вдруг родился наделенный магией ребенок? Что в нас такого особенного?
В
– Благословение богов?
– пожала плечами я.
– Твой отец много молился в той старой часовне, да и я провела немало времени в её стенах. Архан особенный мальчик. Присмотрись к нему, и ты поймешь, что он поцелован богами. Не советую тебе злить его и оскорблять дорогих ему людей. Он, бесспорно, воспитанный ребенок, не то, что ты, но в силу возраста плохо контролирует эмоции. Если решишь проверить его силу, то попробуй,
– хохотнула я.
– Но имей в виду, что это может быть последний поступок в твоей жизни.
– Как же я мечтаю придушить тебя, - прошипел Габриллион, взгляд его вдруг потемнел, как грозовое небо.
– Ты ведь что-то скрываешь, да, ведьма? Ты ведь знаешь что-то, но молчишь, не говоришь мне правды. Сердцем чую, что ты, змея, свилась на моей шее и медленно душишь. Ничего, ничего. Я найду на тебя управу. Ты, дрянь, настраиваешь сына против меня. Думаешь, раз толпа бедняков молится на тебя, так ты теперь сильнее? Нет, ведьма, нет. Хватит тебе пить мою кровь. Убирайся отсюда, из моего дома, из дома моих предков. Забирай свою девку и проваливай прочь, с глаз моих долой. Знать тебя не желаю, видеть не могу твое лицо. За что ты мне дана, проклятая баба? Пошла вон из моей жизни! Пошла вон!
– выкрикнул царь, толстым как соска пальцем указывая на дверь.
В горле встал ком. Никогда не воспринимала слова Габриллиона всерьез, но сегодня он смог задеть что-то в моей душе, заставив сердце сжаться от боли. В глубине души я всегда испытывала чувство вины перед царем за то, что обманываю его уже много лет. И пусть мой поступок был обоснованным и верным, пусть сын великого мага принесет народу больше пользы, чем сын пьяницы, но ложь - есть ложь. От этого не убежать. Наверное, в чем-то царь прав. Я змея, свернувшаяся на его шее. Это тяжело, но от осознания собственной подлости никуда не убежать. Можно только научиться жить с этим.
Утро наступило быстро. На рассвете, до того, как Архан успеет проснуться и встретить новый день, я подняла Еву и с полусонной дочкой спустилась к карете. Удивительно, но, несмотря на ранний час, меня уже ждала целая толпа народа: царь, Серпента, Рагнар инекоторые придворные. Я вышла к ним с гордо поднятой головой, не выказывая ни капли сожаления и боли, которая разрывала сердце. Если бы уезжала из этого гадюшника с обоими детьми, то не колебалась бы ни секунды. Но вместе с сыном от меня отняли часть собственной души.
– Счастливого отдыха, жена, - гадко усмехнулся Габриллион. После удара о стену он выглядел бледным, помятым, словно уже несколько дней болеет. Наверняка лекари диагностировали у него сотрясение мозга.
– Надеюсь,
– Ваше Величество, я по-прежнему советую вам прекратить пить, - невозмутимо ответила я, испытав искреннюю жалость к этому опустившемуся мужчине. Его коже приобрела болезненный красный цвет, белки глаз пожелтели, и даже сам взгляд стал болезненным, неадекватным. Царь медленно, но верно превращается в животное.
– Это пагубно сказывается на вашем здоровье.
В ответ Габриллион пробурчал что-то невнятное и грубое, сверкнув глазами, будто хотел ударить меня. Ха! Не осмелится. Даже для него публичные побои - это слишком.
– Я надеюсь, что с моим сыном будет все в полном порядке, - я посмотрела прямо в змеиные глаза Серпнеты, давая понять, к кому обращены эти слова.
– Материнское сердце легко ранить. Если что-то произойдет с Арханом, мой разум помутится и, боюсь, за свои поступки я отвечать перестану, - угроза прозвучала столь явно и резко, что гримаса злорадства на лице графини дрогнула. Я уловила эмоцию страха, которая проскакивает, когда на человека неожиданно замахиваются и грозят выволочкой. Пусть попробует хоть бы рыкнуть в сторону моего сына. Сама приеду и придушу её. Не посмотрю на то, что она тоже мать. Уверена, Пит не доведет до такого, но все же пусть знает.
Никто не проронил больше ни слова. Гордо подняв голову, я села в карету вместе со спящей на руках дочерью и отправилась в путь. Стоило нам отъехать от дворца на приличное расстояние, как из моих глаз хлынули слезы.
Глава 23
– Ева, прошу тебя, будь аккуратнее!
– крикнула я, увидев, что дочь вновь прыгнула в воду с высокого камня, торчащего посреди озера. Понимаю, ей нравится нырять, но я боюсь, что Ева ударится о дно или заденет головой камень. Почему она не может просто поплавать в озере? Ей непременно нужно прыгать и резвиться.
До нашего прибытия в этот одинокий маленький особняк, который Пит почему-то называл дворцом, слуги вычистили все комнаты, но в помещениях все равно чувствовался затхлый застоялый воздух. Недовольная этой ссылкой, я придиралась ко всему: к излишней жесткости матрасов, к скучному виду из окна, к размерам детской. Но Еве, несмотря ни на что, здесь нравилось, и эта мысль грела мне сердце. Ей оказалось полезно пожить без дворцовых правил, этикета и бесконечных нотаций. Щеки порозовели, белая кожа покрылась загаром от постоянных игр на солнце, а руки и лицо все время были испачканы в пыли и земле. Евангелина была счастлива.
Озера располагалось совсем близко от особняка. Буквально пять минут пути, и можно искупаться в прохладной полупрозрачной воде. Ева обожала плавать. Научилась буквально за полчаса, хотя прежде она ни одного водоема в глаза не видела. Мчалась впереди меня и с разбега прыгала в воду, взметая в воздух сотни брызг. Только искрящаяся радость дочери утешала мое ноющее сердце. Прошло всего два дня разлуки с Арханом, а я же порывалась наплевать на все и поехать обратно во дворец. Еще и Пит, как назло, не появляется. Может, правильно делает? Я в таком состоянии, что легко сорвусь на мужа.